Свитки Магдалины
Шрифт:
– Привет, любимый, – весело прожурчала невеста и бросила свою сумочку на кофейный столик.
– Привет, – сказал он, ничего не соображая.
Она поцеловала его в одну щеку, погладила по другой и пошла на кухню.
– Мне почему-то кажется, что этим утром мы не сможем выехать вовремя.
– Что? – пробормотал он. – Выехать куда?
Энджи остановилась в дверях кухни.
– В Сан-Диего, ты разве забыл? В эти выходные ты собирался обращаться со мной, как с падшей женщиной. Ты ведь обещал. – Она вошла на кухню и начала греметь посудой. – Надеюсь, тебе не придет в голову предсказывать дождь, – раздался ее
Стоя посреди гостиной, Бен пробормотал про себя:
– Сан-Диего?
В дверях появилась голова Энджи.
– Съешь завтрак здесь или в дороге?
– Понимаешь, я…
– Хорошая идея. Кофе выпьем здесь, позавтракаем в дороге. Как раз это мне так нравится. А может, позавтракаем в Сан-Хуан-Капистрано. Там, у миссии, стоит прелестное кафе в испанском духе… – На кухне снова загремела посуда, затем наконец появилась Энджи. – Вот. Заваривается всего за одну минуту. Прими душ и, когда выйдешь из ванной, кофе будет готов.
– Энджи…
Она остановилась перед зеркалом, чтобы взглянуть на свою прическу.
– Что?
– Энджи, мы не сможем поехать.
Ее руки застыли в воздухе.
– Что ты хочешь сказать?
– Я хочу сказать, что сегодня, возможно, доставят пятый свиток.
Руки Энджи медленно опустились, она повернулась к нему:
– И что из этого?
Бен шагнул к ней, протянув руки:
– Я хочу быть дома, когда доставят свиток.
– Разве почтальон не опустит его в ящик?
– Нет. Свитки отправляются заказными письмами. Если меня не будет дома, тогда я не смогу подписать извещение о доставке и придется ждать до понедельника.
– И что из этого? – совсем холодным голосом спросила она.
– Энджи, перестань. Пойми меня.
Она глубоко вздохнула и медленно выдохнула.
– Я так ждала этой поездки.
– Знаю…
– Ты ведь раньше отлучался, когда доставляли рукописи. Ты даже целых три дня не ходил на почту, чтобы забрать ту египетскую рукопись. В химчистку ты ходишь гораздо чаще. Что в этих свитках такого особенного?
– Боже милостивый, Энджи! – не выдержал он. – Черт подери, ты ведь хорошо знаешь, что в них особенного!
– Слушай, – спокойно заговорила Энджи. – Не кричи на меня. Я ведь не в другой комнате. Ладно, ладно. Эти свитки очень важны. Ведь они совсем не похожи на те, которые ты получал раньше. Но ты ведь сказал, что пятый свиток может прийти сегодня. Разве нельзя допустить, что он может и не прийти, и поехать в Сан-Диего?
Вен покачал головой.
– Ты поступаешь несправедливо, расстраивая меня, Раньше ты никогда так не вел себя.
– Извини, – робко сказал он.
– Пустяки. Я постараюсь понять тебя. Что ж, тебе придется загладить свою вину за то, что ты так страшно расстроил меня.
– Слушай, Энджи, – торопливо заговорил Бен. – Если я не получу этот свиток сегодня, то завтра утром нам ничто не помешает съездить в Сан-Диего и провести там целый день.
Она печально взглянула на него полными любви глазами.
– Значит, если я выйду замуж за палеографа, то меня ждет вот такая жизнь?
– Откуда мне знать? Я ведь не выходил замуж за палеографа.
Энджи рассмеялась и поцеловала его в щеку. По квартире начал распространяться аромат кофе.
– Иди прими душ и оденься. Я вполне могу подождать вместе с тобой, пока не принесут этот свиток. А если он не придет с дневной почтой, тогда можно отправиться в Сан-Диего сегодня вечером. Что скажешь?
Бен долго стоял под душем, он чувствовал, что ему не хочется возвращаться к Энджи. Хотя он не мог объяснить причину такого настроения, ибо сам не знал ее, ему отчаянно хотелось остаться наедине с собой до тех пор, пока не будет получен пятый свиток. Ему казалось, что он снова желает подготовиться к встрече с Давидом.
Они молча пили кофе. Энджи то и дело посматривала в окно, опасаясь, как бы не начался дождь, а Бен думал об очередном свитке.
Пока он помешивал крепкий кофе, его мысли вернулись к старым временам и местам. Тут перед его мысленным взором возникло лицо Соломона Лейбовица, которого он уже давно не видел: крупный нос и глаза с длинными ресницами. Он был красивым юношей, смелым, сильным, с умным лицом. У него были вьющиеся черные волосы, смуглая кожа, чувственный рот. Люди часто подтрунивали над внешним видом обоих мальчиков: один был смуглым семитом, а другой бледным, голубоглазым блондином. По внешности они отличались как день от ночи, но по умственным способностям и мировоззрению оба отлично подходили друг другу. Полет воображения обоих был безграничен. Они вместе бродили по Бруклину, словно Роланд и Оливье. В школе они были отличниками, соперничали друг с другом, чтобы заслужить похвалу учителей. Оба часто проводили вечера вместе, учились вместе, а позднее вместе ходили на свидания с девушками.
Никто не ожидал, что после окончания школы, став самостоятельными, эти ребята разойдутся столь разными путями.
– Бен?
Он уставился на Энджи.
– Бен? Ты не слышал ни слова из того, что я сказала. Думаешь о свитках?
Он кивнул.
– Ты мне не расскажешь о них? – Энджи наклонила голову в сторону.
Бен никак не мог понять, почему Энджи сегодня утром так раздражает его. Возможно, все дело в том, что она выказывает притворный интерес к свиткам, чтобы угодить ему. Взгляд ее печальных глаз говорил: «Все пройдет. Маленький Бен переживет это, а тогда можно будет пойти во двор поиграть».
– Честно говоря, они довольно скучны, – ответил Бен, отводя глаза.
Хотя небо затянулось облаками, Бен при слабом утреннем свете вдруг заметил, что на лице Энджи слишком много макияжа. А эти проклятые духи перебивали вкус кофе.
– Проверь это на мне.
– Ради бога, Энджи, не пытайся угодить мне. – Он оттолкнул стул, встал и засунул руки в карманы брюк. Начало моросить, окно покрывалось мелкими каплями дождя.
– Бен, что с тобой? Я тебя таким никогда не видела. То ты в хорошем настроении и счастлив, то ты капризен и раздражителен. Никогда раньше ты не вел себя столь непредсказуемо.
– Извини, – пробормотал он, отходя от нее. «Боже! – подумал он. – Я хочу лишь одного – чтобы меня оставили одного! Чтобы я мог подумать. А ты являешься сюда в своем маскарадном костюме, говоришь со мной как с ребенком и…» – Энджи, эти свитки все больше и больше поглощают меня. Я ничего не могу поделать с этим. Они… они… – «Что? Что они делают? Начинают порабощать меня?»
Бен чувствовал, что его обдало духами. Затем он почувствовал, как ему на плечи легли ее изящные руки.
– Дай мне почитать то, что ты уже перевел.