Свяжи меня

Эшли Кэти

— Вы всегда даете мне то, что нужно, Госпожа.

— Ты такой льстец, — задумчиво произнесла я.

И игриво шлепнула его по щеке, что говорило о том, что сцена закончена.

Он подмигнул.

— А как Вы думаете, я стал президентом ведущей юридической компании в Атланте?

— Облизывая сапоги? — поддразнила его я.

Рассмеявшись он ответил:

— Ну, я чертовски уверен, что не только из-за своей внешности.

— Как обычно?

После его кивка, я зацокала высокими каблуками по полу Темницы, чтобы добраться до мини-холодильника в углу. Откуда

взяла бутылку клюквенного сока для него и воды для себя. Обезвоживание было ключевым фактором после сессии, и обычно предпочтительнее была вода. Но, как и в случае с любым извращением, каждый нижний приносил в Темницу свои собственные «нравится» и «не нравится».

Оуэн — всегда послушный саб — получил свой антибактериальный гель, чтобы обеспечить стерильность стула для следующего клиента. Когда он закончил, я передала ему сок.

Отвинтив крышку, Оуэн замер, прежде чем поднести бутылку к губам. По несчастному выражению его лица я все поняла и подняла свободную руку.

— О, нет… и ты тоже?

В течение последней недели каждый из моих клиентов был излишне эмоционален. Наихудшая ситуация случилась с профессиональным борцом. Ростом почти под два метра, он безутешно рыдал, едва не задушив меня в объятиях. В конце дня мы все довольно сентиментальны.

Оуэн покачал головой и сделал большой глоток своего сока.

— Ничего не могу поделать. Думаю, что до меня только, наконец, дошло, что это наша последняя сессия.

— Все будет хорошо. У тебя же были пробные сессии с Госпожой Венерой и Госпожой Рейн, верно?

— Да.

— Я уверена, что ты найдешь ту, кто о тебе позаботится.

— Но она не будет Вами.

Я улыбнулась.

— Не будет. Но я уверена, что она будет пытать тебя так же хорошо, как и я.

— Посмотрим, — скептически ответил Оуэн.

Ударив его по заднице, я скомандовала:

— Иди прими душ.

Он послушно склонил голову:

— Да, Госпожа. — После чего исчез в ванной.

Ему нужно было восстановиться, прежде чем вернуться домой к своей третьей, завоеванной долгими ухаживаниями, жене.

Оуэн был типичным представителем большинства моих клиентов. Замечательный мужчина, профессионал в своем деле, с женой или подружкой, которая не практикует БДСМ. Они либо давали разрешение своим партнерам на то, чтобы те позаботились об этих нуждах сами, либо попросту предпочитали делать вид, что не знают о них. Некоторые предпочитали держать свои реальные увлечения в полном секрете. Большинству также была важна возможность играть в будни, потому что выходные они проводили со своими семьями. Для меня же это также являлось наилучшим выходом — эти дни я проводила дома, с отцом.

Когда Оуэн занял ванную, я занялась своим макияжем. Ирония ситуации заключалась в том, что без поступления в колледж я бы никогда не стала Доминой, а без того, чтобы быть Доминой — я бы не смогла позволить себе его закончить, не говоря уже об аспирантуре.

Для меня все изменилось пять лет назад, на втором году изучения английского. Профессор, который вел у меня предмет, оказался скрытым участником БДСМ-сообщества. Он попросил нас прочесть отрывок из произведения

Маркиза Де Сада, что вылилось в довольно оживленную дискуссию о том, был ли Маркиз гением или больным ублюдком.

— Не думаю, что тот, кто реально практикует БДСМ, принял бы его работу, — заявила я тогда.

Профессор поднял свои густые брови и спросил:

— Почему же?

— Потому что это поддержало бы стереотип о том, что хотеть боли — это что-то неправильное. Не говоря уже о том, что герои получают подобный опыт путем насилия или жестоких пыток.

— Ну, я думаю, нужно быть больной, чтобы хотеть быть связанной и избитой, — заявила девица в первом ряду.

— У всех разные желания и склонности. Если ты намекаешь, что в историях Де Сада есть согласные на то, что с ними происходило, так их там нет. Не говоря уже о том, насколько это было небезопасно и неразумно.

Парень в двух рядах от меня обернулся и двусмысленно пошевелил бровями.

— Детка, ты можешь отшлепать меня, когда захочешь.

— Ага, мечтай, вонючка, — ответила я под общий смех.

Когда занятие закончилось, и я выключала свой ноутбук, ко мне подошла высокая девушка.

— Мне очень понравилось то, что ты сказала.

— То, что я назвала его вонючкой? Или про Де Сада?

— Думаю, оба варианта, — рассмеялась она.

— Ну, пожалуйста.

Оглянувшись, девушка спросила:

— Ты в Теме?

— БДСМ? — она кивнула. — Ой, нет. Я не в Теме.

— Хм-м-м… я могла бы поклясться, что да.

— Это потому, что я знаю о правиле БДР (примеч.: безопасность, добровольность, разумность)? Так об этом упоминалось в литературно-критическом эссе после выдержки.

Ее светлые брови в удивлении приподнялись.

— Ты реально читала то, чего нет в программе?

Я рассмеялась.

— Ага. Ботаник высшего уровня в роли будущего учителя английского.

— Понятно, — она улыбнулась, — одни сходят с ума от слов, другие — от БДСМ.

— В точку.

— Если у тебя сейчас нет занятий, может хочешь выпить кофе?

Еще со школы у меня не было времени, чтобы заводить с кем-то дружбу, поэтому я решила согласиться.

— Конечно.

— Я, кстати, Линдси.

— Софи.

Двумя чашками дерьмового кофе в студенческом центре позже Линдси рассказала, что является профессиональной практикующей Доминой. И хотя я нашла этот разговор довольно поучительным, учитывая, сколько в нашем колледже сексуально раскрепощенных людей, я и понятия не имела, к чему это приведет.

— А ты никогда не думала о том, чтобы попробовать себя в роли Домины?

Помахав перед собой руками, я ответила:

— Ой, нет. Это не для меня. Не пойми неправильно, мне нравится хорошенько отшлепать и потягать за волосы, но я никогда не хотела заниматься этим на постоянной основе.

— А что если это будет работой?

— Серьезно?

— Клуб, в котором я работаю, всегда в поиске профессиональных Домин — тех, кто не любит впутывать эмоции в дело и не позволит себе увлечься сабмиссивом в романтическом смысле. Думаю, ты подойдешь идеально.