Свободный Охотник
Шрифт:
— Что? — отшатывается жрец.
— Прости, друг. Ведь Им нужны мои подлинные мысли? Я не хочу оскорблять притворством ни тебя, ни твоих богов, так что положенная по ритуалу очищающая беседа у нас вряд ли получится.
— Зачем же ты здесь?
— Храмовый пузырь — самое защищенное от посторонних ушей место во дворце. По ту сторону мембраны меня ждет гип Связи. У людей нашего с ним уровня иногда бывает необходимость оказаться друг с другом наедине, не правда ли?
— В молельне отсутствует какая-либо аппаратура, — с горечью говорит жрец. — Теперь понимаю…
В самом деле, зачем я здесь,
Впрочем, что может быть естественнее, чем желание гостя отправить свои семейные записи в Хроники! Пришло время становиться гипом Узора. Пришло время совершать глупости, спасения от которых теперь не будет. Пришло время.
— Прости, друг, — говорит он вслух, — я неудачно пошутил. Разумеется, я здесь не только для того, чтобы тайно встретиться с вашим руководителем.
Зачем попусту оскорблять людей, если формальный повод для прихода сюда совпадает с действительной причиной!
— Значит ли это, что ты все-таки покоряешься Их Силе?
А куда я денусь, улыбается гость. Документы, показанные Сферосовету, должны обрести священный блеск. И чтобы все об этом знали. Хочешь быть великим — не позволяй врагам сомневаться в своей Истинности; хочешь, чтобы слепцы признали тебя равным — закрой глаза и смирись с тьмой.
— Вот, я принес твоим богам подарок, — отвечает он, вытаскивая из-под накидки кристаллоноситель.
Зал словно вспыхивает. Вещица роскошная, ослепительная — довоенной работы.
— Тут записана вся моя жизнь, — продолжает Свободный Охотник. — Надеюсь, никто из Восьмерки не разочаруется.
Жрец долго размышляет, прежде чем принять решение.
— Ну что ж, для того очищающая беседа и существует. Лучше такая, чем никакая. — Его плоская тень вновь оказывается перед мерцающим экраном, руки ложатся на клавиатуру. — Не будем нарушать ритуал. Итак, во что же ты веришь, гип Узора, если отрицаешь очевидное?
— Отрицать очевидное как раз не в моих правилах, — возражает гость. — Культ записей, увы, это одна из опор, на которых стоит Галактика.
— Но Системы, если я правильно понял, не вызывают в тебе священного трепета. Мало того, ты не признаешь Их в качестве создателей нашего мира?
— Когда я слышу подобные вопросы, мне самому хочется спросить: а кто создал Системы? Перед кем Они должны трепетать?
— Ответ знает любой ребенок, овладевший двоичной грамотой. Странно слышать это от столь уважаемого человека.
Свободный Охотник подсаживается рядом. Ритуал позволяет ему такую вольность.
— Разумеется, я читал Хроники и, тем более, изучил священное Введение. Нет, жрец, не убедительно. Еще ребенком я понял, насколько ваши суеверия далеки от здравого смысла.
— Ты не видишь логики в том, что наши восемь… вернее, десять Систем были созданы другими Системами? Не можешь охватить разумом истину, что эта цепочка бесконечна?
— Послушай, друг, ты затеваешь долгий и скучный спор.
— Говори, гип, — скорбно просит жрец. — Говори, Они слышат.
— Ну, хорошо. Бесконечная цепочка Систем, последовательно создающих друг друга, означает, что люди также являются Системами. В противном случае придется допустить, что создание людей являлось конечной целью творения, а это сразу разрушает вашу модель мироздания. Итак, люди — это Системы,
— Ты забываешь о Большом Резонансе, — мягко напоминает жрец. — Придет время. Что-то будет оставлено в неприкосновенности, что-то добавлено, что-то и вовсе сотрется. Мир обновится, очистится от лишних модулей, коими являются не только твари, но и многие люди. В Большой Резонанс ты, надеюсь, веришь?
Свободный Охотник не считает нужным сдержать сарказм:
— Разве можно забыть о том, из-за чего страстишка записывать собственную жизнь обрела силу культа! Как же, как же. Чтобы благополучно перепрыгнуть через Большой Резонанс, нужно тщательно сохранять традиции, то бишь исходные параметры всех модулей и блоков. Чтобы твои записи воссоздались во время великого усовершенствования, будь бесцветной трусливой пылинкой. Но ведь я говорил совсем о другом, жрец! Если люди являются Системами, то они, согласно придуманным вами законам, просто обязаны создать следующее поколение Систем. Оглянитесь, осмотритесь получше! Что мы создали, кроме мертвого Метро, перенаселенных баз и бескрайних информационных массивов, целиком состоящих из никчемных записей? Это тупик. Если же люди — не Системы, то ваши построения тем более ложны. Получается, что и в том, и в другом случае исходная посылка приводит к неразрешимому противоречию. Где же логика?
— И все-таки ты не учитываешь Большой Резонанс, гип, — не сдается собеседник. — Да, мы пока ничего не создали, но путь к усовершенствованию лежит через очищение.
— Большой Резонанс — это совсем не то, что вы все ждете, — отмахивается Свободный Охотник. — Метро перестанет существовать не в один жуткий микро-миг, как нам предсказывает священное Введение, а постепенно, медленно. Метро ветшает, дичает, рассыпается. Большой Резонанс уже наступил, мои многомудрые друзья. Высуньте головы из своих пантеонов.
Жрец сердито сопит носом.
— Твои построения ничуть не более убедительны, — с неохотой откликается он. Горечью наполнен его голос. Горечью и тревогой.
Гость, наоборот, спокоен и весел.
— Прости, друг, если я тебя обидел. Я ведь не готовился к нашей беседе, и тот крохотный пример, который мы с тобой разобрали, не может умерить галактического размаха вашей веры.
— А в чем же состоит твоя вера, доблестный гип Узора? Может быть ты считаешь Началом нашего мира одну только планету Точку?
Свободный Охотник презрительно усмехается:
— Любопытно бы узнать, существовала ли планета-источник в действительности, и единственной ли она была. А то вдруг правы древние сказочники, и Начал было несколько? Однако мне кажется, что решение этой проблемы не имеет никакого практического значения. Пусть историки ломают головы, если им делать нечего.
— Может быть ты остро чувствуешь Дыхание Истины и молишься, тайно сжигая в храмовых поглотителях, собранные по крупицам фрагменты блуждающего текста?