Свой среди чужих
Шрифт:
– У нас – нет, сэр. Кто хочет – курит, кто не хочет – не курит. В некоторых местах запрещено курить вне специально отведенных мест – но это все.
Полковник достал боевой нож «Ка-Бар», обрезал им кончик сигары. Зажег толстую, сигарную спичку, окунул коричневый кончик «Коибос» в колеблющийся огонек, запыхал дымом, раскуривая плотно свернутый табачный лист…
– Куба… Настоящие. Россия – свободная страна, более свободная, чем наша, если у вас действительно все так обстоит. Впрочем, я всегда не верил телевизору…
Хорошо бы не верили и остальные, полковник. Если бы не верили, если бы хоть немного
– Зачем вы здесь, коммандер? – спросил полковник, наслаждаясь дымом.
– По приказу, сэр. Мне отдали приказ, и я его исполняю.
– По приказу… Вам приказали воевать на нашей стороне?
– Не совсем так, сэр. Вообще-то мне нужен генерал Бэббидж. Это его уровень компетенции, извините, сэр…
Полковник выпустил клуб дыма, мы оба понаблюдали за тем, как он медленно плывет к подрагивающему от близких разрывов потолку…
– Генерал Бэббидж со штабом погиб вчера. Прямое попадание управляемой авиабомбы. Пещерная модификация, с задержкой взрыва, мать их так. Кто-то сдал…
Вот это номера…
– И кто сейчас командует?
Полковник снова затянулся дымом, прежде чем ответить.
– Пока что – ваш покорный слуга. Это – временный штаб обороны города. Эвакуация заканчивается на рассвете, после чего начнем отход и мы. Если останемся к тому времени в живых. Так что все, что вы имели сказать генералу Бэббиджу, вы можете сказать мне. Есть, конечно, люди и повыше меня – но не в этом городе…
Я помолчал, приводя в порядок мысли. Голова все еще болела…
– Сэр, вы знаете, что я – русский.
– Знаю… – усмехнулся полковник, – большой тайны это не представляет…
– Я направлен сюда Его Величеством Николаем Третьим, Самодержцем Российским, Шахиншахом Персидским и Царем Польским, с двумя целями. Первая цель – наладить контакты с сопротивлением, с его руководителями и договориться о совместных действиях. Российская империя готова предоставить убежище и помощь тем, кто пожелает эвакуироваться. С этой целью к берегам Североамериканских Соединенных Штатов подойдет усиленная эскадра флота Атлантического океана. В ней три авианосца, в том числе флагман флота. Российская империя готова также предоставить убежище для законного правительства САСШ в изгнании.
Полковник устало посмотрел на меня.
– Для чего вам это? Наши карты биты. Они… – он обвел рукой штаб, работающих людей, – еще не понимают этого, и я им не говорю об этом. Мы бьемся за каждый дом, за каждую улицу и не заглядываем вперед, наша цель – отстоять то место, где мы залегли, не пустить туда этих. Но если так подумать – долго мы не продержимся. Больше половины армии – кто разбежался, кто на их стороне. Британцы же едины. Так что… спета наша песенка…
А вот это вряд ли… Особенно если принять во внимание лежащую на дне примерно в сорока морских милях от побережья ударную подлодку, в чреве которой ждут своего часа больше двухсот крылатых ракет, в том числе десять – со специальной головной частью. Реализовался в жизнь один из самых страшных сценариев начала войны для североамериканцев – подкравшись на минимальное расстояние к побережью, ракетная подлодка дает массированный залп крылатыми ракетами, выбивая ключевые узлы обороны противника и расчищая
– Когда-то давно император Франции Наполеон Бонапарт захватил Москву. Но мы все равно не сдались, мы разбили его и изгнали со своей земли.
– Вот и мы когда-нибудь разобьем кузенов и изгоним их со своей земли…
– Это может произойти быстрее, чем вы думаете, сэр… – сказал я.
Полковник молча ждал продолжения.
– На подходящей к берегу русской эскадре больше двухсот палубных штурмовиков и бомбардировщиков. Точно такая же эскадра подходит к вашим берегам со стороны Тихого океана. И стратегические бомбардировщики, способные стереть в пыль Лондон, тоже никуда не делись. Но нам кое-что мешает пустить это все в дело. Некое препятствие.
– Убрать его должны вы?
Я кивнул.
– Именно. Нам нужны заложники. Мы не знаем их точное местонахождение. Нам предъявили ультиматум, и мы не можем активно действовать. Мы объявили о невмешательстве, чтобы выиграть время, правду знают всего несколько человек на Земле. Мы не знаем, где их держат, но я должен узнать это и освободить их. После того как нам удастся освободить заложников и переправить их на русский авианосец или подводную лодку, Российская Империя объявляет войну Британской империи на суше, на воде и в воздухе. Неограниченная и тотальная война до победы. Пока русский флаг не взовьется над Лондоном, пока русские солдаты не ворвутся в Тауэр или то, что от него останется, – мы не отступим. Это уже решено.
Полковник догадался, на что я намекаю, почти сразу. Догадаться было нетрудно – каждый, кто читал газеты и смотрел телевизор, мог догадаться…
– Черт… Вы их не вывезли.
– Не вывезли, сэр…
– Они что, и ребенка взяли?
– И ребенка тоже, – подтвердил я.
Полковник покачал головой.
– Какими же подонками надо быть…
– В геополитике нет понятия «подонки», сэр. Это рычаг воздействия на нас. Нам дали гарантии того, что они в безопасном месте. После того как все закончится, нам обещали их вернуть. Скорее всего вернут. Но тогда уже все закончится. Нас это не устраивает…
Полковник посмотрел на потухшую в пальцах сигару.
– Надо все же оставаться людьми… Я слышал, что ваш нынешний император служил в десантных частях.
– Совершенно верно, сэр.
– Это хорошо…
– С нами нельзя разговаривать языком ультиматумов. Россия никогда и ни перед кем не встанет на колени…
Левее, у входа, появились люди, грязные как черти, они весело отряхивались, о чем-то переговаривались, приводили в порядок свое оружие. Больше всего они были похожи на рудокопов – или чертей, поднявшихся из ада. У всех, кстати, тоже SCAR, оружие, которое используют только морпехи и спецназ.
– Что это?
– Пробиваем путь эвакуации. Мы решили уходить в тоннели метро, как только здесь все закончим. Я послал группу проверить маршрут. Обидно будет, если британцам удастся захлопнуть здешнюю мышеловку.
– Они еще не затоплены?!
– Нет, сэр…
Гнусавый, типично британский выговор бритвой резанул по нервам…
– Черт, это же…
Полковник рассмеялся.
– Спокойно, это наш человек. Я тоже раньше нервничал. С некоторых пор британский акцент у многих вызывает раздражение…