Свободный Волк
Шрифт:
Сад был в самом деле хорош, отчего у Мосика вернулось хорошее настроение. Он пустил своего коня пастись по густой траве, хотя нигде не видел никого, кто бы выгуливал свою скотину на этих газонах. Где-то тут, наверняка, бродят работники из касты городских садоводов. К Мосику начнут вязаться с претензиями. Он попадет в историю, его потащут к иббам на разборки, назначат штраф, или что тут есть у них для нарушителей порядка. Может быть, он попадет в тюрьму и сгинет там.
– Кушай, Мозглявый, кушай! – ласково сказал он коняке. – Можешь поваляться по траве. Смотри, какие розы! Ты как раз такие любишь!
– Мосик,
К его хозяину приблизились два рослых человека, одетых с щегольством, в парчевых плащах огненных расцветок и в шелковых тюрбанах. Они не скрывали свои шестипалые ладони.
– Добро пожаловать в мои апартаменты! – радушно пригласил их Мосик. – Валяйтесь на траве, нюхайте цветочки!
– На тебя тут поступила жалоба, что твой Мозгляк обожрал две клумбы, обгрыз кору с акаций, растоптал газоны и нагадил на дорожках. За это можно получить два года общественных работ, в основном, уборка мусора.
– Я так и думал, что меня увидят. – с удовольствием заметил Мосик. – Правда, что-то слишком долго ждал.
– Все дело в твоем росте и твоей коняке. Садовники опасались, что вы два взбесившихся ибба. Вставай, разбойник, тебя ждут отмычки. Есть работа.
– Здесь в нас признали Яксафа и Ихаббо. Я говорил тебе, что являюсь самым сильным менталом после королевы. Нам никто не препятствует, когда мы входим во дворец. Так что мы не зря оставили тебя в теплой компании.
– Хорошо, – ответил Мосик. – Не стану упрекать. Но я тоже кое-что узнал. Сейчас все расскажу.
– Не стоит, Мосик. Мы уже все знаем.
– Что за дела! – возмутился тот. – Никакого личного пространства! Входите ко мне в голову, когда захотите, не спросясь! Могли хотя бы сделать вид, что стучитесь!
– Простите, ваше величество! – раскланялся Яксаф. – Но ваша новость только что не перла у вас из головы! Хорошо, что вы не попались иббам, а то, можно сказать, так и сдали бы себя на блюдечке с яблоком в зубах и зеленью на крыше! Но, признаюсь, новость хоть куда!
– Да ладно вам, – ворчал король Мосик, – небось, взяли первого попавшегося аффа и рассмотрели все винтики у него в головке.
– Мы извиняемся! – покаянно поклонились иббы.
– То-то же! Излагайте дело.
Мосик был доволен донельзя. Он снова с друзьями. Намечается большое дело.
Они шли по садам внутри ограды замка, стоящего на горе. Сады, о которых говорила легенда, располагались уступами, которые соединялись лестницами из камня. Запах неистового цветения разливался в воздухе. Казалось, что его можно взять в руки и рассмотреть. Медовая сладость ароматов вдохновляла на пение множество птиц разнообразнейших расцветок. Это было сказочное место. Здесь хотелось петь и беззаботно бегать босиком по чудным травам, купаться в удивительных озерах, наслаждаться, забыв про все. Это место словно ожидало прибытия любви.
Замок Бабеллан хаотично сложен из многих башен, переходов, круглых куполов. Они спиралью уходили в небо, отражая в блеске полированного красного камня снежно-белые, похожие на плывущих лебедей, облака. Он был словно живой, он как будто дышал. Он был похож на томную красавицу, он словно любовался сам собой.
– Как
– Ты еще не был внутри. Ты не видел покоев Сеяллас.
«Что за тайна здесь скрыта?» – думал Мосик, проходя над внутренним двором высокими мостиками сквозной каменной резьбы. – «Что за кошмар здесь прячет Сеяллас?»
Он пытался представить Гвендалин, проходящую этими запутанными переходами, которые словно играли в прятки, не давая гостю быстро покинуть их. Она виделась ему не в нищенских одеждах Зоны, не в воровском плаще, а в царственных одеждах, с роскошной диадемой в черных, как ночь, волосах. Он словно видел ее, плывущую, подобно лебеди, по чувственно убранным залам, под залитыми сиянием зеркал и драгоценных камней куполами. Могли бы сравниться с изысканностью драпировок те скромные материи, которые привез в своих тюках Магир? Тайна Сеяллас. Не здесь скрыта она? Не ее ли душа незримо живет в оставленном ею дворце? Зачем она покинула его? Что ей было нужно искать в обществе вора и торговца в убогих странах буферного пояса, в кричаще примитивной Терте, в гнилой вони Зоны?
– Мосик, очнись. – тихо позвал Галлах. – Не все так просто.
– Здесь существуют минус-этажи. – добавил Вендрикс. – и мы пока еще не нашли входа в подземные помещения.
Они замолкли. Навстречу шла группа девушек. Они посторонились, пропуская всех троих. Напряженность и опущенные глаза выдали, что служанки боятся.
– Все хорошо, – проговорил нимра, когда они проскользнули и скрылись, – тебя, Мосик, приняли за ибба.
Мосик был одет, как бедняк, и по сравнению с щеголями-тиграми выглядел оборванцем.
– Да, пожалуй, стоит тебе найти более подходящую одежду. – ответил его мыслям беспардонный Вендрикс.
– Кончай копаться у меня в мозгах. – с неудовольствием проронил Мосик.
Дворец был огромен. Они устали бродить по анфиладам комнат и решили разделиться. Как выяснилось, иббы в основном находились за пределами дворца, если не возникало необходимости проникнуть внутрь. Они охраняли выходы и входы. А внутри была многочисленная прислуга, служанки королевы, кухонная челядь, уборщики, садовники. Придворных в этом чудо-дворце не было. Похоже, тут никогда не пелось песен, не танцевались танцы, не задавались пиры. Здесь не было веселья, не было свободы. Казалось, не было и жизни. Роскошь обстановки скучала в одиночестве. Прекрасное убранство ни у кого не вызывало ни восторга, ни радости. Великолепие дворца любовалось само собой. Для себя тут расцветали, красовались и распространяли аромат чудные цветы. Собою наслаждались изумительные мозаики полов и стен. Дворец не замечал своих гостей, они здесь были лишние.
Отделившись от своих друзей, Мосик направился осматривать служебные помещения. Он сильно рисковал, поскольку именно тут, а не в парадных залах можно было встретить иббов, присматривающих за прислугой.
Здесь все было попроще, чем в главных помещениях дворца. Но эта простота была роскошнее тронного зала короля Дорнвана. Там позолота и дорогие ткани наносились на простую штукатурку и гипс. Здесь же все делалось на века и тысячелетия. Стены были сложены из цельных полированных блоков красного и черного камня с золотыми и серебряными прожилками, на котором были искусно выточен объемный растительный орнамент.