Свой путь
Шрифт:
— Она-то как раз в лучшем. У нее там полно комплектующих — все-таки база тыла. Хотя ты прав, поработать с ней надо.
— Ну вот, наведу там порядок, и, думаю, стоит пошариться по пространству империи. Посмотрю, что там от нее осталось. Может, выжившую колонию найду.
— Это тебе надо будет на окраины империи. Колонии там.
— Туда тоже слетаю. Короче, решили. Сейчас поднимаю свою подружку и до завтрашнего дня отдыхаю. Потом дня два-три работаю над дроидами и улетаю. Принимается?
— Принимается.
Я вызвал
— Ник, что это?
— Что-что. Станция, только маленькая.
— А чья она?
— Моя.
— У тебя есть своя станция? А где люди?
— Кини, я тебе потом все объясню. Ты, наверное, есть хочешь? Пойдем, поешь.
— А на каком языке тут надписи? Я ничего не понимаю.
— Язык тут мой родной, атланский.
— Это станция с твоей дикой планеты? А вы разве уже вышли в космос? А неплохую станцию создали у тебя на планете. Немного непривычно, но неплохо. А где же люди?
Мы наконец подъехали к кают-компании. Я уселся на свое место и вызвал еще один стул. Ничего сложного, просто представил, что стул стоит возле стола, и вот он уже и появился. Кини, похоже, и не заметила, что стула раньше не было. Подошла Десс.
— Десс, девушке надо поесть. Ей тоже надо представлять блюда?
— Это без толку. Она не ментальноактивна. Совсем. Ни я, ни искин ничего не увидим. Пусть скажет вслух, чего она хочет, и я принесу.
— Она не знает языка.
— Плохо. Тогда вы покажите ей меню, и пусть она выберет что-нибудь.
— А ты сама не можешь показать ей меню?
— Показать-то я могу, но только она ничего не поймет.
— Вот ведь проблема. Жук, а ты не сможешь что-нибудь придумать? Не могу же я ее постоянно сопровождать. У меня и своих дел полно.
— Постараюсь. Но это первый человек не-псион, который ступил на территорию базы. Раньше мне сталкиваться с таким не приходилось. Но придумаю что-нибудь.
Все время, пока я общался с Десс и Жуком, Кини сидела раскрыв рот и выпучив глаза.
— Ник, кто это?
— Не пугайся — это просто дроид-стюард. Ее зовут Десс.
— У вас что, дроиды имеют имена?
— Некоторые имеют. Понимаешь ли, нам ведь очень часто с ней придется встречаться, и будет удобней, если она будет иметь имя. А сейчас смотри. — И я вызвал меню, а потом переместил его к ней. — Выбирай.
— А как? Я ничего не понимаю.
— Хорошо. Я буду открывать тебе различные блюда и рассказывать о них, а ты выбирай.
Минут через десять она выбрала себе какие-то овощи и блинчики. Сок и чай я уже сам заказал.
— Ник, а с кем ты разговаривал?
— С искином станции и с Десс.
— Ты так с ними говорил, как будто они разумные.
— А они разумные. Хватит болтать, ешь.
Потом обратился к Жуку:
— Жук, приготовь ей гипнограмму по атланскому языку. Прямо отсюда отведу ее в медотсек. Хоть с Десс сможет общаться.
Кини поела, и я повез ее в медотсек.
— Ник, я же только из медкапсулы.
— Это ненадолго. Выучишь наш язык, и все. Всего несколько минут. Раздевайся и ложись.
Она разделась и нырнула в капсулу. Я, правда, уже подумывал отложить изучение языка, увидев ее раздетой, но не успел. Ладно, у нас день и ночь впереди. Через полчаса капсула открылась.
— Жук, что так долго?
— Подправил кое-что в организме. Но ментоактивности все равно ноль.
— Ой, я его понимаю, — воскликнула Кини, — а что это он мне там подправил?
— Не волнуйся, Кини. Жук хоть и жук, но к здоровью пациентов относится очень серьезно. Так что если что-то и подправил, то только тебе во благо.
— Насчет жука ничего не поняла, а насчет здоровья спасибо. А ваши капсулы что, лучше наших? Лучше даже аграфских? А какое у них поколение?
— Понятия не имею. А в самом деле, Жук, ты же наверняка протестировал медкапсулы в моем корабле? Там стоят капсулы десятого поколения. А наши тогда какого поколения? Если сравнить их с теми, что стоят в корабле.
— Такое сравнение некорректно. Но если грубо, то наши капсулы сорокового, а может, и пятидесятого поколения. Но только для ментально активных. А для людей без ментальной составляющей, может, двадцатого, а может, и двадцать пятого поколения.
— Но этого не может быть. — Кини чуть не плакала. — Ник, скажи, это он серьезно? Он что, издевается надо мной?
— Да нет, Кини. Он, конечно, любит поприкалываться, но в этот раз говорит серьезно.
— Ничего не понимаю.
— Кини, не забивай свою прекрасную головку всякой ерундой. Пойдем, я тебе твою каюту покажу.
— А я разве не в твоей каюте буду жить?
— Это я, скорее, в твоей каюте жить буду. Естественно, когда ты не будешь учиться.
— Ник, мне уже надоело учиться. Дай хоть пару декад отдохнуть. Мы это время можем провести вместе. Думаю, найдем чем заняться.
— Не сомневаюсь. Но, понимаешь ли, у меня очень много работы, так что вместе мы сможем провести только сегодняшние день и ночь. Давай не будем терять время. Бегом на платформу.
Я придал ей ускорения шлепком. Потом схватил в охапку и завалился вместе с ней на платформу. Каюту я ей, конечно, не показал. Едва хватило сил дотерпеть до своей каюты. Ничего, завтра покажу.
Весь день и всю ночь нам было не до разговоров. Она, конечно, пыталась у меня что-то выспросить, но я всегда успевал с очередным жарким поцелуем, и она сразу забывала обо всех своих вопросах. И только на следующее утро, за завтраком, она наконец смогла наброситься на меня с вопросами. Как ни пытался я их избежать, но деваться некуда — надо отвечать. Только мы сели за стол, как началось: