Святоша

Заварелли А.

Маленькая тусовка ещё никому не вредила [12] .

Семья Куинн устраивает вечеринку для своей младшей дочери (шестнадцати лет), и она уже напилась в стельку. Светские львицы и знаменитости в изобилии, расслабленные и игривые в своей естественной среде обитания.

— Во что, блядь, мы только что вляпались? — спрашивает Сторм, сидя рядом со мной.

— Добро пожаловать в мой мир, — говорю я ей.

—

Сегодня здесь много охраны, — говорит она, и это не преувеличение.

Честно говоря, я не знаю, как мы вообще думали, что сможем это провернуть.

Но когда я смотрю на Рори, моя вера восстанавливается. Он спокоен, непоколебим, собран. Так он выглядит перед боем.

Вот чем эти парни зарабатывают на жизнь.

Они вытресают из всех дерьмо и постоянно совершают невозможные подвиги. Я не знаю, сколько раз я сама была свидетелем того, как они выбирались из передряг за то короткое время, что я их знаю, но одно я знаю точно. Армия Куинна не может соперничать с моей.

Мы со Сторм подходим к бару, и я взглядом окидываю комнату, пока мы ждем свои напитки. Здесь много пьяных богатых придурков, но ни один из них не Куинн и Дюк.

— Где эти клоуны? — спрашивает Сторм.

— Не знаю.

Мы пьем и танцуем с парой парней, которые пригласили нас, прежде чем Рори вклинивается. Он наблюдал за мной из другого конца комнаты, ничем не выдавая себя.

Кажется, его не беспокоит тот факт, что они еще не появились, но меня это беспокоит.

У нас есть лишь небольшой промежуток времени, прежде чем Куинн и Дюк сядут в самолет и улетят бог знает куда. Я не хочу больше ждать.

Вот оно.

Это золотая возможность, и если мы не получим их сейчас, боюсь, что не получим никогда.

— Улыбнись, — шепчет Рори мне на ухо. — У тебя сейчас наступило самое лучшее время в жизни, куколка. Это последний раз, когда тебе приходится притворяться.

Я улыбаюсь. И прислоняюсь к нему.

Следующие две минуты мы просто вдвоем. Его ладонь на моей пояснице, другая его рука в моей. Рори хорошо танцует, и это меня не удивляет. Он никогда ничего не делает наполовину.

Он пахнет солнцем и морским бризом. И выглядит как мое будущее.

Но в истинной манере Рори Бродрика, он не дает мне того, чего я хочу.

Как только песня заканчивается, он отпускает меня.

— Продолжай, — говорит он. — Уже недолго осталось.

Мы со Стормом делаем еще один круг по комнате и возвращаемся в бар. Но прежде чем мы успеваем дойти, свет гаснет.

Как и планировалось.

Только он не должен был погаснуть, пока парни Рори не дадут сигнал.

Мне в спину упирается пистолет, и голос шепчет мне на ухо.

— Скучаешь по мне, Тен?

Куинн.

Это, блядь, Куинн.

Он все такой же хрупкий, как и раньше, тащит меня по полу, пока кто-то другой

управляется со Сторм.

В комнате царит черный и чистый хаос, люди кричат друг на друга. Среди этой суматохи голос Рори зовет и меня.

— Открой свой поганый рот, и она умрет, — шипит Куинн. — Но если ты будешь вести себя тихо, мы отпустим ее, когда выйдем наружу.

Я делаю то, что они мне говорят.

Кроу, Жнец и ребята снаружи. И я точно знаю, где.

Надеюсь, они готовы. Потому что, похоже, у нас на хвосте еще несколько парней.

— Не хочешь еще раз съездить в Нью-Хейвен? — спрашивает Куинн, подталкивая меня к лестнице. — Все будет как в старые добрые времена.

— Пошел ты.

— Слышишь, Дюк? — насмехается он. — Я же говорил тебе, что одного раза будет недостаточно. Она хочет меня.

— Я бы не прикоснулся к ней своим членом снова, даже если бы она умоляла об этом, — говорит Дюк. — Но эта...

Рядом с нами происходит какая-то суматоха, затем раздается хрюканье, после чего тело падает на землю и спускается по лестнице перед нами.

Я не могу точно сказать, кто это — Дюк или Сторм, но я ставлю на Дюка.

Затем все превращается в хаос. Потасовки и крики, Куинна оттаскивают от меня и уводят вниз по лестнице. Кто-то сзади занимает его место, хватая меня за руку.

Я втыкаю один из шипов на задней стороне каблука в его икру.

— Господи… Чеееееерррт, — визжит он.

Борьба продолжается.

Мужчина хватает меня за волосы и пытается толкнуть вперед, а я снова бью его другим каблуком. Он отпускает меня, и я достаю ножи из кармана своего платья.

Когда он снова набрасывается на меня, я начинаю наносить удары, куда только могу дотянуться. Рядом со мной раздается шарканье, и я не знаю, кто это — Сторм или кто-то другой. Я знаю только, что мне нужно пройти через этого урода, прежде чем я смогу это выяснить.

Первый нож вонзается в его плоть, и моя рука соскальзывает с рукояти, когда он отступает. И тут раздается звук взводимого пистолета.

Свет снова мерцает. Дюк и Куинн давно ушли, но их наемники все еще здесь. Сторм жива, здорова и отлично держится на ногах. Она прижала одного из них шипом, нацеленным прямо ему в горло.

Я бы остановилась, чтобы насладиться зрелищем, если бы второй парень не направил свой заряженный пистолет прямо мне в голову.

Дело пошло.

— Отпусти ее, — говорю я ему. — И я пойду с тобой добровольно. Я та, кто им нужна.

— Кто она? — показывает он жестом на Сторм.

А потом он нажимает на чертов курок.

На лестничной клетке стоит мертвая тишина, и, кроме звона в ушах, я ничего не слышу, пока она хватается за руку и натыкается спиной на стену.

На ее платье кровь, но я не могу определить, куда ее ударили.