Своя вселенная
Шрифт:
Жена смотрела на него внимательным изучающим взглядом.
– Ты всегда был приспособленцем, – спокойно прозвучал её голос.
– По-твоему, лучше мешать благотворным изменениям?
– Мешать я не призываю. Но так лебезить перед властью не стала бы никогда.
С такой Светой ему не приходилось иметь дело. И всё потому, что здесь до сих пор действовала советская власть? Из-за этого по-другому складывались судьбы людей? А может, всё наоборот?
Любопытная мысль явилась Петровскому – прямо сейчас выяснить, чем он занимается, каким образом
– И что я, по-твоему, должен делать на рабочем месте?
– Помогать молодым литераторам, а не строить их. Впрочем, это твоё дело – чем заниматься. И у тебя есть, кому давать советы.
– Мне важно твоё мнение. – Он смотрел на жену с доброй усмешкой.
– Странно такое слышать. – Примирительные нотки таились в её ворчании. – Пообедаешь с нами?
– Да. – Ему неловко было отказываться.
За стол сели вчетвером. Тёща налила всем своего знаменитого борща, который Василий обожал.
– Пенсию скоро обещают поднять, – с довольным видом рассказывала она. – Нам, пенсионерам, полегче станет. И учёным стали больше платить. Всё-таки, жизнь налаживается.
– НЭП – это хорошо, – согласился Петровский и, недолго думая, прибавил. – Но режим-то остается прежним, коммунистическим. Политических свобод как было, так и нет.
Он увидел изумленный взгляд Светы. А тёща уже спешила с ответом:
– Людям главное, чтобы хорошие условия для жизни были. А на что им свободы, если условий нет? Ошибаетесь, что ты, что Света. Уж и не знаю, чему ты там молодёжь наставляешь…
Разговор увял сам собой.
После обеда Василий отправился в Дом литераторов. По пути он размышлял о том, как трактовать слова жены: помогать молодым литераторам, а не строить их. Последнее может делать литературный начальник. Помогать – маститый писатель. Выходит, он писатель и начальник. Секретарь по работе с молодыми? Возможно. Теща тоже говорила, что он пестует молодёжь. Это высокая должность. Если он её занимает, он – литературный генерал. Неплохо. Очень неплохо.
Любопытство повело его в Дом Ростовых – там располагался, начиная с тридцатых годов прошлого столетия, Союз писателей СССР. Василий ожидал увидеть облезлое здание. Но славная старая усадьба выглядела прекрасно. В этой вселенной деньги на ремонт нашлись.
Пожилой подтянутый вахтер уважительно кивнул ему. Немало пройдя по коридорам, он обнаружил-таки дверь, на которой значилось: «В.И.Петровский». Контакт с дверной ручкой дал отрицательный результат – заперто. Василий вернулся к вахтеру, состроил рассеянное лицо.
– Ключ куда-то задевал.
– Так вы его не брали. – Морщинистая рука протянула то, что Петровский хотел получить. – Вас тут не могли найти. Вчера. Меня спрашивали. Я говорю: не видел. Не приходил он. Вы уж имейте в виду.
Кабинет понравился Петровскому. Не слишком большой, но уютный. Хорошее кресло – натуральная кожа. Стопки документов справа и слева. Он заглянул в письма – просьба издать книгу стихов, просьба помочь в улучшении
Изрядно побродив по строчкам документов, писем, Петровский покинул кабинет, оставил ключ у вахтера. Его путь лежал в Дом литераторов.
Настроение у него было прекрасное. Он без колебаний завалился бы в дорогой ресторан, расположенный на первой этаже, и не куда-нибудь, а в Дубовый зал – теперь ему это было по чину, – однако весьма ограниченные в тот момент финансовые возможности направили его в Нижний буфет.
Вторгнувшись в пространство под кремовым потолком с темными балками, Василий тотчас увидел Астахова, сидевшего за их любимым столиком. Какая радость высветилась на лице любителя космологии.
– Наконец. Я тебя жду. – Он поднялся, продемонстрировав свой немалый рост, схватил Петровского за руку. – Что будешь пить?
– Ничего. – Василий решил воздержаться от спиртного. Ему хотелось всерьез пообщаться с Натальей.
– Соку хотя бы выпьешь?
– Соку выпью.
Через минуту два стакана с апельсиновым соком появились на столе, а рядом – тарелка с бутербродами.
Астахов пребывал в нервическом оживлении. Ясные голубые глаза прямо-таки светились лучистым огнём.
– Василий, мы должны написать заявление в ЦК КПСС о реальном существовании параллельных вселенных. Ты будешь доказательством этого.
– Я?! – удивился Петровский. – Каким образом? Как я могу быть доказательством?
– Твой рассказ о том, что произошло, станет доказательством.
– Но факты. Какие факты подтвердят, что я говорю правду? Мало ли, что я могу понапридумывать. Я – писатель.
Астахов задумался. Упрямая работа мысли отражалась на челе. И вдруг взгляд прояснился.
– Деньги! Те деньги, которые у тебя остались от прежней вселенной.
Теперь настал черёд подумать для Василия. Ему вовсе не хотелось писать заявление в ЦК КПСС, признаваться в том, что он – не настоящий Петровский.
– А если я их подделал?
– Ну… Так легко не подделаешь. Там особая бумага, водяные знаки, микронадписи, металлические полоски. Уверен, специалисты определят их подлинность.
– Они что, видели оригинал?
Аргумент был весомый, но Астахов не желал сдаваться.
– Они же не новые. Были в хождении. Там следы многих рук.
– При желании можно сфальсифицировать и это.
Астахов по-прежнему рвался в бой.
– Пусть. А то, что ты знал про меня конкретные факты, хотя мы с тобой не встречались?