Святые в истории. Жития святых в новом формате. VIII-XI века
Шрифт:
Симеон Новый Богослов является автором многих богословских сочинений, посланий, но его неповторимый «огненный» язык особенно проявился в «Гимнах Божественной любви».
Его гимны не похожи ни на античную классическую поэзию, ни даже на византийскую церковную гимнографию – для них просто не придумано литературного жанра.
«Почти во всех гимнах встречаются метрические нарушения и неправильности, свидетельствующие о свободе и непринужденности, с которыми Симеон пользовался стихотворными размерами», – пишет один из главных отечественных исследователей литературного наследия Симеона Нового Богослова, митрополит Иларион (Алфеев). Он отмечает, что наиболее популярным на Руси произведением Симеона Нового Богослова были именно гимны – «самое мистическое по содержанию и самое оригинальное по форме из всех сочинений Симеона».
Наряду с двумя великими богословами Церкви – Иоанном Богословом и Григорием Богословом, только Симеон был удостоен имени Новый Богослов.
Интересно, что это высокое звание исторически закрепилось за тремя святыми, умевшими говорить о Божественном на особом, возвышенном, поэтическом языке: это автор пророческого «Апокалипсиса» Иоанн Богослов, поэт Григорий Богослов и, спустя шесть столетий, – византийский монах Симеон, творец гимнов.
Никита Стифат, знавший Симеона в последние годы жизни, пишет, что его учитель имел от Бога дар прозорливости, умел предсказывать будущее, по молитве совершал чудеса исцеления. Симеон сумел вернуть здоровье парализованному мальчику, пролежавшему в болезни четыре года, помазав его маслом от лампады от иконы святой Марины.
Старец не мог сдержать слез при виде человека, пораженного болезнью. Никита вспоминает, как однажды у одного из друзей Симеона случился приступ (инсульт) и старца позвали к умирающему.
«Он же, когда увидел друга под бременем тяжких страданий, безгласного и слепого, лежащего на постели и не воспринимающего ничего из того, что происходит и говорится, пролил над ним слезы сострадания и сказал: „Милый Орест, как же ты страждешь!" – и сумел его исцелить».
Симеон Новый Богослов скончался 12 марта 1022 года, окруженный верными учениками.
Он провел в изгнании тринадцать лет, предсказав, что спустя тридцать лет после кончины его останки будут торжественно перенесены в Константинополь, что и случилось.
В одном из гимнов он подробно рассказывает, кому из людей дано познать Божественный свет:
…Не неверным, не славолюбцам, Не риторам, не философам, Не тем, которые изучили эллинские сочинения, Не тем, которые прочли внешние писания, Не тем, которые упражнялись в сценических представлениях, Не тем, которые говорят много и красно, Не тем, которые произносят великие имена, Не тем, которые приобрели дружбу славных, Не тем, которые содействовали действовавшим бесчестно, Не тем, которые приглашают и приглашаемы бывают, Не тем, которые потешают и потешаются; Но нищим духом и жизнью, Чистым сердцем и телом, Стяжавшим простое слово и еще более простую Жизнь и простейший образ мыслей…Праведный король Стефан Венгерский
(975-1038)
Праведный король Стефан Венгерский. Миниатюра. «Хроника Марка Кальти». 1360–1370 гг.
Национальная библиотека им. Сечени. Будапешт, Венгрия.
…Королевство, в котором лишь один язык
и один обычай, – слабо и непрочно.
Король венгров Стефан любил раздавать милостыню и нередко, переодевшись в простую одежду, втайне от своих придворных приходил на рынок. Однажды во время раздачи денег на него набросилась целая толпа нищих и чуть не растерзала, вырвав часть бороды.
Велики же были удивление и страх нападавших, когда благодетель откинул с лица капюшон плаща и все узнали в нем короля Стефана.
Слишком хорошо многие помнили неистовый нрав его отца, венгерского правителя Гезы, который, по свидетельству мерзебургского епископа Титмара, был «очень жестоким человеком, убившим многих людей в приступах внезапного гнева».
Но миролюбивый Стефан никого не стал наказывать за бороду. Он не был похож на отца, да и вообще этот правитель венгров ни на кого не был похож…
Король Стефан родился приблизительно в 975 году и был назван языческим именем Вайк.
Имя первого христианского мученика Стефана (по-венгерски Иштвана) ему было дано при крещении.
Он происходил из рода великого вождя венгров Арпада, династии Арпадов, которая на протяжении четырех веков правила Венгрией.
О детских годах короля Стефана ничего не известно.
«Прагматичное Средневековье едва замечало ребенка, не имея времени ни умиляться, ни восхищаться им», – объясняет особенность жизнеописаний того времени блестящий знаток эпохи Средних веков, французский историк Жак Ле Гофф.
Дед Стефана, венгерский князь Дьюло, примерно в середине Х века принял в Константинополе крещение, получив от византийского императора звание патриция.
На родину он привез византийского монаха по имени Иерофей, которого Патриарх Константинопольский Феофилакт рукоположил во епископа Угорщины (Венгрии).
Предположительно, резиденция первого венгерского епископа находилась в городах Марошвар или Чанад. Об этом историческом факте известно из труда византийского хрониста Иоанна Скилицы «Обозрение истории».
В середине X века в восточной части Венгрии уже существовали христианские храмы, где богослужения проводились по византийскому обряду.
Всю первую половину X века воинственные венгры провели в опустошительных набегах на земли германцев, франков, итальянцев, болгар, моравов. В «Пространном житии Кирилла» есть эпизод, как однажды ночью на Кирилла «с волчьим воем напали венгры, намереваясь убить».
С таким же воем и гиканьем носились по просторам Европы отряды венгерских всадников, в совершенстве владевших стрельбой из лука.
Венгры завоевали Великую Моравию, часто совершали нападения на Эльзас, Лотарингию и Бургундию, в 923 году предали огню и мечу земли Италии от Арденн до Рима.
В 927 году венгры опустошили значительную часть Германии, Франции и Италии. Казалось, они готовы сровнять с землей все города Европы, превратив ее в милую сердцу кочевников степь. Так продолжалось до тех пор, пока в августе 955 года германский король Оттон I в битве при реке Лех не нанес венграм сокрушительное поражение.
С этого времени венгерские князья, оказавшись под пятой немецких рыцарей, заметно присмирели.