Связующие узы
Шрифт:
– Вот оно что...
Фрэнк наклонился к собеседнику:
– Все, что я скажу, должно остаться между нами, Мартин, так как Аманда... Она очень серьезно пострадает, если...
– Ты можешь мне доверять, Фрэнк.
– Прошлым вечером трое мужчин похитили Аманду. Они... они заставили ее раздеться. Они угрожали убить меня и подвергнуть Аманду страшным пыткам, если она не откажется от расследования дела Дюпре.
На Брича, казалось, слова Фрэнка не произвели никакого впечатления.
– Ну и зачем ты пришел ко мне, Фрэнк?
– Ты когда-нибудь слышал о "Веселеньком заведении на Воэн-стрит"?
На невозмутимых чертах Брича отразилось
– Продолжай, – сказал он.
– Аманда считает, что именно оно стоит за ее похищением. И оно имеет какое-то отношение к делу Дюпре.
Брич откинулся на спинку кресла. На его лице появился не страх и не напряжение, а что-то вроде настороженности.
– Ей нужна помощь, Мартин.
– О похищениях обычно сообщают в полицию.
– Мы думаем, что у них есть свои люди и в полиции.
Брич ждал, пока Фрэнк расскажет ему все, что собирался рассказать. Джеффи колебался, понимая, что у него есть последний шанс каким-то образом отвратить страшную опасность. Он вскочил на ноги:
– Ты можешь сделать так, чтобы они оставили Аманду в покое?
– Я не могу помочь тебе напрямую, Фрэнк, хотя и очень бы хотел. Мне нравится твоя дочь. И все же я не могу связываться с этими людьми. Ты сказал правду о полиции, однако на самом деле все гораздо глубже и хуже. Они могут причинить мне массу больших неприятностей. Я даже толком не знаю, кто они такие. Да, Уэнделл Хейес был одним из них. Наверняка. До меня доходили слухи и насчет сенатора Тревиса. Также я точно знаю, что среди них есть люди Педро Арагона. А у нас с Педро соглашение. Он делает свои дела, я делаю свои. Если твою дочку похитили люди Арагона, я не могу вмешиваться.
Фрэнк сразу сник. Конечно, от визита к Бричу он и не ждал никакого чуда. Джеффи уже встал было, когда Брич остановил его словами:
– Сядь. Я же сказал, что лично не могу помочь. Зато могу свести тебя кое с кем, кто сможет защитить Аманду.
– С телохранителем?
– Вроде того. В настоящее время парень "свободный художник", а раньше служил в "Дельте". Возьмет недешево, однако на него можно положиться.
– Дай мне его номер.
Брич отрицательно покачал головой:
– Нет, подобные дела так не делаются. Сейчас иди к себе домой и спокойно жди. А парень по имени Энтони сам тебя найдет.
Фрэнк протянул руку. Брич пожал ее.
– Я перед тобой в долгу, Мартин, – сказал Джеффи.
– Друзьям надо помогать, – ответил Брич. Но Фрэнк невольно задумался: в какую же историю он ввязывается и куда она его может завести?
42
Тиму потребовалось всего мгновение, чтобы заметить мигающий свет в зеркале заднего обзора, и еще несколько секунд, чтобы понять – за ним следует полицейская машина. Они явно хотят, чтобы он остановился. Прокурор съехал на обочину дороги, вившейся змейкой по Западным холмам. Здесь места для парковки были широкие, а движение не слишком оживленное. Когда следовавшая за Тимом машина тоже остановилась, он заметил, что на ней нет номеров. Из автомобиля вышел Стэн Грегарос. Керриган сжал руль и попытался подавить овладевавшую им панику. Может быть, детективу каким-то образом удалось узнать о планах убийства Элли Беннет? И наверное, сейчас он его арестует...
Грегарос зашел со стороны места для пассажира и постучал по стеклу.
– Стэн! – опустив стекло, воскликнул Керриган как-то неестественно громко. – Только не говори мне, что я превысил скорость.
– Нет, Тим, – ответил детектив. – Произошло нечто куда более важное. Можно мне сесть в машину?
Керриган открыл дверцу рядом с местом пассажира, Грегарос залез на сиденье, положив на колени дипломат.
– Итак, что же случилось? – спросил Тим, стараясь сохранять спокойствие.
Грегарос широко улыбнулся:
– Добро пожаловать в "Заведение".
– "Заведение"? Я не...
Грегарос рассмеялся:
– Все в порядке, Тим. Разве Харви не сказал, что у тебя найдутся друзья, которые помогут разобраться с проблемой Элли Беннет? Ну вот, я один из них.
Керриган закрыл глаза и откинулся на спинку сиденья. От чувства облегчения он даже ощутил легкое головокружение. Грегарос открыл портфель и извлек оттуда два листка бумаги, дощечку с зажимом и пластиковый пакет с пистолетом. Взгляд Керригана упал на пистолет. Он показался ему знакомым. И тут Тим понял, что этот пистолет выступал в качестве вещественного доказательства на одном из процессов, в котором он сам участвовал.
– Это револьвер из дела Мадигана?
– Я позаимствовал его из отдела хранения вещественных доказательств. Дело закрыто, поэтому никто не станет его искать. Зато использование оружия, служившего вещественным доказательством в одном из твоих дел, добавит достоверности показаниям, если тебе когда-нибудь придется таковые давать.
– Каким показаниям?
Вместо ответа Грегарос протянул Тиму один из двух листов бумаги. На нем значилось:
Я отдаю себе отчет в том, что моя смерть причинит сильную боль близким мне людям, и очень сожалею о тех страданиях, которые способен вызвать своим поступком, но я не могу жить дальше с грузом такой вины на совести. У меня были интимные отношения с Элли Беннет, одной из девушек Джона Дюпре, в то время, когда я выступал в качестве обвинителя на его процессе. Она угрожала донести на меня в полицию в том случае, если я не сниму с Дюпре выдвигаемых против него обвинений. Я убил ее из этого же пистолета. Да поможет мне Бог.
– Что это? – спросил Тим.
– Наш страховой полис. Не все знают тебя так же хорошо, как Харви и я. Даже самый достойный человек может сломаться, и поэтому каждый наш новый член подписывает подобный документ.
– Вы... вы убьете меня?
– Было один или два случая, когда мы доверились недостойным людям. С ними вопрос пришлось решать самым кардинальным образом, так же как и с членами их семей, и с ближайшими друзьями – со всеми, кому они могли рассказать о нас.
– Значит, вы угрожаете Синди и Меган?
Грегарос пристально посмотрел в глаза Керригану:
– Это уже не в моей власти, Тим. Среди нас есть те, кто считает, что если стоит вопрос о самосохранении, то не может идти речи о нравственных и каких угодно других ограничениях.
Детектив прикрепил чистый листок бумаги к дощечке с зажимом.
– Ты должен переписать данную записку своей собственной рукой и подписать ее.
– А если я откажусь?
– В таком случае ты окажешься без всякой поддержки, равно как и твоя семья. Конечно, Харви попытается убедить всех остальных, что ты никому о нас не расскажешь, однако они понимают, под каким давлением ты находишься. Мне бы хотелось обещать тебе, что ничего не случится с тобой, твоей женой и ребенком, но, к несчастью, я не могу этого сделать.