Своя Игра
Шрифт:
Барбариска
Грандиозный переворот в Долине прошел на удивление скучно и обыденно. На фоне устроенной политическими деятелями драки перемещение в дом Лирэя прошло незамеченным, как и исчезновение блокирующей наше подполье сферы, из которой Половиныш осторожно вытянул всю магию, заявив, что благодаря родству сил сделает это лучше всех.
Жилище Лирэя просто поражало воображение. Ежели в Долине рабы так живут, то я бы не отказалась свою двушку в Екатеринбурге поменять на одноместный рабский особнячок о трех этажах с нависающим
Блин горелый. Запишите меня кто-нибудь в рабы аркатов.
Сидишь себе на балкончике, фрукты ешь да винцо попиваешь из стоявшего здесь же пузатого хрустального графина. А хоть бы и из горла. Видать рабам бокалы не положены. Эх, знать бы еще, кем не положены. Руки б ему оборвала.
Эй-ей-ей. А вино-то куда потащил?
Чего? Какая еще свежая голова? Мы в вашем магическом треугольнике не участвуем. Нам можно. Ладно, мне можно. Детям, так уж и быть, не наливаем. Эй, клыкастый, ты пить будешь? Отлично, уже двое. Трое? Неа, тебе нельзя. Ну и фиг что тебе больше четырехсот лет. Ты себя в зеркале видел? Вот когда там четыреста лет отразятся, тогда и нальем. Вон и братец твой против. Не, ну это вы потом сами разбирайтесь, кто из вас младенец, а кто сволочь бессовестная. Зар вон и то старше, и ничего молчит. Как еще в подполье нажрался? Умник, ты мне тут свои инсинуации брось. Видишь же, что трезвый сидит. Глазки отчего закрыл? Ну так устал, отдыхает. Ну вот, теперь открыл. Доволен? Разбудил ребенка.
А ты чего это к нам на балкон приперся? Вы ж там в зале вроде как заклинание готовите. Выгнали, что ли? Сам ушел? С чего бы это? Чтоб жена с разными упырями не пила, покуда муж миры спасает? Ага, мы так и подумали.
Ну ладно. Третьим будешь? Почему третьим? Ну, я — раз, Ксанталл — два. Ты — три. Ах, это я считаю неправильно. А как надо? Умар — первый и неповторимый? Ах, ну да, ну да…
Слышь, неповторимый, а ты у дяди разрешение на выпивку спросил?
Нет, дяде тоже не наливаем. Вон и Ксан согласен. А то что это выйдет — одним можно, а другим нет? Тем более нам и самим мало. Что, целых два литра? Ха. Всего два литра. А нас уже трое. Как минимум литра не хватает.
Сами вы алкоголики. А меня, может быть, стресс.
Вот что они там сейчас делают? Ведь решили уже все. Давно действовать пора.
Время шло, на исходе второго литра вернулись нарханы и Бумер, умудрившиеся под шумок вытянуть у числительных немало силы. Недолго думая, наши политики собрали всю эту силу воедино и перекинули ее совещающимся в доме магам.
Хм. Уже закончившим совещание, как оказалось.
— Вы что творите? Они ж теперь дня три спать будут, не меньше, — завопил ворвавшийся к нам на балкон Катей.
Катей, его брат и остальные жители Долины по плану должны были оставаться в зале и в случае необходимости работать бесплатной батарейкой. А вдруг девятке силы не хватит. Хватило,
С этими словами Катей, горделиво задрав подбородок, удалился, оставив нарханов изрыгать прокля… хм, высказывать праведное возмущение. Бумер же, черным котом восседающий на перилах, странно застыл, рассматривая прожигающего его влюбленным взглядом Двести Восемьдесят седьмого.
— Не понял, — наконец протянул лингрэ. — А этот чего не спит? Ему что, память менять не будут? Нет. На это я не подписывался. Эй, Ферьон, вертай все в зад. Этого тоже под пресс. А то задолбал за мной ходить и канючить: "Покажи Красную шапочку. Покажи Красную Шапочку"
— А тебя жалко, что ли? — спросил Ша-Оран, вслед за Лиссом явившийся на балкон. — Показал бы. Видишь же, человек страдает.
— Он не человек, — возмущенно взвился Президент. — Он — извращенец. Видано ли дело, к мужику приставать.
— А ты чего это, если мужик, — поддел его Умник, — в баб превращаешься?
— Так это для конспирации. И за ради общего дела.
— Погоди, — прервал его Двести Восемьдесят седьмой. — Это что, значит, и бабы такие же есть, — он показал на своей фигуре нечто большое и волнистое. — Темпераментные, я хотел сказать.
— Ну есть где-то бабы, — лениво махнул хвостом Бумер. — Сестрица вот моя, к примеру.
— Сестрица? — обрадовался аркат, пока еще аркат. — А где она?
— Да араж ее знает. Мы ж лингрэ уединение любим, покой. Не размножаемся бесконтрольно, как некоторые. Конспирацию блюдем. Потому и найти нас труднее.
— Конспирацию… — мечтательно протянул несчастный влюбленный.
— Ага, мы лингрэ — существа такие, независимые.
— Ага, — поддакнул Император, — независимые, потому как ничего от вас не зависит.
— Точно, — в кои-то веки поддержала его Оппозиция.
— Да я вас… — начал Бумер, но я поспешила прервать разгорающуюся прямо на наших глазах политическую борьбу.
— Пол… ой, Ша-Оран, а они что, уже закончили?
— Нет. Сейчас мой ход. Нам с Лиссом надо собрать все части и построить города.
Все тут же обернулись к мальчишке-артефакту, который почему-то хмурился и время от времени потирал затылок.
— Мешает что-то, — наконец протянул он, тяжко вздохнул. — И на голову будто камни сыплются. Больно.
Юный аркат подошел поближе, положил руки на плечи Лиссу и закрыл глаза.
— Хм, а ведь и вправду кто-то силу твою тырит.
— А все твое воспитание, — драгоценный ткнул меня локтем в бок и прошептал на ухо. — Научила ребенка словам нехорошим.
"Ребенок" на это только фыркнул возмущенно и продолжил вглядываться в предполагаемых воров.
— Трое. Люди. Маги. Хм, интересно, и зачем это им столько камней. Целая тачка.
— Они что, — возмутился Лисс, — собираются на меня всю эту тачку высыпать?
— Похоже на то, — ответил Пол. — Ой, а этого парня я знаю. Мне его Неор показывала. Сэм, кажется.
— Сэм, — воскликнули мы с Лиссом хором. — Что он там делает? Это он велел им камнями в меня кидаться?
— Неа, не он. Сэм там вроде бумажки какие-то собирает, чтобы их в урну кинуть.
— Что это еще за бумажки? — тут же заинтересовались Президент и Оппозиция.