Свободный среди звёзд: пилот
Шрифт:
– И поэтому напали на нас?
– Это был предупредительный выстрел, - разведчик усмехнулся.
– Кто ж знал, что вы такие дёрганные?
– Мы думали, вы пираты!
– А кто сказал, что это не так?
– вмешалась в разговор Милу.
– Мы... Мы готовы оставить вам весь свой груз...
– неуверенно начал мужчина.
– Вы это уже сделали. Сейчас мои люди поднимутся к вам на борт и осмотрят всё. Потом, возможно, я вас отпущу, - женщина прищурила глаза.
– И не вздумайте сопротивляться! Умрёте все!
– Мы и так умрём!
– патетично воскликнул собеседник.
– Здесь, в этой системе, с разбитыми двигателями! Но в плен мы
– Наделать им дырок в корпусе?
– спросил Павел, когда незнакомец отключился.
– Ни к чему, - мотнула головой Милу.
– Они всё равно наденут скафандры, если только не полные идиоты. Надо предупредить Герджи, что встреча будет тёплой.
Встреча оказалась очень тёплой. На борту чужака неожиданно обнаружилась целая армия боевых роботов. Ладно, пусть не армия, но три десятка набралось. К счастью, все подчинённые Герджи остались живы и невредимы. Не в последнюю очередь благодаря своим тяжелым бронескафам. А вот обороняющиеся не выжили. Ни один. Их там и было-то всего семеро в экипаже.
К сожалению, ничего определённого про их род деятельности и причину пребывания в этих местах узнать не получилось. Корабль, как корабль. Экипаж, как экипаж. Данные в искине и во всех запоминающих устройствах на борту полностью стёрты. Равно как и в нейросетях убитых. Даже в сброшенных грузовых контейнерах было абсолютно пусто. Римцис повелел собрать образцы пыли в каждом из них, чтобы потом попытаться узнать, что в них возили раньше.
Ещё одна пикантная особенность лишь добавляла безымянному (со стёртым названием и регистрационным номером) кораблю загадочности. В одном из запертых технических отсеков в обитаемой части корабля лежало сложенное аккуратной пирамидкой золото. В слитках. Почти тонна. В Содружестве этот жёлтый металл не имел той сакральной ценности, какая придавалась ему на Земле, поскольку достаточно часто попадался в недрах астероидов, так что цена за тонну для него составляла около трёхсот тысяч кредитов. Корабль, на котором это золото везли, стоил гораздо больше, даже учитывая свой почтенный возраст. Зачем и куда транспортировали такую груду золота, спросить, к сожалению, было уже не у кого.
Поэтому груз, не мудрствуя лукаво, перетащили в трюм "Милу". Неплохая добавка к обещанному Флотом гонорару. На одну треть наложила лапу Милу, как владелец корабля. Остальное поделили по-братски между Павлом и десантниками, - последние единогласно решили, что пилот тоже участвовал в штурме и имеет право на часть добычи. Юноше даже присудили двойную долю, равно как и Герджи, своему командиру.
А ещё парень перекачал себе с подбитого корабля всё топливо, какое только влезло. На "Милу" его оставалось в обрез, что нервировало.
Когда "Милу" отошла достаточно далеко от владений архов, они, наконец, смогли связаться с Содружеством и получить оттуда последние новости и послания. Кто о чём. Лично Павлу пришло одно письмо. От Жанны.
Привет, Паша. Ты всё не возвращаешься. Надеюсь, не сгинул совсем там в космосе. Никогда бы не подумала, что испытаю это чувство: ждать кого-то и надеяться, что он вернётся рано или поздно.
Я подготовила все бумаги на развод и вышла за Сергея, чтобы не затягивать. Раньше сядешь - раньше выйдешь. Адвокат говорит, за пять-шесть месяцев можно управиться. Дай то Бог. Он переехал в мою квартиру и теперь настойчиво требует, чтобы пустила его и в свою
Ладно, не буду об этом. Пока не расторгну брак, нам с тобой лучше не встречаться. Иначе может так получиться, что развод я получу, а вот свою половину имущества - уже нет. Надеюсь, ты тоже сможешь меня дождаться. Очень надеюсь. Ни к одному человеку ещё таких чувств не испытывала. Знай, мне будет очень больно, если ты меня обманешь.
Люблю тебя, твоя Жанна.
Последняя фраза привела юношу в некоторое смущение. Он ещё не до конца разобрался в своих отношениях с журналисткой, но вряд ли бы это можно было назвать любовью. Скорее, такая же симпатия пополам с сочувствием, как когда-то с Машей. Да и Жанна до сих пор в разговоре с ним глагол "любить" употребляла только однажды. Когда спросила в тот вечер после освобождения из следственного изолятора, испытывает ли Павел до сих пор это чувство к жене Михаила.
Само же известие о замужестве парня ничуть не удивило. Они уже обсуждали этот вопрос раньше.
– Я исключила Сергея из списка друзей, - внезапно сказала Жанна.
Они лежали на широкой постели в двухместной каюте пассажирского лайнера. Тело юноши сковала приятная истома после недавнего секса, девушка уютно устроилась у него под боком, положив голову на плечо, и задумчиво теребила волосы на его груди. Шла вторая ночь их совместного путешествия с Рамуги обратно на Марну.
– Только сейчас?
– удивился Павел.
– Я думал, ты давно этого сделала.
– Раньше боялась, - призналась журналистка.
– Боялась?
– с недоверчивой усмешкой спросил он.
– Ты?
– А что, я, по-твоему, и испугаться не могу?
– слегка обиделась девушка.
– Нет, - мотнул он головой.
– Ты бесстрашная.
– Неправда, - улыбнулась она.
– Я трусишка. Всегда была, с детства.
– Не верю, - отозвался парень с иронией.
– Ты, отважная журналистка, разоблачитель тайны артефактов, охотник за работорговцами, и вдруг трусишка?
– Это всё другое, - возразила она.
– На работе я всегда знаю, что за меня заступятся. Закон, общественное мнение, руководство канала... А вот так, наедине с Сергеем, мне было страшно. Не могла даже сказать ему "уходи" в лицо.
– Да ладно!
– скептически воскликнул Павел.
– Ты только в моём присутствии говорила ему это дважды.
– Вот именно, что в твоём присутствии, - вздохнула девушка, погладив ладонью по его груди.
– Я знаю, что ты не позволишь ему наорать на меня или обругать. А так мне было страшно. Вот ты, в самом деле храбрец. Как ты тогда перестрелял тех бандитов!
Упоминание об этом инциденте заставило парня ещё раз мысленно вернуться к одному вопросу, который волновал его на протяжение вот уже двух недель. До сих пор юноша считал, что его особый дар возвращаться в собственное прошлое срабатывает только тогда, когда его жизни или здоровью угрожает непосредственная опасность. Из этого правила существовало единственное исключение: тот случай, когда он чуть не проиграл в казино. Но и там, в принципе, можно было сказать, что речь идёт о жизни и смерти. Точнее, о жизни или о прозябании с нищенской зарплатой.