Священные холмы
Шрифт:
Лэрд Фергус умирал далеко от дома, в замке Энгус, а возможно пока гонец вёз его послание и вовсе отправился в мир иной. Теперь же фактически молодая жена становилась хозяйкой замка и обширных богатейших земель Муиртемне. А, если родится наследник, то леди Тальтиу Мак Ройх окончательно узаконит свои права на наследство и не один филид [79] не сможет ничего возразить.
Руада накинула на голову и плечи чёрное покрывало в знак скорби о возлюбленном лэрде, сверху тёплый клетчатый плащ подбитый мехом лисицы и покинула кранног. Она вышла на свежий воздух и глубоко вдохнула полной грудью, ей стало немного легче.
79
Филид – так назывались юристы в древней Ирландии, где законотворчество было очень развито.
Женщина миновала двор, ворота, направилась по мосткам, ведущим к берегу, они поскрипывали под ногами. Руада заметила, что озеро Лох-Керри начинает постепенно покрываться тонким слоем льда.
Женщина немного постояла на берегу, словно собираясь с силами и на что-то решаясь. Наконец она повернула к западной части селения, окружавшей озеро, где обосновались Морран, верховный друид Дундалка, его собратья и ученики.
Руада достигла богатого и просторного дома, привратник сказал ей, что Морран отправился в медионеметоне, дабы сотворить молитву об умершем господине. Женщина не удержалась и снова расплакалась:
– Помоги мне, Дану! Морран уже считает Фергуса мёртвым… Значит, так и есть. – Она отёрла рукавом плаща слёзы. – Ничего, зато я жива! И не собираюсь покидать Дундалк! – воскликнула она и решительно отправилась в сторону медионеметона.
Главное святилище Дундалка располагалось на озере Лох-Керри, на небольшом островке. С берегом его связывали мостки, так же как и кранног. Руада добралась до острова, до неё донеслись удары тимпанов и голоса друидов – они совершали ритуальный обряд, задабривая Балора, бога потустороннего мира, и моля его о снисхождении к лэрду Фергусу.
Женщину охватило волнение, отчего она ощутила холод. Она как можно сильнее запахнула плащ и, расположившись около священных камней, испещрённых огамическими знаками, намереваясь дождаться Моррана.
Ей не пришлось жать долго, вскоре мимо неё один за другим последовали друиды, облачённые в длинные серые плащи. Руада поймала себя на мысли, что все они похожи, словно родные братья.
Улучив момент, она проскользнула в святилище. Морран стоял около жертвенного камня, с которого ещё стекала свежая кровь какого-то животного. Казалось, он был погружён в тяжёлые думы.
Руада, молча, подошла к жертвенному камню. Морран встрепенулся.
– Руада?! Почему ты здесь?
Женщина поклонилась друиду и ответила вопросом на вопрос:
– А где же мне ещё быть? Я пришла помолиться Балору…
Друид с сожалением посмотрел на бывшую наложницу.
– Да… Но жизнь идёт своим чередом. – Сказал он.
– И теперь Дундалком завладеет Дейдре! – с ненавистью воскликнула Руада.
Друид отпрянул от неё.
– Тише! Что с тобой?! Эта женщина – жена лэрда.
– Конечно, но, увы, лэрд Фергус умер. Не ты ли сейчас творил молитву во славу Балора? – резко заметила Руада.
– Лэрд мёртв. От раны в грудь не выживают. – Печально сказал друид.
– Ты читал послание лэрда? – напрямую, без обиняков, спросила женщина.
– Конечно, ведь я назначен временным регентом…
– Вот именно: временным. Неужели ты не хочешь получить Дундалк и Муиртемне?
Друид смутился, но всё же нашёлся, что ответить:
– В тебе говорит обида, женщина.
– Возможно. Но ты не думал о том, что Дейдре носит под сердцем чужого ребенка?
Друид встрепенулся.
– Всем известно, что это ребёнок нашего лэрда!
– Ты просто ничего не знаешь. Зато в Армаге и в Эмайн-Махе об этом известно каждому ребёнку: Дейдре понесла т короля Конайре. Так как была его наложницей.
Морран потерял дар речи от потрясения. Руада с победным видом взирала на него: её слова произвели впечатление.
– Значит, это ребёнок – наследник Тары… – едва слышно прошептал Морран. – Несомненно, он только укрепит влияние Катбада на короля, на Уладу и на… Эргиал.
Руада поняла, что попала прямо в цель: Морран ненавидел Катбада, считая того выскочкой. Поговаривали, якобы Морран и Катбад были претендентами на верховную власть в Армаге. Но старый оллам предпочёл Катбада, считая его более способным и предприимчивым. Морран, затаив злобу, отправился в Ульстер, подальше от Армага. И вот уже более тридцати лет – он Верховный друид Дундалка.
– Откуда ты знаешь про ребёнка? – спросил Морран.
– Не важно… Главное – знаю.
– Твои сведения верны?
– Не сомневайся. У меня надёжный источник. Кумалы, как правило, умеют развязывать язык. – Заверила Руада.
– Я подумаю над твоими словами. Мне нужно время. – Сказал Морран и внимательно посмотрел на женщину. – Скажи мне: чего ты хочешь?
– Погубить Дейдре и её ребёнка! Получить во владение озеро Лох-Эрн со всеми селениями и прилегающими землями.
Морран улыбнулся.
– Прекрасно, когда женщина знает, чего хочет. Смерть госпожи и младенца можно устроить… Да и в твоём желании заполучить Лох-Эрн нет ничего не сбыточного.
Катбад, не отрываясь, смотрел на каменное изваяние Кром-Круаха. В книге Армага оллам прочитал, что были времена, когда идол не давал уладам жить в мире, на землях королевства постоянно бушевали битвы. На полях сражений кровь лилась рекой: погибали улады, пикты, онейлы, коннахты, донеголы… Земля Эрин постепенно приходила в запустение.
Оллам прекрасно помнил записи древних друидов о тех страшных кровавых временах и о том, как оставшиеся в живых друиды объединились и молили Кром-Круаха даровать им мир. А дабы задобрить принесли ему в жертву тысячу пленников. Сначала им отрубили кисти рук, затем кисти ног… Несчастные жертвы оглашали неистовыми криками медионеметон… И лишь затем друиды обезглавили их жертвенными серпами.