Связанные любовью
Шрифт:
Мне нравилось, как Лука занимался со мной любовью. Я видела голод в его глазах, его губы, сжатые от того, что он контролировал себя. Ему нужно было больше, а я уже была готова дать ему это. Я любила его нежные проявления, но готова была наслаждаться и мрачной, грубой стороной его натуры. Я впилась пятками в его поясницу, встречая его взгляд в зеркале.
– Сильнее, – выдохнула я, и он тут же отозвался. Он опустился ниже, распределяя вес на ладонях. Голодные глаза собственника буквально сверлили меня. Затем он толкнулся в меня сильнее. Мои глаза вновь уставились в зеркало, и он подбодрил меня.
– Да, принцесса. Смотри на нас.
Я так и делала. Я не смогла бы отвести взгляд, даже если бы
Он толкался в меня все сильнее, глубже, задевая местечко, о существовании которого я раньше не знала, и я вскрикнула от оргазма. Лука опустился на предплечья, вдалбливаясь сильнее, вдавливая меня глубже в кровать. Его дыхание стало тяжелым, и затем он простонал. Его задница сжалась, лопатки напряглись, когда он кончил в меня, и я едва вновь не испытала оргазм от открывшегося в зеркале зрелища. Как я могла думать, что буду тратить время на разглядывание своего тела, когда я могла наблюдать за Лукой? Я прошлась руками по его мышцам и опустилась ниже к его накаченной заднице, наслаждаясь тем, что этот мужчина был моим. Что не только его тело, но и его сердце принадлежало мне. Прошлое ничего больше не значило, а меньше всего значила Грейс. Я больше не позволю ей испортить ни одной секунды моего медового месяца.
Лука застыл надо мной и зарылся лицом в мои волосы, но когда он приподнялся, я смогла прочесть в его глазах невысказанный вопрос.
– Все в порядке, – ответила я, затем тихо добавила: – Я люблю это зеркало.
Лука мрачно усмехнулся.
– Я знал, что так и будет.
Он выскользнул из меня и прижал к себе. Это было хорошее начало для нашего медового месяца.
На следующий день мы рано отправились в путь в сторону небольшой рыбацкой деревушки, которая была переполнена туристами в летние месяцы, но оставалась тихой в остальное время года. Мы искали небольшое кафе, чтобы позавтракать, раз уж наша попытка приготовить блины полностью провалилась. Мы устроились за маленьким круглым столиком недалеко от гавани. Лука сидел на крошечном деревянном стуле, и я едва сдерживала смех, пока он не расслабился. Он был куда более расслабленным, чем дома. Конечно, у него был пистолет, спрятанный под одеждой, и нож в чехле на груди, поэтому он надел черную рубашку, несмотря на жару. Здесь было не принято демонстрировать оружие, так что Луке пришлось его замаскировать. Я заказала капучино и бискотти, хотя местные жители обычно приберегали эти вкусности на вторую половину дня. После этого я и Лука прогуливались по набережной под любопытными взглядами.
– Ладно, давай вернемся на яхту, – сказал наконец он. – Я предпочитаю уединение.
Я была вынуждена согласиться. Мы с Лукой попросту привлекали слишком много внимания, что в первую очередь было связано с ростом Луки.
Лука нашел другую уединенную бухту для нас. Я любовалась кристально чистой водой у нетронутых пляжей. Лука протянул трубку и маску для подводного плавания.
– Поплаваем?
Я с удивлением взяла их.
– Никогда прежде не занималась снорклингом.
– А теперь попробуешь, – ответил он. Я ухмыльнулась, глядя на Луку, одетого подобным образом.
– Не думала, что ты из тех, кто занимается снорклингом. В конце концов, ты же не сможешь взять оружие под воду.
Он приподнял темные брови и показал чехол с ножом, который собирался прикрепить к ноге. Конечно, он возьмет с собой оружие.
Он подтолкнул меня к платформе
Потом мы поужинали и отправились на пляж на надувной лодке. Он расстелил на песке одеяло, и я опустилась на него, пока он доставал шампанское из сумки-холодильника и устраивался рядом со мной. Соленый океанский воздух щекотал мой нос.
Он наполнил бокал и передал один мне. Мы чокнулись бокалами и поцеловались. Лука обхватил мою талию рукой, прижимая меня к себе, и мы наблюдали за закатом над океаном, окрашенным в розовые и оранжевые тона.
– Никогда даже не представляла, что все будет так, – призналась я шепотом.
Лука повернулся ко мне.
– Что именно?
– Мы, наш брак, – ответила я. – За три года до нашей свадьбы я много раз пыталась представить, как ты будешь относиться ко мне. Я слушала рассказы Умберто о твоих сражениях, о том, как ты раздавил какому-то человеку горло, как ты впервые убил в одиннадцать. Я думала, что не выживу с человеком, которого он и все остальные описывали.
Я замолчала, мои глаза следили за волнами. Мои страхи были все еще свежи в памяти; всего три месяца назад они заполняли мои сны, а сейчас я сидела рядом с Лукой, держала шампанское и чувствовала себя в такой безопасности, какой еще никогда не ощущала за всю свою жизнь. Лука наблюдал за мной с восхищенным вниманием, но не перебивал меня, так что я продолжила.
– Отец временами поднимал на нас руку. Джианне доставалось чаще, чем Лили и мне, но я переживала, что ты будешь куда более жестоким. – Рука Луки на моей талии напряглась, но я продолжила: – Я действительно была под защитой, но женщины же много болтают, и то, что я слышала от них о том, как многие члены мафии относятся к своим женам, пугало меня. А ведь у этих мужчин даже не было прозвища Тиски. Я знаю, что мы не так долго женаты, но если ты продолжишь относиться ко мне так же, как сейчас, я буду счастливее, чем когда-либо могла представить. Знаю, что могу считать себя счастливицей. Я чувствую это каждый раз, когда другие женщины выступают с какими-то словами утешения или посылают мне взгляды, полные сострадания, потому что я – твоя жена.
Наконец, я встретила его взгляд. Тени играли на острых скулах Луки, но его глаза сияли.
– Почему ты не тот монстр, которого они все боятся, когда ты со мной?
Он ничего не ответил, только глубоко задышал. Я ждала, надеясь, что он что-то скажет.
– Потому что не хочу. Я хочу, чтобы моя супружеская жизнь была хорошей, чистой. Большая часть моей жизни постоянно наполнена насилием и смертями. Жестокость течет по моим венам, и мне нравится быть монстром, которого они все боятся, потому что это моя природа, я наслаждаюсь этим. Но только не с тобой, Ария, я клянусь.
Я приподняла голову.
– Правда? Клянешься чем-то подобным?
Он обдумывал это на протяжении нескольких минут, прежде чем пробормотать:
– Да, пока ты не сделала нечто такое, отчего бы я мог сорваться, нечто непростительное.
– А тогда? – надавила я.
Лука издал низкий рык и коснулся кубами моего виска.
– Этого никогда не произойдет.
Я кивнула и сделала еще один глоток шампанского.
– Твой отец поднимал на тебя руку после нашего обручения? – мрачно прошептал Лука.