Связь без брака
Шрифт:
Он улыбнулся.
— Ну хорошо, тем более, то что мы хотим тебе предложить, как раз в эту тему. Анатолий Дмитриевич сказал предложить тебе ранее совершеннолетие и признание тебя частично дееспособным.
— Что это значит Николай Петрович?
— Мы заключим рабочий контракт с тобой, ты будешь иметь многие права взрослого, кроме избирательных прав и вступления в брак.
— Я согласен! — тут же ответил я, — ни первое, ни второе меня пока не интересует.
— Уверен? Всё же это должен быть осознанный выбор, к тебе перестанут относиться, как к подростку. Если набедокуришь, под суд отдадут, как взрослого.
— Я согласен Николай Петрович,
— Ага! — усмехнулся он, — всё же нужны? А говорил за еду работаешь!
— Для дела нужны Николай Петрович. Мне нужен массажист, деньги на такси и преподавателей. Я устал ночами добираться от профессора, когда ни метро, ни автобусы не ходят.
— А, точно, ты же продолжаешь эти свои странные занятия, — вспомнил он, — хотя с другой стороны не пьёшь и ладно. Зачем тебе массажист, у нас же есть штатный.
— Он постоянно занят, а мне нужен человек, пусть и не на полную ставку, который будет приходить ко мне ко времени, вы же знаете у меня постоянное время тренировок.
— Хорошо, тогда я подготовлю документы, и поищу кто может поработать на полставки. И да, вступай уже в комсомол, что ты всё в пионерах ходишь.
— Да я готов, только времени нет, — я развёл руками, — даже не знаю где тут в части комсомольская ячейка.
— Ладно это я тоже устрою, — кивнул он, — ну тогда в пятницу подскочу, уже с документами.
— Буду ждать вас Николай Петрович.
— Ну тогда всё, иди продолжай тренироваться, мы рассчитываем на тебя на чемпионате, — он поднялся, — и если будут ещё какие придумки, как с этим твоим парашютом, не стесняйся, говори Ильичу.
— Стеснение и я, понятия несовместимые Николай Петрович, — улыбнулся я, — всё, что на пользу делу, тут же идёт в ход.
— Вот и отлично, — он попрощался со мной, и мы пошли по своим делам: я продолжать тренировку, он обратно в министерство.
***
Вечером, я привычно направился на занятие к профессору и Анне Константиновне, проходящие по очереди у него на квартире, и мы снова до поздней ночи втроём засиделись. Причём после самих уроков, стало стандартным чаепитие, с тем, что мы с Анной Константиновой принесём с собой. За распитием ароматного напитка мы просто болтали об археологии, истории, ничуть не касаясь тех тем, в которых все трое трудились. Помогая накинуть пальто с лисьим воротником на плечи Анне Константиновне, мы простились с профессором и спустились вниз. Обычно её там ждала белая «Волга» из гаража МИД-а, проводив которую взглядом, я потом бегом возвращался в расположение части, никакой транспорт к этому времени уже не работал.
— Нет машины, — вздрогнула она, растерянно смотря по сторонам.
«Блин, а у меня даже денег нет, чтобы поймать ей машину, — подумал я».
— А где вы живёте?
— В Хамовниках.
— Далековато, — признался я.
— Ладно, придётся идти пешком, — она ещё раз рассеянно посмотрела по сторонам, ожидая, что машина появится, но кругом была тишина.
Она зашагала в нужном направлении, а я пошёл рядом.
— Иван? — она посмотрела на меня, — что вы делаете? Вам в другую сторону.
— Глубокая ночь, одинокая девушка, дальше аналогии проводить?
Она задумалась, но покачала головой, и мы молча пошли рядом.
— Но это ничего не значит, — через тридцать минут прервала она молчание.
— А что это должно было по-вашему значить? — удивился я.
Она не ответила,
— Анна Константиновна? — удивился я, поскольку за эти месяцы нашего знакомства, она вообще первый раз ко мне прикоснулась. Даже здоровалась она и прощалась, не протягивая руки. Она ничего не ответила, но руку не отпустила.
Когда она радостно показала рукой на дом, который был в двухстах шагах от нас, и я уже вздохнул, что мы дошли спокойно, без приключений, как с лавочки, возле ближайшего дома встали три фигуры и перерезали нам дорогу.
— Ого, какая фифа, — присвистнул один из них, — парень давай деньги и свободен, а с твоей подружкой мы хотим познакомиться поближе.
— Тем более, что она больно взрослая для него, — ощерился второй, чьё лицо я едва видел из-за темноты, — а вот для нас будет самый раз.
Спутница рядом со мной вздрогнула и затряслась. Я аккуратно дотронулся до её руки, и с трудом, но разжал её побелевшие холодные пальцы. Она опустила голову, и я увидел, как задрожали у неё колени. Она едва стояла на ногах.
Повернувшись к подходящим трём взрослым, я чуть пригнулся и стартовал, как на стометровку, только плечом вперёд. Скорость и рывок были такими, что первый, ближайший ко мне противник, не успел даже дёрнуться в сторону, как улетел от столкновения метра на два назад и упал, ударившись головой, неподвижно замерев на месте. Увидев на тропинке два камня, я тут же подхватил их, кинув первым в одного, попал, и когда он схватился за голову, я быстро кинулся к нему, ударив вторым ещё раз в область уха, потом ещё и ещё, пока третий, парализованный быстротой с какой два его друга выбыли из строя, расширив глаза смотрел на это. Он внезапно повернулся и побежал, крича о помощи, мой последний камень догнал его, опрокинув на землю, а затем я ещё и добавил с ноги, чтобы он замер в позе эмбриона и не голосил больше.
Но его вопли всё же успели донестись куда нужно, потому что от дома где они сидели, послышались вопросительные возгласы и крики. Поняв, что к ним может прийти подмога, я бросился к девушке, быстро подставил ей спину, и когда она сцепила руки у меня на плечах, подхватил её под коленки и бросился бежать. Груз был лёгкий, сильно не стеснял мне движения, поэтому я набрал приличный темп и только что не стрелой вылетел на освящённый участок перед нужным домом.
— Стой, — над ухом раздался тихий голос, — там консьерж, мне нужно спуститься, а то будут вопросы. Хотя и так…
Я отпустил её ноги, и она стала рядом, всё ещё дрожа.
— Ключи где?
— В сумке.
Пришлось порыться, найти связку и взяв её твёрдо за руку, провести к подъезду, позвонив в дверь. Открыл мне недовольного вида дед, который только открыл рот, чтобы обматерить меня, но увидев позади Анну Константиновну, закрыл его, и лишь любезно с ней поздоровался, давая пройти внутрь. Мы поднимались наверх, а он все ещё удивлённо смотрел вслед, после того, как запер за нами дверь.
Открыв ключом квартиру, я провёл нас внутрь, разулся сам, усадил трясущуюся девушку на стул, разул её, затем снял пальто, в которое она вцепилась так, будто я собрался снять с неё трусы, затем я нашёл кухню, поставил на газовую плиту чайник и затем вернувшись в прихожку, провёл её за собой на кухню, усадив за стол.