Связанные Искушением
Шрифт:
Ромеро выглядел ужасно красивым в белой рубашке, черных брюках и жилете, скрывавшую кобуру с пистолетом. И почему-то его карие глаза выглядели добрее, чем те, к которым я привыкла в нашем мире.
Я не могла оторвать от него взгляда. Не знаю, о чем я думала и чего ожидала добиться, но, как только Ромеро сел, я устроилась у него на коленях. Он напрягся подо мной, но что-то в его глазах заставило меня влюбиться в него в тот день.
Часто в прошлом, когда я флиртовала с солдатами моего отца, я видела в их глазах, что они без колебаний поступили бы со мной по-своему, если
Всего через несколько месяцев я узнала, что Ромеро не тот, за кого я его принимала, кем хотела его видеть и кем он был. Этот день до сих пор преследует меня. Это мог быть момент, когда моя влюбленность в Ромеро исчезла навсегда.
Мои родители взяли Джианну, Фабиано и меня с собой в Нью-Йорк на похороны Сальваторе Витьелло, хотя я не знала отца Луки и Маттео. Я была так рада снова увидеть Арию. Но это путешествие превратилось в кошмар, мой первый реальный вкус того, что значит быть частью нашего мира.
После того, как русские напали на особняк Витьелло, мы с братом Фаби остались одни в комнате, куда Ромеро отвел нас после того, как семья под предводительством Луки пришла нам на помощь. Кто-то ввел в моего брата транквилизатор, потому что он полностью стал сумасшедшим после того, как увидел, как нашему телохранителю выстрелили в голову.
Я была странно спокойна, почти в трансе, когда прижалась к нему на кровати, глядя в никуда и прислушиваясь к звукам. Каждый раз, когда кто-то проходил мимо нашей комнаты, я напрягалась, готовясь к новой атаке.
Но потом Джианна написала, спрашивая, где я. Никогда в жизни я не двигалась так быстро. Мне потребовалось меньше двух секунд, чтобы спрыгнуть с кровати, пересечь комнату и распахнуть дверь. Джианна стояла в коридоре, ее рыжие волосы были повсюду. В тот момент, когда я прыгнула в ее объятия, я почувствовала себя лучше и безопаснее. С тех пор, как Ария переехала, Джианна взяла на себя роль матери, в то время как наша собственная мать была занята, заботясь о своих социальных обязанностях и удовлетворяя каждую прихоть отца.
Когда Джианна решила осмотреться внизу, меня охватила паника. Я не хотела сейчас оставаться одна, а Фаби не проснется еще пару часов, поэтому, несмотря на страх перед тем, что мы обнаружим на первом этаже, я последовала за сестрой.
Большая часть мебели в гостиной была разрушена в битве с русскими, и кровь покрывала почти все поверхности. Меня никогда не тошнило от крови или чего-то еще. Фаби всегда приходил ко мне, чтобы показать свои раны, особенно когда они были покрыты гноем, потому что он не промывал их как следует. И даже сейчас, когда мы проходили мимо всего красного на белых коврах и диванах, мой желудок скрутило не от самой крови. Это была память о событиях. Я даже не чувствовала запаха крови, потому что полы до этого были вымыты каким-то дезинфицирующим средством. Я была рада, когда Джианна направилась в другую часть дома, но потом я услышала первый крик из подвала. Я бы развернулась и притворилась, что ничего не слышала. Но не Джианна.
Она открыла стальную дверь, которая вела в комнату в подвале. На лестнице было темно, но откуда-то из глубины подвала лился свет.
Я вздрогнула.
— Ты же не хочешь туда спускаться?— прошептала я.
Я должна была знать ответ. Это была Джианна.
— Да, но ты останешься на лестнице, — сказала Джианна, прежде чем начать спускаться.
Я колебалась лишь секунду, прежде чем пойти за ней. Никто никогда не говорил, что я хорошо выполняю приказы.
Джианна сверкнула глазами.
— Оставайся там. Обещай мне.
Я хотела поспорить. Я больше не была маленьким ребенком. Но тут внизу кто-то закричал, и волосы у меня на затылке встали дыбом.
— Окей. Обещаю, — быстро сказала я.
Джианна повернулась и спустилась по оставшимся ступенькам. Она замерла, когда достигла последней ступеньки, прежде чем, наконец, вошла в подвал. Я видела только часть ее спины, но по тому, как напряглись ее мышцы, я поняла, что она расстроена. Раздался приглушенный крик, и Джианна вздрогнула. Несмотря на страх, стучащий в висках, я прокралась вниз. Мне нужно было знать, что видела моя сестра. Она не из тех, кто легко сходит с ума.
Даже, как я пошла вниз я знала, я буду сожалеть об этом, но я не могла устоять. Я устала быть в стороне от всего, всегда быть слишком молодой, каждый день напоминать себе, что я нуждаюсь в защите от себя и всего вокруг.
Как только мои ноги коснулись пола подвала, мой взгляд остановился в центре комнаты. Сначала я даже не могла понять, что происходит. Как будто мой мозг давал мне шанс уйти и ничего не знать, но вместо того, чтобы убежать, я осталась и смотрела. Мой мозг заработал на полную мощность, впитывая каждую деталь, каждую ужасную деталь передо мной. Детали, которые я все еще живо помнила годы спустя.
Двое русских, которые напали на нас, были привязаны к стульям. Маттео и еще один человек избивали и резали их, причиняя боль. В глазах потемнело, и ужас подступил к горлу. А потом мой взгляд остановился на Ромеро, на его добрых карих глазах, которые были не такими добрыми, какими я их помнила. Его руки тоже были в крови. Хороший парень и рыцарь в сверкающих доспехах, о которых я мечтала, но это был не он. Крик вырвался из моего тела, но я могла сказать это только из-за давления в груди и горле. Я не слышала ничего, кроме шума в ушах.
Все уставились на меня, как на сумасшедшую. Я не уверена, что произошло после этого. Я вспомнила фрагменты. Чьи-то руки схватили меня, крепко держали. Успокаивающие слова, которые не помогали. Я вспомнила теплую грудь у себя за спиной и запах крови. Была короткая жгучая боль, когда Маттео ввел мне что-то, прежде чем мой мир превратился в жуткое спокойствие. Ужас все еще был там, но он был укутан тёплым одеялом. Мое зрение было затуманено, но я смогла разглядеть Ромеро, стоящего на коленях рядом со мной.