Свобода для Господа Бога
Шрифт:
Чудесное лезвие напряглось и завибрировало как струна на музыкальном инструменте. Казалось, оно застонало от боли и унижения, предвкушая свою оскорбительную для произведения искусства смерть.
«Тресни, сволочь! – прорычал Гордиан. – Ну!»
Но клинок держался.
Гор закричал, в последнем рывке разрывая себе мышцы и сухожилия. Легкие клокотали без воздуха, а зрение почти исчезло за пеленой из пота и крови. Давай!
И вот металл поддался еще на несколько миллиметров.
Их и не хватало – с легким щелчком, более подобающим повороту
Хавьер с ненавистью зарычал.
Он понял, но слишком поздно!
Почти без замаха, Гордиан вонзил кривой обломок в живот шательену. Бритвенно острая линия скола вспорола мягкое подбрюшье, как нож масло.
Сталь потекла вовнутрь, вниз и назад. Глубже, до рукояти!
Вот эфес уперся под ребра, в лохмотья разворочав по пути желудок и печень, разрезав на части кишечник.
Здесь Гор провернул клинок, как бы расширяя рану, затем выдернул и вонзил его еще раз.
Опять провернул, поставив шпагу поперек разреза, чтобы кровь, жизнь и дерьмо вытекали оттуда обильней.
И оставил так, уже не в силах вытащить оружие и вонзить его снова. Все.
Сверху булькнуло. Выпустив кровавый пузырь, Хавьер захрипел и обмяк, как будто внезапно заснул. Железная хватка его «замка» разжалась, и воздух потек в легкие Гора, восполняя силы. Тот жадно задышал.
Между тем что-то теплое потекло по спине, залило бок, замочило одежду, лужей растеклось вокруг переплетенных тел двух противников. Как сказал Хавьер – смерть сближает? Вот уж точно, бульшую близость трудно себе вообразить, даже при очень хорошей фантазии.
Кровь была везде – на лице, на руках, на ногах, на теле, на одежде и на оружии. Гор откинул в сторону руки врага, продолжавшие сжимать его как будто в любовных объятьях, и с невероятным усилием выполз из-под Хавьера.
Через лужу крови – к стене. Откинулся на спину. Посмотрел вокруг.
В дверном проеме стоял старый знакомый – косоглазый головорез с лицом верблюда, чья медлительность спасла Гору жизнь в начале драки.
Ублюдок стоял с мечом-кошкодером наголо, схватив его одной рукой, разумеется за рукоять, а другой – пальцами за самый кончик и вертя таким образом предмет в руках.
Туда-сюда-обратно. Обратно-сюда-туда.
На помощь к командиру он, по всей видимости, не спешил.
Совершенно обалдев, Гор смотрел на «верблюда», надсадно дыша. «Что-то не прет сегодня», – подумал он грустно и мысленно усмехнулся: он совсем забыл про последнего вражеского бойца.
– Спасибо, – неожиданно сказал «верблюд», осклабившись. – Давно хотел посмотреть, как сдохнет эта шательенская сволочь.
С этими словами бандит кивнул на тело лорда и сплюнул.
«Это уже интересно…» – мелькнуло у Гора в голове.
Он тоже кивнул на мертвеца и, чередуя слова со вздохами и выдохами, спросил, стараясь экономить дыхание:
– Он
«Верблюд», взяв наконец кошкодер одной рукой, лениво потянулся.
– Разве да, – передразнил он. – Был командир. А теперь нет, как видишь.
– У вас… я смотрю… сплоченный коллективчик… – Дыхание Гора постепенно восстанавливалось, но он по-прежнему старался дышать тяжело, чтобы не провоцировать врага и еще хоть немного отдохнуть.
– Да уж какой есть! – сказал боец и оттолкнулся плечом от дверного косяка. Теперь он стоял прямо и не расслабленно, как всего мгновение назад, а чуть напряженно. И хотя на кривом уродливом лице по-прежнему светилась улыбка, Гор понял, что враг готов к броску, – беседа закончилась.
– Ты чего? – испуганно выдохнул он. – Командира твоего… ублюдочного… я завалил… Давай… к нам… Представлю тебя… в армии… как своего спасителя… Не пожалеешь.
– Жить хочется, да? – Ублюдок снова осклабился.
– А кому… не хочется? – Гор показал зажатый в руке обломок шпаги, мол, все в твоих руках, куда я против боевого меча с такой железкой.
Но враг на провокацию не поддался.
– Ты ведь Гор-Апостол, верно? – спросил он.
– С чего ты… взял?
– Да не юли, я твою рожу век не забуду. Я под Шерном в кавалерии стоял. Хорошо тебя видел.
– Так ты… шательен, что ли?
– А что не похож?
– Не очень.
«Верблюд» оскалился.
– А это потому, – произнес он сквозь зубы, – что денег у меня нет и воскрешение мое не оплачено. Наша поганая церковь новое тело мне «бесплатно» предоставила. Как бы! Должен служить до конца дней, пока не отработаю!
Глаза его, казалось, метали молнии.
– Вот это, – он ткнул себя в грудь, – ублюдочное тело кривого бездомного бродяги! А мое собственное лежит под Шерном с пулей в черепе. По твоей милости!
Он отодвинулся от дверного проема на шаг и, как будто играя пальцами, удобней перехватил рукоять своего оружия.
– А теперь представь… – продолжал обиженный реинкарнированный шательен. – Твоя голова для церкви бесценна, на новое тело, полагаю, мне хватит. А Хавьер пусть валяется здесь.
– Так вы… за мной охотились… что ли? – спросил Гор с неподдельным интересом, но по-прежнему изображая из себя запыхавшегося кролика. – Странно. Вы ведь… не могли знать… что я приду сюда… сегодня.
В ответ «верблюд» дико, истерически расхохотался.
– Да за бабой твоей мы приехали, серв, – заорал он, – которую ты освободил, а потом сюда отправил местному отребью на потеху. Вон в комнате сидит местный распорядитель, он сдавал ее в аренду как матрас, на ночь. Поди спроси его! А сейчас они ее в Литавру повезли, как будто там своих шлюх не хватает… Кардинал сказал – найдите мне червя для наживки! Чтобы поймать врага, мне нужна его сучка! И ты ведь сглупил, Апостол! Девка весь год сидела у тебя под боком взаперти в этом поганом отеле, а ты не удосужился себе под ноги посмотреть! Ха! Да ее тут весь Бургос оттрахал!