Свободный Волк
Шрифт:
– Ты все сделала, как надо. И даже больше.
– Я знаю.
– Теперь нам не придется просить Волков об услужении. – продолжал он.
– Да. Она обошла короля и направилась дальше, вглубь лаборатории.
– Что с ней? – спросил король. Клон-Сеяллас молчала.
Гвен шла по светлым залам, мимо колонн, в которых в потоках мерцающего газа ждали своего часа еще с десяток таких же, как она сама, королев. Она едва заметно улыбалась.
Спустилась по широкой винтовой лестнице на ярус ниже. И вышла в обширный зал с колоннами. Здесь было все спокойно. Бомбежка, которую устроил Дианор, ничего не повредила. Бабеллан разрушен, сам дворец разрушен, а здесь все тихо. Она присела на край бассейна, над его
– Мама, я пришла. «Я знаю, Гвендалин.»
Повязка больше не нужна и брошена подальше на пол. Распухшая, нехорошего цвета рука осторожно гладит воду. «Хочешь поговорить?»
– Нет. Зачем? «Вспоминаешь?»
– Больше нет. Опять молчание.
– Я видела тебя. – вспомнила вдруг Гвендалин. – Там, на «Противоречии», я видела ту запись.
Мама не ответила. Они обе просто тянут время. Им нечего сказать друг другу. Сейчас их память соединится, и Гвендалин исчезнет. Все. Пора. Королева поднялась. Да, Гвендалин оставалась королевой.
Она ступила на широкие белые ступени лестницы, ведущей к тихим черным водам. И стала погружаться в омут.
Лишь гроздья пузырьков, взбежавших на поверхность черных вод, показали, что Гвендалин была.
*** Немного позже на обломки дворца сел черный флайер Барса.
– Где королева? – спросил он Сеяллас.
Ему не нужно было долго вглядываться, чтобы понять, что перед ним не Гвендалин. Она была похожа на его возлюбленную точно так же, как он сам походил на Ярса Стамайера – одно лицо. Но в ее черных, таких же матовых глазах он не увидел самого себя. Эта – просто совершенство. Такой же небелковый организм.
– Зачем ты прибыл, Волк? – спросила Сеяллас.
– Я хочу… Я хочу ее вернуть. – неожиданно ответил он.
– Это невозможно.
– Я знаю. – с трудом проронил он. – Небелковый организм. Какая разница? Сеяллас испытывающе смотрела на него.
– Мне очень жаль. – она собралась уйти.
– Где Гвен?!! – в бешенстве вскричал он. Сеяллас снова остановилась.
– Мне правда жаль, Стайс. Но ты зря вернулся. Ее больше нет. Он не желал верить.
– Мне трудно говорить тебе об этом. Гвен была моя сестра. Что значит привязанность клона? Умеет ли любить небелковый организм? Маррадуг об этом даже не подумал. Мы куклы. Много-много кукол. Уходи, Стайс, не мучь себя.
– Почему ее не отпустили? Она вздохнула.
– Средний срок жизни клона десять лет. И это при максимально благоприятных обстоятельствах. Стайс содрогнулся, но не сдался.
– Она могла бы быть со мной еще лет девять.
– Нет. Не могла. Рана клона ничем не лечится – ткани начинают просто распадаться. Сказано же: небелковый организм. Искусственный материал. Биоинженерия древних синков. Сеяллас вдруг усмехнулась.
– Вот почему у королев Аффары такие мощные ментальные и кинетические свойства. Стайс, мы – андроиды, небелковые андроиды. Тебе хватит, или еще желаешь себя терзать? Уйди, оставь все, как есть! Ничего нельзя исправить. Ради памяти о Гвендалин, не спрашивай больше ни о чем! Она резко повернулась и ушла.
И только тогда он вспомнил, зачем прибыл: спросить, где находится Элизиум. Но идти искать и спрашивать больше не оставалось сил.
«Сообщение для Барса.» – назойливо напомнила Система. Он обреченно включил вербальную связь и разрешил Системе доставать его.
