Свинцовый хеппи-энд
Шрифт:
Да и доверять в наше время нельзя никому - зло шагает по земле безнаказанно. А летящим над бездной остается только одно - продолжать свой полет. Потому что останавливаться нельзя ни на секунду.
Часть II.
В моих шагах не слышно грусти
Под небом, незнакомо близким.
Куда мой путь меня отпустит,
Познать и сблизиться без риска?
К вершинам гор, святым и древним,
Где все ветра приют находят,
К былинкам в поле однодневным,
К снегам, что влагой чистой сходят?
Нет, где ни выпала бы участь
Пройти, познавши безмятежно,
Не позабыть пожар могучий
От
Анастасия Телешова
У нее было несколько имен, у нее было несколько фамилий. Знала она и свое настоящее имя, знала и настоящую фамилию. Но в душе она называла себя одним именем, тем, к которому привыкла за долгие годы. Она называла себя Мариной.
А потом она забыла и это имя. Оно провалилось куда-то в тайники памяти, словно в бездонную пропасть. И вообще память творила с ней странные и злые шутки.
У нее было такое ощущение, что она прожила уже несколько жизней. Хотя знала, сколько ей лет. Ей было двадцать семь лет, совсем немного. А жизней было все равно несколько.
И теперь она помнила их все. И имена, и фамилии тоже помнила все.
От всего пережитого она могла бы потерять рассудок, это было бы вполне объяснимо. Но рассудок она не потеряла, совсем наоборот, экстремальная ситуация настолько подействовала на нее, что она все вспомнила. Теперь она знала, как ее зовут, теперь она отчетливо помнила и лицо, и имя своего любимого человека. Ужас, который она испытала, видя, как ее муж Ираклий и его телохранитель Георгий упали замертво на землю, вернул ее сознание, ее память к тому ноябрьскому вечеру, когда в нее на узкой улочке Царского Села были выпущены две пули. Ей было больно, ей было очень больно, из ее молодого тела хлестала кровь. И ей до слез было обидно, почему все это происходит. За минуту до этого она была сильной, взрослой. А лежа на промерзлом асфальте, стала маленькой и беззащитной. И изнемогала от ужасной боли. Сильные мощные руки подняли ее с асфальта и положили в машину. Машина поехала в черную тьму. Она была в сознании. Ей было очень больно. Только она стеснялась кричать при них. Потому что знала - это именно они стреляли в нее и причинили ей такую страшную боль. И кричать при них было нельзя, она стыдилась своей боли, своей слабости, своей беспомощности.
Она долго была в сознании. Ее вытащили из машины. Затем глаза ослепил яркий свет, басили какие-то голоса. И все. Она потеряла сознание...
Очнулась, когда все вокруг было белым. Белым и чистым. Это было очень приятно видеть после тьмы, холода, крови. Теперь крови не было. Теперь вся она была в бинтах.
Она была вся в бинтах. А кто она? Кто она вообще такая? Она не помнила ничего.
К ней приходил бородатый высокий человек, приносил цветы, фрукты, сладости, разговаривал с ней нежно и ласково. Он представился Ахмедом. А ее он называл Еленой. Она стала отзываться на это имя.
Ахмед был нежен и внимателен к ней. Когда она поправилась, он увез ее на Кавказ.
Она откликалась на имя Елена, но почему-то не считала, что ее зовут так на самом деле. Ее окружали какие-то женщины, она поняла, что они были женами Ахмеда. Они жили в просторном красивом доме. И она жила в нем на каком-то особом положении, будучи не женой, не родственницей хозяина. У нее была отдельная большая комната, она хорошо питалась, практически ничего не делала по дому, гуляла с Ахмедом и его женами по городу,
Порой ей вдруг становилось тяжело и тревожно на душе, ее начинали мучить какие-то воспоминания, ей казалось, что у нее две матери и два отца, она никак не могла вспомнить лицо своего любимого-человека, зная, что он существует на свете, что он очень любит ее, тревожится о ней, ищет ее. Но она не могла вспомнить ни лица, ни имени этого человека...
Ираклий. Так называли почетного гостя, приехавшего к Ахмеду. Он был очень красив, высок, строен, у него была седая, коротко подстриженная борода. Она решила, что он и есть ее любимый человек.
Ираклий увез ее в Абхазию, женился на ней. Она полюбила его. Его было трудно не полюбить, это был удивительный человек, всеми уважаемый, красивый, смелый, сильный. Он безумно любил ее. Они жили в высокогорном селении. У них родился мальчик, которого Ираклий решил назвать Оскаром. Это имя что-то ей напоминало, но что именно, она вспомнить тоже не могла. Когда мальчик умер, она считала, что такова судьба. А Ираклий сходил от горя с ума.
А потом что-то произошло, что именно, Ираклий ей не говорил, и они сели на вертолет и улетели. Потом летели на большом самолете. Прилетели в Стамбул, красивый город, стоящий на двух морях, находящийся в двух частях света. Они прожили там счастливые годы.
И вот... Странный и ужасный человек с какими-то неестественными волосами выстрелил, и лицо Ираклия залилось кровью. Ее муж, ее покровитель, сидел на заднем сиденье машины с остекленевшими глазами и залитым кровью лицом, сидел без движения. И, видя это лицо, понимая, что она снова осталась одна, без покровителя, без поддержки, наедине с этими страшными людьми, она испытала такой ужас, что память вернулась к ней, вернулась с этой кровью, вернулась мучительно и болезненно. Сначала урывками, а потом и последовательно она вспомнила все то, что было до тех выстрелов в ноябрьской тьме.
Она очнулась в машине, мчавшей ее в неизвестную даль. А на переднем сиденье сидел Павел Дорофеевич Кузьмичев. От него она в паническом ужасе убегала одиннадцатилетней девочкой в городке Землянске. И все же он поймал ее, много лет спустя он настиг ее. И какие рядом с ним страшные, уродливые и злые люди, такие же, как и он сам.
Но теперь она помнила имя того, кто спас ее тогда от этого человека - его звали Сергей. Сергей Скобелев. Она вспомнила все - время, проведенное в маленьком домике в подмосковном поселке Ракитино, свои скитания, вспомнила старика Оскара и поняла, в честь кого Ираклий назвал их бедного мальчика, вспомнила дом в глуши Владимирских лесов, вспомнила ад Бутырской тюрьмы. И побег, который ей устроил все тот же человек - Сергей Скобелев. Он дважды спасал ее, она была уверена, что спасет и в третий раз. И больше они уже никогда не разлучатся.
А потом ее грубо схватили крепкие злые руки, задрали ей рукав на правой руке и вкололи какое-то лекарство. Она стала засыпать.
Поначалу она спала как убитая, а потом к ней пришли какие-то видения. Перед ее Глазами постоянно стояло лицо Сергея. Как она отчетливо его видела, эти большие черные глаза, нос, который сначала был с горбинкой, а потом стал прямым, его аккуратно подстриженные черные усики, она слышала его голос. Она видела номер в гостинице "Европейская", видела саму себя, ходящую в красивом платье по этому номеру.