Священная война (сборник)
Шрифт:
– На шельфе спокойно. Температура и придонные течения в норме. Район патрулируется двумя нашими подлодками класса «Тайфун», никакой активности не отмечено. Около часа назад над точкой по своему курсу прошел японский траулер, после этого судов и самолетов в данном районе отмечено не было. Если необходимо, я могу связаться с капитанами обеих подлодок.
– Не надо, – Президент чуть успокоился, но говорил
– Так точно.
В кабинете снова повисла тишина. Советник чуть заметно сдвинулся в кресле, зашелестела тяжелая ткань одеяния.
– Не понимаю вашего беспокойства, – его голос, пропущенный через коробку электронного фильтра, звучал ровно и мелодично. Без этого прибора понять советника было невозможно – частоты его речи были неуловимы человеческим ухом. – Звезды показывают, что до ближайшего благоприятного расположения, которое может повлиять на Заточйнного, остается еще три тысячи двести лет. А без этого пробудить его невозможно, уверяю.
– Звезды показывают? А кроме звезд? Разве непонятно, что существует еще и мысль, способная на многое? Уже восемь тысяч человек задают этот вопрос. Восемь тысяч! А это значит, что все восемь тысяч думают об одном!
– Что такое даже восемь тысяч для Древних? – пренебрежительно уронил скрытый за желтым шелком собеседник. Президент откинулся на спинку кресла и медленно выдохнул, успокаивая нахлынувшую ярость. «Спокойно!» – сказал он себе.
– Вы так больше не говорите, хорошо? – усмиренный волей, голос его не дрогнул. – Если у себя в Ленге вы можете оперировать такими… понятиями, то у нас в России я попросил бы учитывать реалии менталитета. Нам сейчас только Ктулху не хватает для полного счастья. Вы можете меня заверить, что в случае своего пробуждения он не станет угрозой для национальной безопасности?
– Не могу, – ногти заскрежетали, яростно сталкиваясь, – и более того, не хочу. Потому что если Ктулху проснется, то никакой безопасности – ни национальной, ни, тем более, мировой – просто не останется. Это неприемлемо, потому что с крушением вашего мира непременно придет конец и нашему.
– И что же? – Президент поднял бровь, скривил тонкие губы в непривычной усмешке. – Неужели вас всех это пугает?
– Не пугает, –
Пискнул селектор, замигал красный огонек экстренного вызова. Президент нажал кнопку.
– Северная Корея, не поставив нас в известность, осуществила запуск двух ракет средней дальности по направлению к известному квадрату на шельфе, – в голосе невидимого докладчика не чувствовалось напряжения, только глубоко скрытая ирония.
– И? – советник увидел, как побелели костяшки крепко сжатого кулака.
– Обе ракеты разрушились в воздухе, обломки одной из них упали на российской территории. Пострадавших нет.
– Он спит, но все чувствует, – медленно произнес советник, склонив голову, покрытую капюшоном. Президент искоса глянул на него, хмыкнул и жестко проговорил в селектор:
– Раз так – корейцы сами виноваты. Вопрос вынесите на обсуждение Совбеза ООН, а по личным каналам передайте, чтоб не пороли горячку, им же будет хуже.
Отключив микрофон, Президент встал и прошелся по кабинету, сунув руки в карманы брюк. Развернулся на каблуках и переспросил:
– Значит, спит, но все чувствует? – и, после утвердительного кивка желтой маски, пожал плечами. – Ну и пусть спит дальше. На здоровье. Какой там второй вопрос?
– «Собирается ли Российская Федерация использовать для обороны своих рубежей огромных боевых человекоподобных роботов?» – медленно прочитал советник.
Оба рассмеялись.