Своя игра

Круз Андрей

— Похоже на то.

— Ирландцы доступа к героину не имели, весь трафик поделен сицилийцами Антенуччи и корсиканцами, так? — я вопросительно посмотрел на него.

— Верно.

— Теперь мики нашли свой собственный канал. Они сейчас, как мне кажется, в союзе с «новым аутфитом». Перехватить чужой канал сложно, если новые выбьют старых с их территорий, все равно замкнуть поставки на себя не получится, скорей всего.

— То есть думаешь, что они хотят не перехватить, а просто поломать чужой бизнес и на пустом месте построить свой?

— Именно так я и думаю.

— Похоже

на правду, — чуть подумав, заключил Сингер. — Тогда выходит, что нас сводят с «новым аутфитом». Что не очень хорошо.

— Не очень, — согласился я. — Правда, ирландцы могут сработать и на самих себя, передать бумаги фениям, а тем гангстерские войны до задницы, они в эти дела не лезут. И тогда проблем быть не должно. С них даже можно запросить больше, потому что цепочка короткая.

— Надо присматриваться, короче. И для начала посмотреть, с кем нас свели.

— Откуда у тебя эти бумаги?

— Посредник. Работаю за комиссионные. Кстати, в этих очках ты выглядишь как мой бухгалтер.

— Надеюсь.

Я надел очки с простыми стеклами и кепку, в которой хожу редко. Надеюсь на то, что меня там запомнили больше по силуэту и акценту. Все же фонарь был сверху, а шляпу я натянул низко. Да и костюм мой от гангстерского стиля сейчас очень далек. Но все равно идея ехать в место, в котором мы на днях постреляли, радует меня не очень сильно. К тому же клуб наверняка еще закрыт, персонала и посетителей нет, так что внутри что угодно может случиться. Я и «сэведж» не забыл с парой запасных магазинов, и маленький «бэби браунинг» нацепил на щиколотку.

— Сингер, если нас захотят обыскать на входе, то я просто развернусь и уйду.

— Почему?

— Потому что мы идем на переговоры, мы даже не продаем еще ничего, и они не принесли денег. Значит, если у нас захотят отобрать оружие, они задумали что-то плохое.

Сингер чуть подумал и сказал:

— Резонно. Так и сделаем. Они знают, где меня искать, пусть тогда приходят на нейтральную территорию. Но все же можем потерять покупателя.

— Это лучше, чем потерять голову. И ты сам знаешь, что у меня есть канал для продажи бумаг, просто мне не очень хочется им пользоваться именно сейчас. — Я имел в виду Цви.

— Договорились.

— Ты «тяжелый»?

— Конечно.

Минут через двадцать мы оказались возле «Шанхайской лилии». «Ситроен» Рауля стоял неподалеку, в нем я заметил обоих — наше прикрытие. Рауль все равно решил с последних доходов купить что-то получше, так что в данном случае на машине только сменили номера.

Сингер припарковался прямо у входа в клуб, мы вышли, огляделись, но ничего подозрительного не заметили.

— Пошли, — сказал он и направился к подъезду.

Я пошел следом. Светильник над входом уже успели заменить, равно как и фонарь на улице, дыра от пули в двери исчезла полностью, может даже саму створку заменили, потому что никаких следов ремонта, и штукатурка над подъездом свежая, чуть-чуть отличается по цвету от соседней.

Сингер нажал кнопку большого бронзового звонка, сделанного в форме головы жабы в китайском стиле, где-то за дверью задребезжало. Затем тяжелая красная, расписанная золотом створка открылась, и за ней оказался тот самый толстый китаец, которого мы видели во время всей кутерьмы, что творилась тут позавчера. Он внимательно осмотрел нас, но взгляд его узких, как щелочки, глаз задержался на мне не дольше, чем на Сингере.

— Мистер Ву должен нас ждать, — сказал Сингер.

— Проходите, вас ждут, — сильно подшепелявливая, как обычно у китайцев и получается говорить на английском, пропустил нас он.

Дверь за стеной закрылась, привратник остался стоять возле нее, скрестив толстые как бревна руки на груди.

Мы огляделись. Красный с золотыми узорами ковер на полу, резное дерево с красными же бумажными фонариками вокруг. Много начищенной бронзы. Зал большого ресторана чуть внизу, надо спускаться по ступенькам, поверху еще галерея со столиками тянется, длинный аквариум с золотыми рыбками отделяет зал от входа. Пахнет какими-то благовониями.

У входа в зал конторка из полированного дерева, с вырезанным барельефом в виде переплетенных цветов. Дверь за ней распахнулась, и к нам вышла дама. Довольно высокая на каблуках, в узком, даже чуть тесноватом платье с низким вырезом, открывающим вид на впечатляющий размером и формой бюст, ничуть не хуже, чем у Мэри. Да и фигура вообще отличалась выраженной рельефностью. Черные волосы при светлой коже, чуть узкие, словно прищуренные глаза. Слегка за тридцать, я думаю. Духи… что-то вроде ландыша, пожалуй. Слегка, без перебора.

Интересно, она свою двустволку в этой конторке прячет или в комнате за ней?

Следом за дамой вышла молодая китаянка, ведущая на поводках сразу двух французских бульдогов. Дама обернулась к ней и что-то быстро сказала по-китайски. Несмотря на европейскую внешность, прозвучало это вполне аутентично на мой слух. Может быть, китайцы слышат при этом жуткий акцент, тут ничего не могу сказать. Китаянка поклонилась, что-то пропищала в ответ и повела бульдогов к дверям. На прогулку, значит.

— Мистер Ву ждет нас, — напомнил о нашем присутствии Сингер.

— Мистер Ву немного задержался, так что пока еще не ждет, — дама вежливо улыбнулась, показав белые ровные зубы. — Я проведу вас в зал, он будет с минуты на минуту.

Она направилась вперед, довольно выразительно виляя задом. Может, даже намеренно. Опять вспомнилась Мэри.

— Выбирайте любой столик, — она обвела зал обнаженной рукой с золотым браслетом на запястье. — Могу принести вам что-нибудь, но кухня еще закрыта.

Акцент знакомый, но не могу его отнести к чему-то конкретному. Английский для нее точно не родной, равно как и французский, это я могу сказать с полной уверенностью. Поэтому отчасти из любопытства, а отчасти для того, чтобы продемонстрировать свой самый лучший британский акцент вместо того итальянского, каким я пользовался во время недавнего… гм… посещения, я спросил:

— Простите, миссис, не сочтите невежливостью, но… откуда вы родом?

— Мисс, — поправила она меня. — Я русская, но долго жила в Шанхае, а до этого в Харбине.