– Мой Волк. – раздался тихий голос.
Стайс сидел и слушал, желая вырвать сердце из груди и выбросить куда-нибудь подальше, чтобы так сильно не болело.
Она прощалась. Она прощала. Она говорила, что ничего не исчезает навсегда. Где-то во Вселенной Ярса будет жить среди звезд ее душа. Однажды он ее узнает. Она говорила ему о тех счастливых днях, что сделали само ее существование небессмысленным. Она счастливый клон. Она – самая счастливая из королев. Все, что она хочет, это чтобы Стайс отыскал своего
– А где Гвендалин? – спросил Мосик.
– Ее нет. – ответил Стайс.
Дел было много. По малым королевствам, подвергшимся бомбежке, бродили толпы мародеров. Массы умирающих и больных людей. Эпидемии, отравленные трупами источники. С орбиты корабль дидиларов насылал на землю Ихобберы еще десант в модулях. Было их немного, но вреда от них немеряно.
Не лучше дело обстояло в Терте. На место внезапно сгинувшего короля вылезло с десяток претендентов. И все они называли себя Дианором. Они собирали банды и шли на приступ городов. Все вдруг возненавидели иббов и начали на них охоту. Но не это наносило урон в их рядах. Иббира вызвала на себя усиленную атаку дидиларов. Пираты шли по городам-пещерам иббов и выжигали их огнем. На место Гивила явился некий его заместитель. И тоже желал получить в имение, пусть слегка попорченный, но Санаторий. Но прежде желал подавить сопротивление. Менталов ненавидели и терки, и дидилары.
Неожиданно откуда-то поднялись разгромленные было силы Сопротивления и Весситы. До того они чуждались друг друга, но теперь у них оказалась общая точка. И этой точкой был, конечно, Мосик. Одинаково популярный и у тех, и у других, он с присущим ему энтузиазмом и энергией взялся объединять два крыла бойцов. Его войско пополнялось с каждым днем. Они быстро обрастали техникой, к ним переходили обученные войска Дианора. Настал день, и над развалинами Терты закружили синки.
Синтону разбомбили – дидилары ненавидят всех менталов. Те, кто ратовал остаться и переждать, когда людишки перебьют себя, погибли под обломками гамал. Те, что полетели в гущу событий, уцелели.
А потом внезапно все стихло. Дидилары плавали на орбите и ничего не предпринимали. Не отвечали на вызовы, не посылали ультиматумы. Корабль Галлаха, «Погоня», висел в пустом безмолвии орбиты напротив тысячекратно превосходящего его крейсера дидиларов. Импульсные пушки нацелены на рубку. Галлах Чевинк надеется, что не придется пускать в дело это последнее средство, поскольку Волкам еще предстоит освоиться во Вселенной Ярса. Они не желают предстать перед Содружеством, как мелкие контрабандисты. Но дидилары могут не догадываться, как именно рассуждают Волки. Они видели оружие в работе и понимают, что шансы их невелики. Не потому ли агрессоры молчат и даже не пытаются связаться ни со своими десантниками на планете, ни с постоянно ждущим диалога Волком?
– Есть! – сказал Стайс Чевинк. – Я связался с Содружеством!
У Системы Барса был код вызова, но все попытки наладить сообщение по принятому во Вселенной Ярса виду связи были безрезультатны. Галлах предполагал, что все дело в той космогонической загадке, которая называлась нуль-капсула. После ее исчезновения вид неба изменился. Во Вселенной Ярса тоже имелась весс-связь, но кокон вокруг планеты, искажающий пространство, делал эту связь невозможной. Собственное время планеты по отношению ко внешнему Космосу текло в пять тысяч раз быстрее. Поэтому в Содружестве не поверили сначала, когда услышали о событиях на Ихоббере. Так же ничего не знали и о дидиларах – такой расы во Вселенной Ярса нет. Но запрос был послан, и на него пришлось ответить.