Связанные кровью
Шрифт:
Ей стыдно, потому что она ревнует к тому, что я пью чужую кровь.
— Для связи вполне естественно чувствовать себя собственником. — Я ставлю стакан на журнальный столик и кладу руки на спинку дивана.
— Это должно заставить меня чувствовать себя лучше? — Ее глаза скользят по мне, охватывая каждый дюйм меня, прежде чем она поднимает сердитый взгляд и встречается с моим.
Да, она не собирается уступать мне ни дюйма.
Время для жесткого разговора.
— Я хотел бы рассказать о твоем отце и о том, что произошло.
— И как ты
Я провожу рукой по шее, затем прикладываю ее ко рту.
Красный цвет ее глаз исчез.
Я вижу только боль.
Ее гнев подогревается обидой, как это часто бывает с большинством людей. Я сделал это с ней. Глядя на устроенный мной беспорядок, я убираю руку и снова протягиваю ее через спинку дивана.
— Никс обратила меня почти триста пятьдесят лет назад. Ты знаешь почему?
— Ты знаешь, что нет.
Я киваю.
— Эвелин встретила мужчину и влюбилась. Она и не подозревала, что этот мужчина был вампиром. В то время вампиры могли заполучить одни из самых благородных титулов. Теперь ты ее знаешь, поэтому можешь только представить, как она была рада найти состоятельного мужчину, который действительно хотел с ней находиться и общаться. Большинство просто хотели переспать с ней и не хотели слышать ее мнение.
Я смотрю в окно, глядя на яркие огни города.
— Эвелин невероятно умна, она всегда была такой. Этот мужчина начал оказывать ей знаки внимания, всячески ухаживать за ней, пока, наконец, не попросил у моих родителей ее руки. Они, конечно, согласились, как они могли отказать моей сестре в ее счастье?
Когда я проверяю, слушает ли она, я обнаруживаю, что она сидит, наклонившись вперед, положив локти на колени и сложив руки вместе. Я привлек ее внимание. Это хорошо.
— Есть вещи, о которых я не могу тебе рассказать, потому что я поклялся Эвелин, что не скажу, но, скажем, то, что Сиско сделал с Алиссой, считается добрым отношением по сравнению с тем, что Авраам сделал с моей сестрой.
Я снова отвожу взгляд, вспоминая все события того года в мельчайших деталях.
— Когда я пошел сделать Эвелин сюрприз, но Авраам выгнал меня, я предположил, что они все еще находятся в фазе медового месяца. Я приходил еще три раза, прежде чем понял, что что-то не так. В следующий раз, когда я приехал, он направил мне в лицо пистолет и сказал, что если я вернусь еще раз, он меня убьет.
— Неделями подряд я следил за домом, ожидая, пока он уйдет, но он так и не ушел. Расстроенный и уставший, я пошел в таверну. Там я встретил Никс. Она подстрекала меня к выпивке, выпытывала у меня историю сестры с помощью алкоголя и обеспокоенных прикосновений. Она пообещала мне хорошо провести время, и я последовал за ней в гостиницу.
Лицо Деми становится пустым. Она пытается скрыть свою реакцию.
— Мы не спали вместе. Никс планировала убить меня, но решила, что у нее есть идея получше. Она хотела помочь мне вернуть Эвелин. Тогда я не знал, что ее обратил Авраам. Никс нужна была моя помощь, чтобы убить человека,
— Как Никс ускользнула от него? — спрашивает Деми.
— После стольких лет пыток, я думаю, Аврааму наскучила Никс. Именно тогда он начал ухаживать за Эвелин.
— Значит, он отпустил Никс? Почему?
Я пожимаю плечами.
— Потому что тогда она не была сильной. Она уже потеряла первоначальную силу, которая приходит новообращенным, и он не дал ей достаточно крови, чтобы стать сильной. Она не знала, как бороться. Что ему было терять?
Деми потирает руки.
— Итак, она обращает тебя, и ты идешь спасать свою сестру… какое отношение это имеет к убийству моего отца?
— Никс помогла мне спасти Эвелин. Вместе мы спасли ее от этого монстра и убили его. Мы были так близки на протяжении сотен лет. Странная маленькая семья. Никс обратила мужчину и ребенка, когда нашла их почти мертвыми, и приняла как своих. Она ушла на некоторое время, увезя их подальше, чтобы помочь им приспособиться к своей новой природе. Когда она вернулась в гости несколько лет спустя, твой отец вместе с другими охотниками пришел наказать Никс за то, что она их обратила.
— Почему они хотели наказать ее? Разве она их не спасла?
— Ты помнишь книгу Ван Хельсинга и ее принципы?
Она кивает.
— Не убивай людей… но они уже умирали.
— Верно, но она все равно нарушила правила. Независимо от того, как мы к этому относимся, они пришли и убили новобрашенных вампиров, пока мы с Никс были на работе. На следующее утро мы нашли их расчлененными и по-настоящему мертвыми. Я никогда не видел ее в таком состоянии. За эти годы мы теряли людей, но никогда не теряли тех, о ком она глубоко заботилась. Никогда тот, кого она произвела на свет, чтобы стать частью ее семьи.
— Значит, Никс хотела отомстить.
Я опускаю голову и наклоняюсь вперед, глядя на нее поверх кофейного столика.
— Я тоже. В доме текла кровь охотника, твоего отца, и она поклялась выследить и убить мужчин, уничтоживших ее семью. Я согласился помочь, потому что они были семьей.
Деми наклоняет голову набок.
— Если там была кровь, почему ты убил так много других?
— Найти твоего отца было непросто. Никс было все равно, помогут они ему или нет, да и мне тоже. На мой взгляд, в ту ночь охотники зашли слишком далеко.
— А мой отец? — спрашивает она, у нее перехватывает горло.
Грусть наполняет связь.
— Мы долго охотились на него… в конце концов нам всем надоело убивать.
Она поднимает бровь, словно говоря, тем не менее, ты это сделал.
— Это правда. Особенно когда мы убивали тех, кто не участвовал. Так или иначе, Никс начала ходить одна. Я следовал за ней и пытался отговорить ее от этого, убедить ее, что она взяла достаточно крови, но она не соглашалась. Я был там, пытался отговорить ее снова убивать, когда твой отец вышел из бара, пахнув корицей и кардамоном. Той же крови, которую мы учуяли в доме Никс.