Свинпет
Шрифт:
Люди оцепенели. Ванька первым подхватился на ватные ноги, тронул за плечо Катюху, заставляя подняться. Девушка выпрямилась. Раппопет с живота перевалился на бок, поджал ноги и привстал на колени. Лугатик, ощущая струйки пота на позвоночнике, с опаской оторвал от земли зад, стал на корточки. Дракон навострил уши, с новой силой вобрал воздух и, безмерно вытягивая шею, потянулся мордой к людям, раздвигая деревья, словно прутья.
Друзья, как ошпаренные, сорвались с места, слыша сзади оглушительное урчание и треск поломанных елей. Еще прошлым утром никто из них не мог бы себе представить, что пройдет чуть больше суток и они станут ломиться сквозь чащу, спасаясь
Дракон взмыл в воздух, хвостом вперед закружил над кронами деревьев, прямо над бегущими среди стволов приятелями. Теперь они понимали, что деревья были слабой защитой от дракона, почти никакой, это лишало надежды на спасение. И хотя ельник прятал их у себя под брюхом, но не в состоянии был еловыми запахами перебить человеческий дух, который чутко улавливался драконом. Тем не менее они ломились сквозь заросли, не ведая куда.
Внезапно между деревьями перед глазами возник Бурих. Приятели кинулись к нему. Раппопет срывающимся голосом, с одышкой, сорвался на Петьку, а следом Володька постарался внести свою посильную лепту.
— Ну ты и скотина! — выругался Раппопет. — Почему про дракона ничего не сказал? Бросил всех на произвол судьбы! Чуть каюк не пришел! Да и теперь не лучше! — По лицу и шее Раппопета катился крупный пот, рубаха подмышками и на спине была мокрой, Андрюха широко раскрывал рот, жадно хватал воздух, а глаза то и дело метались вверх, где над верхушками елей слышалось хлопанье крыльев дракона.
— Главнокомандующий хренов, размазать бы тебя по стенке! — выплюнул в лицо Буриху Лугатик, вытер тыльной стороной ладони испарину со лба, перебирая ногами, как в беге на месте. — Армия твоя разбежалась, и Александр смылся от нас, кобель драный.
Малкин нескладно пригнулся под торчащей над головой веткой, девушка дрожала от страха рядом.
— От этого урода над нами убежать невозможно. Что дальше? — выдохнул он.
— У меня больше сил нет, — сказала она.
— Не останавливаться! — не отвечая никому, резко потребовал Бурих. — За мной! Не отставать. И не жалеть ног!
Сверху обрушился рев дракона. Приятели подхватились и припустили за Петькой. А когда уже всем показалось, что скоро дух вон, скатились в какой-то овраг. За Бурихом полезли в узкий каменистый лаз. Метров пятнадцать-двадцать проползли на коленях, набивая синяки и шишки. Потом лаз расширился, открыв большое каменное сводчатое помещение, тускло освещенное несколькими факелами, воткнутыми в трещины между камнями. Пламя факелов тянулось своими языками кверху. Спертый воздух дыхнул сыростью. Приятели отползли от лаза и, обессиленные, распластались. Долго неподвижно лежали с закрытыми глазами. Девушка первая разлепила веки:
— Где мы? — В полутьме осмотрелась, поправила одежду. Руки слушались плохо, противно дрожали, мозг все еще был заполнен мыслью о драконе.
— В пещере, — отозвался Бурих, он сидел чуть поодаль, вблизи факела, вытянул перед собой ноги, прислонился плечом к каменистому выступу. — Отсидимся здесь, пока не улетит дракон. — Бородатое лицо, на котором тенями играло пламя факела, повернулось к Катюхе.
— И много тут драконов? — Девушку передернуло от собственного вопроса, словно ощутила холодное прикосновение дракона к своему телу. — Здесь не опасно? Мне страшно. Скажи, кроме волков и драконов есть еще какие-нибудь звери?
— Бывают, — неопределенно отозвался Бурих. Суровое лицо стало
Катюха сообразила, что получить от Петьки сейчас другой ответ практически невозможно. Села, как Бурих, затихла. По каменному своду метались мрачные тени от пламени факелов. Парни тоже приняли сидячее положение. Было понятно, что в этой пещере ничто не заканчивается, скорее всего, только начинается.
Осмотрелись. Пещера была приспособлена для проживания. Слева — естественное каменное возвышение. Справа, под узким рваным просветом в задымленном своде пещеры, на старом пепле выложена поленница дров для нового костра. В центре — ровная площадка, вокруг которой разложены лосиные шкуры. В дальней точке пещеры по камням слезится вода, ручейками сползает вниз в каменный мешок и выливается через край, исчезая в трещине. С противной стороны сложены топоры и пилы, ножи и пики, крючья и еще какие-то орудия труда, названия которым никто из приятелей не знал и их назначения не понимал. Пещера, в общем, обжитая.
Раппопет пыхтел себе под нос с недовольной миной, смотрел исподлобья. Его все раздражало. Он внутренне пытался сопротивляться тому, что его лидерство стремительно и бесспорно таяло, как снег под жаркими весенними лучами, хотя, впрочем, теперь это для него не было главным, инстинкт самосохранения заставлял, прежде всего, заботиться о собственной жизни. Оказавшись в неестественной для него ситуации, Андрюха растерялся и запаниковал. Сейчас каменный свод над головой душил сырым пещерным запахом, было неимоверно тяжело сознавать, что тело наливалось бессилием. Он часто дышал, в груди урчало, слов не было. Нервы. Нервы. У всех были нервы.
Малкин поднялся на ноги, языки пламени факелов заиграли его тенью на камнях пещеры, приблизился к Буриху.
Тот, не меняя позы, сказал, предугадывая вопрос:
— Тут приходится отсиживаться, когда прилетает дракон. Пока что у меня нет способа противостоять ему, остается только прятаться. В этой пещере мы полностью защищены от него, она ему не по зубам. Привыкайте.
Просьба привыкать прозвучала для всех, как неудобоваримая.
— К этому нельзя привыкнуть, — поежился Лугатик. После пережитого страха наверху он немного обрел уверенность, попытался изобразить на лице приятную улыбочку, хотя новый вопрос был вызван все тем же страхом: — И сколько тут сидеть прикажешь?
— Чуете, каким мерзким запахом несет снаружи? Это запах дракона. — Бурих показал на лаз. — Как только дракон улетит — этот запах исчезнет, можно будет выбираться. — И, пресекая новые вопросы, добавил: — Не знаю, откуда он прилетает, но уж точно уверен, что это известно Философу. Дракон убивает всех: и людей, и собак, и волков. Но за мной, мне кажется, он охотится больше других. А теперь вот и за вами начал.
— Какое отношение мы к нему имеем? — выдавил из себя Раппопет, исподлобья уставившись на Буриха. — Он толком не видел нас. А мы и подавно его не рассматривали, хорошо хоть ноги унесли.
— Про вас все ясно, а про него не спеши с выводами, — мрачно наморщил лоб Бурих, резко подтянул ноги и рывком вскочил. — Он по запаху находит жертву. Чутье хлеще собачьего. Правда, мне кажется, дело не в чутье, а в магии.
Раппопет нервно пробежал пальцами по пуговицам рубахи.
— Винтовка не берет дракона, — продолжил удрученно Петька. — Я уже обжегся однажды, чуть в пасть не угодил.
— Обжегся, говоришь? — Глаза Раппопета сузились, кивком головы он указал на факел. — А огнем в морду не пробовал?