Святая Мечей: Линарис
Шрифт:
Голос был хриплым и тихим, похожим больше на шорох погибающих от яда мышей. Марина попыталась свести зубы вместе, но те лишь дернулись, противно хлопая друг о дружку. Девушка неумело сплюнула, поймала баланс и постаралась вдохнуть так много морозного воздуха, как только сможет. Легкие сжались от кристалликов льда, попавших внутрь. Марина зажмурилась и одним лишь упрямым усилием воли выдохнула воздух так, как умела только Ин'Фрит. Все тело девушки окутало живительным паром, который ошпарил кожу и заставил девушку прийти в себя окончательно.
Кровь кое-как двигалась внутри, прогоняя противную слабость и отрешенность онемевших конечностей. Марина встряхнулась, сосредоточившись на огромных открытых дверях. Она там. И они тоже. Марина еще может успеть, если будет двигаться достаточно быстро.
Мастер Меча не взглянула на поверженного противника. Просто перешагнула тело, направляясь дальше. Ступеньки дались особенно тяжело. Каждый шаг отдавался болью в спине, ногах, голове. Зубы все еще бессовестно дрожали, из-за чего Марине приходилось идти с открытым ртом, тяжело вдыхая воздух и пуская слюну. Не самое лицеприятное зрелище, но были времена, когда она выглядела и похуже.
На правую руку она смотреть отказывалась. Знала, что с ней все плохо. Онемение не проходило, а через шаг девушка чувствовала, как по бедру билось что-то странно знакомое, но теперь такое чужое. Плевать. Сейчас не время для плача. Нужно двигаться вперед, иначе зачем были все эти жертвы? Марина упрямо двигалась вперед, сжимая Цинтиллу в левой руке. Где, черт ее побери, Ин'Фрит? Почему демонесса не отвечает на ее зов? Нет времени ее дожидаться, пусть догоняет.
Марина слышала, как лязгает сзади сталь и доносятся чужие голоса. Они нашли их, нашли руины Врат. Скоро будут рядом. Сможет ли она задержать их? Хочет ли задержать? К черту все эти мысли. Пора начинать бежать, иначе она рискует опоздать.
Еще один глубокий, невероятный для ее состояния, вдох. Воздух опьянял, заставлял голову кружиться. Марина чуть согнула ноги, готовясь сорваться с места и устремиться вперед. Туда, где ждал ее огромный, длинный мост, заканчивающийся настоящими Вратами. Ей казалось, что она слышит плач маленькой девочки, на плечи которой взвалили непосильную ношу. И только Марина может ее спасти.
Она открыла глаза и выдохнула одновременно. Ее фигура растворилась во вспышке пламени, разгоняя тело до немыслимой скорости. Теперь ей уже не нужна была вторая половина, для того, чтобы использовать Танец Огненного Ветра. Марина прошла и эту ступень.
Вот и знакомый каменный мост, словно сам по себе выросший посреди огромного, спящего вулкана. Марина чувствовала жар и биение стихии, где-то там, глубоко внизу. Сейчас исполин спал, но были времена и он нагонял страх на жителей Перфруна.
Марина летела вперед, не думая ни о чем конкретном. Ей не хотелось забивать голову мыслями. У нее была миссия и она должна была ее исполнить. Девушка уверена в своей правоте, как никогда. Другого шанса не будет. Сейчас она действительно может сделать что-то, чего хочет сама. Марина отказывается быть куклой в руках амбициозных лидеров. Это все осточертело. Они поставили на нее и проиграли, Марина не собирается исполнять их мечты. Лучше она выберет свою.
Привычный звук. С него все началось. Логично, что им и закончиться. Снова тот самый звон. В этот раз — намного более ощутимый. Страшный. Яростный. Это не просто битва, которой можно любоваться. Сражение, что происходило на том конце моста, не укладывалось в уме. Ведь там, у самых настоящих Врат, рядом с плачущей Линарис, сражались двое самых сильных мечников в истории этого мира.
Один — часть древнего рода. Великий Мастер, превзошедший всех своих друзей и врагов. Существо, способное идти по любому Пути. Он объединял стили и создавал свои собственные. Его Танец был наполнен безысходностью и могуществом, достичь которого обычный человек был просто-напросто неспособен.
И тем не менее, сейчас он никак не мог победить обычного человека. Человека, который возненавидел свою природу и слабость. И который нашел путь, приведший его сюда. Отбросить свою человечность, забыть о природе собственной силы и найти новую. Он испил проклятой крови и обрек душу на вечные страдания. Взамен получив возможность биться на равных с тем, кого называли Изначальным Мастером.
У каждого была своя правда и каждый мечтал ее защитить. И в этом бою не было места для еще одного участника. Марина неслась вперед, вперив взор в Линарис, сидящую на корточках, обнимающую Оникс. Девочка давно закрыла глаза и никак не могла перестать плакать. Ее звонкий голос отражался от бесконечного треска могущественных ударов, каждый из которых разбивал воздух мощным всплеском, заставляя древние стены вулкана содрогаться.
Было время, когда Марина могла бы насладиться этим боем. Бесконечно наблюдать за демонстрацией совершенной силы и мастерства. Но те времена безнадежно ушли, оставив ее наедине с гнусной реальностью. Она сделает это. Спасет Линарис. Даже если это будет стоить ей жизни.
Тело отказывалось двигаться еще быстрее. Кости и мышцы все еще переживали последствия прошлой схватки. Марина бежала вперед заваливаясь, практически падая. На одном только характере. И сейчас, она попросила свое тело дать ей еще сил. Совсем немного. Почувствовала, как левая нога неприятно хрустит, ломаясь сразу в нескольких местах. Ее толчковая нога. Марина выстрелила телом вперед, стараясь пересечь как можно быстрее площадь, на которой сражались легендарные мечники.
— Марина, стой! — услышала она сдвоенный крик, прорвавший неожиданную тишину. Оба мечника понимали, что она собирается сделать. Но было уже слишком поздно.
Марина оказалась в метре от Линарис, когда девочка перестала плакать и подняла глаза, встречая своего Учителя и ту самую судьбу, которую не собиралась выбирать.
— Прости, — на одном выдохе сказала Марина, покрепче перехватывая Цинтиллу, мгновенно разворачиваясь в воздухе, превращая свою атаку в немыслимый поток огненного ветра, разрывающий все, до чего докасается.
ТРЕМЯ ДНЯМИ РАНЕЕ
— Стинлир большой город? — Марина сидела на краю повозки и пыталась удержать увесистый камень на тыльной стороне Цинтиллы. С этой стороны меч был не заточен, а девушка все никак не могла привыкнуть к его странноватому балансу.
— Когда-то он был деревней, но постепенно разросся, — лениво ответил Тьери. Эльф валялся прямо на тюках, которыми была усыпана повозка. От эльфа было немного проку, поэтому он настоял на том, чтобы его оставили в покое. Караванщик не хотел брать его с собой, но Николас убедил его, что эльф хорошо заплатит за собственную транспортировку. Тьери помахал перед караванщиком внушительным кошелем звонких монет и все проблемы были решены.