Святой вечер

Дилейни Фостер

Мой разум боролся с правдой, собирая все воедино. Это был мой тренер. Мой друг. Я доверял ему.

Он снова плюнул, на этот раз в мою сторону. — Отвали. — Он оскалился. — Ты чертов сумасшедший. — Он откинул голову назад к клетке. — Вы все такие.

Я сделал еще один шаг. Позади Дьюса я увидел, что мой отец встал. — Откуда ты знаешь? Ты работаешь на него? — Я направил пистолет в сторону отца.

Мой отец ухмыльнулся. Как будто он гордился этим моментом.

Я снова направил пистолет на Дьюса. — Отвечай! — Я сделал еще два шага вперед. Теперь нас

разделяло всего три фута. Мой пульс колотился, и все, что я видел, было красным. — Я доверял тебе, ублюдок.

Дьюс ухмыльнулся, медленно и широко. Самодовольный ублюдок. Его белые зубы были покрыты кровью. — Думаю, это была еще одна из твоих многочисленных гребаных ошибок.

— Сколько? — спросил я его.

Его брови нахмурились.

— Сколько он заплатил тебе, чтобы ты продал свою душу? — Я надеялся, что это того стоило, потому что я был готов отправить его прямо в ад.

Ноздри Дьюса раздувались, когда он боролся за воздух. Его рука сжимала бок, как будто его ребра не могли принять положение, в котором он сидел. Я собирался оказать ему услугу.

Я глубоко вдохнул и напрягся. Мой палец лежал на спусковом крючке, а ярость, пульсировавшая в моих венах, начала успокаиваться внутри меня.

Демоны больше не танцевали. Они смотрели, затаив дыхание.

А потом я выпустил дыхание и сжал металл.

Кровь полилась из его лба, смешиваясь с остальным багровым цветом его лица. Его голова упала вперед, а тело обмякло, когда последний вздох покинул его легкие.

Я поднял взгляд и встретился с глазами отца. Это было забавное чувство — смотреть на лицо дьявола и видеть там проблески себя.

— Что сейчас? — спросил я, вспоминая ту ночь на озере Крествью, ту, когда он вручил мне топор. — Теперь ты горд?

Я вышел из клетки и передал Чендлеру пистолет. Я достаточно долго оставлял Лирику одну. Если они хотели попрощаться, то могли сделать это и без меня. Я сделал свое дело.

***

— С ней все в порядке? — спросил Грей, когда они все вернулись в мой лофт.

Он сидел на диване с Каспианом, а Чендлер откинулся в огромном кресле, положив ноги на пуфик. Я пошел на кухню, чтобы принести нам всем пива.

— Да. — Я открыл холодильник и достал четыре бутылки. — Она чертовски истощена. Она через многое прошла. — Я не был уверен, что кто-то из нас когда-нибудь будет в порядке, но я был чертовски уверен, что сделаю все, чтобы Лирика была счастлива... и в безопасности.

Я раздавал пиво, как конфеты, и все с радостью принимали его, откупоривая и выпивая еще до того, как я успел сесть.

— Не забудьте дать чаевые своему серверу, сучки. — Я опустился на стул напротив Чендлера и стал медленно пить. Черт, холодная жидкость приятно текла по рукам. Люцифер улегся у моих ног. Я поставил бутылку на колено и посмотрел на Каспиана, все еще не веря, что он показал свое лицо. Никто не сказал мне, что это было частью плана — или что вообще существовал этот гребаный план. — Они ушли?

— Да. Они обделались,

как только увидели Каспиана. Но тот трюк с тобой и пистолетом, это их заебало. — Чендлер сказал с ухмылкой. Как гордый отец или что-то в этом роде.

Грей протянул руку через спинку дивана. — Они знают, что им пиздец. Каспиан может спустить их всех на землю за все, что они сделали с ним... с Татум... с другими девушками в Роще. — Он выпил, затем протянул руку назад. — Ты гребаная пушка, и это держит их на грани. Чендлер бросил свою маленькую бомбу. И они не настолько глупы, чтобы возиться с Каспианом. Он же Донахью, в конце концов.

— Так вот почему ты привел его? Для страховки? — спросил я.

— Бой никогда не должен был состояться. Мне просто нужна была причина, чтобы собрать их всех в одном месте, не созывая официального собрания.

Он планировал все это с самого начала.

— И ты не подумал ввести меня в курс дела? — Гнев кипел во мне. Мне пришлось выпить еще, чтобы остудить его. — Из-за тебя Лирика стала гребаной человеческой мишенью. — Я наклонился вперед, положив локти на колени, и уставился на него. — Он разорвал ее душу в клочья, а она все равно принесла себя в жертву.

Грей сжал челюсть, и в его глазах появился намек на сожаление. — Я знаю. — Его взгляд упал на пол. — И я сожалею об этом. — Он прочистил горло, затем снова посмотрел на меня. — Какой-то парень, работающий на взлетной полосе в аэропорту, начал щелкать снимки своим телефоном и клясться, что знает, кто такой Каспиан. Мы должны были разобраться с этим, пока дерьмо не вышло из-под контроля. — Он выдержал мой взгляд. — Я никогда не хотел, чтобы с ней что-то случилось.

По какой-то хреновой причине я поверила ему. Он убедил Каспиана показать свое лицо. Это было только для тех, кто скорее умрет, чем признает, что он все еще жив, но все же...

Я переключил свое внимание на Каспиана, покончив с Греем. Возможно, его намерения были благородными, но он все равно мне не нравился. — Значит ли это, что ты вернулся? Собираешься возглавить Братство?

— Неа. Мне не нравится быть на вершине. — Он ухмыльнулся над ободком своей бутылки. — Если только это не касается моей жены.

Я откинулся в кресле. — Все еще моя сестра...

Он засмеялся. — Мне нравится моя жизнь такой, какая она есть. Я счастлив. Татум счастлива. Мне нравится быть невидимой силой, стоящей за силой. — Он направил бутылку в мою сторону. — Теперь, когда мы позаботимся о твоем старике, ты останешься во главе стола Обсидиана.

Я насмешливо хмыкнул. — К черту. Выбирай Чендлера.

Чендлер покачал головой, глотая свой напиток. — Не получится. Я не той крови, помнишь?

Верно. Чендлер был усыновлен. Единственное, что связывало его с Братством, была его фамилия.

Каспиан подпер лодыжку коленом и устроился на подушках. — Тогда остается Грей.

— Вы все говорите так, будто все кончено. — Грей оторвал руку от спинки дивана и сел прямо. — Это далеко не конец. — Его глаза просканировали всех нас. — Это только начало.