Связанные кровью
Шрифт:
Мне вряд ли нужен человек, защищающий мою честь.
И все же это папа.
— Я люблю тебя, — говорю я, покачивая головой. Затем я обнимаю его и сжимаю достаточно сильно, чтобы он застонал.
Со вздохом напряжение в его мышцах ослабевает, и он похлопывает меня по спине.
— Я тоже тебя люблю, девочка Деми.
— Можем ли мы впустить вампира?
Папа бормочет что-то о том, что их всех настигнет карма, от чего улыбка Грейсона становится еще шире.
— Сэр, я хотел бы извиниться за то, что я сделал
— Конечно, она так и сделала, я ее хорошо обучил. — Папа гладит меня по голове, и я съеживаюсь.
Должно быть, все это какой-то извращенный сон. Как, черт возьми, мой отец сказал мне, что я хорошая девочка за то, что заставил вампиров заплатить за то, что они схватили меня и попытались убить?
— О. Мой. Бог. Кто этот миленький вампир, который стучится в дверь моей дочери? — Мама выходит со свежевымытыми волосами, в мешковатых спортивных штанах и свитере.
Грейсон опускает голову.
— Мэм.
Моя мама раскрывает руки, отталкивая нас с папой в сторону, чтобы Грейсон мог неловко вступить в ее объятия. Ее глаза светятся чем-то, что я видел только один раз. Когда Норин, крутая мамаша-сука, сказала ей, что ей следует бросить распродажу выпечки в средней школе, потому что корочка ее пирога слишком рассыпчатая, мама встала с приклеенной улыбкой и ударила женщину по лицу.
Она обвинила в этом ПМС.
Мне кажется, она не такая спокойная и собранная, как изображает, особенно когда кто-то оскорбляет ее пирог.
— Грейсон, ты можешь…
Мама бьет его прямо в живот.
— Это за то, что планировал ее убить.
— Черт.
— …заходи, — заканчиваю я.
— Я думаю, это заслужено, — говорит Грейсон, потирая место, в которое она ударилась, как будто оно причиняет боль. Я знаю, что это не так, но ради нее он устраивает хорошее представление.
Мама похлопывает его по руке.
— Сейчас мы квиты. Заходите, Грейсон, мы заказали еды. — Затаив дыхание, она бросает на меня обеспокоенный взгляд. — Может ли он есть еду?
— Да, он может есть еду и не говори о нем так, будто его нет, мама.
Она бросает на него застенчивый взгляд.
— Прости меня, я все еще так много узнаю об этом мире.
О, вот она решила использовать свои манеры. Женщина ударила его не более шестидесяти секунд назад.
Ну, вы знаете, как говорят, какая мать, такая и дочь.
Грейсон
Пообщавшись с родителями Деми во
— Как дела?
Впервые за долгое время в ее глазах нет гнева.
— Маттео хотел встретиться, чтобы поговорить о преследовании Никс.
Она выдыхает и заправляет волосы за уши.
— Хорошо, позволь мне это уладить.
— Я могу послать кого-нибудь присмотреть за дверью.
С легкой улыбкой она обнимает меня и целует.
— Спасибо.
Отпустив ее, я достаю телефон и набираю сообщение. Алисса появляется примерно через тридцать секунд, выскочив из собственной квартиры.
Глаза Деми сузились, когда она увидела свою подругу.
— Почему она работает? Ей следует отдохнуть, Грейсон.
— Она единственная, кому я доверяю эту работу.
— Все в порядке, Деми, правда. Я чувствую себя хорошо и хочу помочь, я не хочу, чтобы меня оставили в стороне, потому что все беспокоятся обо мне. — Алисса поправляет свитер. — Я о них хорошо позабочусь.
— Конечно, я в этом не сомневаюсь, — говорит Деми, обнимая подругу. — Спасибо.
Мы оставляем Алиссу за пределами квартиры, решив, что лучше позволить родителям Деми расслабиться без присутствия вампира.
— Все хорошо? — спрашиваю я, направляясь в сторону лифта.
— Они справляются со всем этим намного лучше, чем я ожидала.
Я толкаю ее в бок, когда мы останавливаемся перед лифтом.
— Ты ожидала, что они будут избегать тебя?
Пожав плечами, она нажимает кнопку вызова.
— Может быть.
— Знаешь, насколько я могу судить, ты, вероятно, ничего не сможешь сделать, кроме того, что ты станешь серийным убийцей — чтобы заставить их сторониться тебя, и даже тогда, я уверен, твоя мама навестит тебя в тюрьме.
Двери лифта распахиваются, и мы забираемся внутрь. Она нажимает кнопку этажа Маттео и встает рядом со мной, взявшись за мою руку.
— Она, наверное, попытается принести мне печенье и попадет в неприятности с охраной.
— Особенно, если она их ударит.
Деми хихикает, затем задыхается.
— О, мне не следовало смеяться, но ты бы видел, как она была полна решимости причинить тебе боль.
— Я видел это! Иногда у тебя такой же взгляд, особенно в присутствии Маттео.
Упоминание его имени заставляет ее улыбнуться, и она сжимает губы.
— Все еще злишься на него?
Она вздыхает.
— Я больше не знаю, кто я. Он убил моего настоящего отца, Грейсон. Как я могу с этим смириться?
Я качаю головой, потому что не знаю.
Лифт находится на тридцать этаже.
Осталось пройти еще шесть этажей.
— Может быть, тебе не обязательно с этим мириться, но ты сможешь понять, почему он это сделал.
Она выдергивает свою руку из моей и пристально смотрит на меня.
— На чьей ты стороне?
Я вздыхаю.