Сын архидемона
Шрифт:
В этом мире очень трудно взять что-то в руки. Выскальзывает, зараза. Все выскальзывает – карандаш, лопата, пистолет, что угодно. В стену невозможно вбить гвоздь – он просто не будет держаться. Да и вообще любая работа становится чудовищно сложной.
А какой чудовищный шум здесь стоит! Любой изданный звук так и остается бродить бесконечным эхом – воздушные колебания просто не затухают. Это же касается ветра, это же касается волн. Страшный кавардак творится, я вам скажу.
Разумеется, я не мог в этом мире ни ходить, ни летать. Как? Ноги отталкиваются от земли, крылья –
И тем не менее Сибарбон населен живыми существами – пусть и неразумными. О, видели бы вы эти причудливые формы жизни! Словно безумные конькобежцы, они носятся по идеально гладким полям, парят в нестихающих штормах, прокладывают подземные туннели. Их организмы великолепно приспособлены к отсутствию трения, и в нашем мире они стали бы столь же неуклюжими, как мы – в их.
После Сибарбона я посетил еще три мира – Черво-век, Клутос и Драмхнут. Первый весь покрыт водой, второй затоплен живыми мертвецами, а третий населен крошечными уродцами, бороздящими космические просторы на деревянных звездолетах. Ничего интересного.
Так продолжалось и дальше. Я перемещался в очередной мир, проводил в нем несколько часов, иногда – дней, и прыгал в следующий. Я не искал ничего конкретного – я вообще ничего не искал. По сути, я просто пытался таким образом сбежать от проблемы.
Двигался я не по прямой, а выписывая причудливые кривулины. В геометрии межмирового пространства нет такого понятия, как «прямая». Да и вообще, в двенадцати измерениях хрен сориентируешься. С первыми тремя все понятно – длина, ширина, высота. С четвертым уже проблема – где, куда, как это выглядит? Поднимешься «выше» по четвертому измерению – попадешь в гиперпространство, спустишься «ниже» – в подпространство. Эти понятия часто путают, но они различаются так же сильно, как инфракрасный и ультрафиолетовый цвета.
А сдвинешься на шаг по любому из восьми следующих измерений – попадешь в другой мир. Восемь осей, каждая из которых перпендикулярна остальным. Двести пятьдесят шесть направлений движения – двести пятьдесят шесть соседних миров. В теории. На практике их в четыре-пять раз меньше, поскольку большинство направлений ведут в никуда. Эти миры либо еше не существуют, либо в них невозможно попасть. С моей точки зрения, разницы никакой.
Темных миров я старался по возможности избегать. Хотя пару раз пришлось проходить и через них – через утопающий в пламени кошмарный Турманьен и совершенно сюрреалистичный, населенный безум-
ными страшилищами Летинг. В первом моего появления даже не заметили, зато во втором моментально сожрали – в другой мир я переносился уже из желудка пятикилометрового бородатого червя.
В Светлых мирах я тоже особо не задерживался. Не то чтобы мне этого не хотелось – просто оттуда меня всегда быстро выдворяли. В Светлых мирах нелегальных эмигрантов не привечают. Я пытался закосить под добрую фею, но меня все равно каким-то образом разоблачали. Видели бы вы, какой скандал подняли в одном из таких миров небожители, – ну чисто базарные торговки. Даже пригрозили гневом своего божества.
Остаться подольше я сумел только в одном Светлом мире – Ойшихумане. Тамошние небожители – большие пофигисты, так что у них хватает сброда типа меня. Однако несмотря на это, Ойшихумана – расчудесное местечко. Там растут деревья с листьями и цветами из драгоценных камней и летают прекрасные птицы, поющие песни на человеческом языке. Нет боли, нет страданий, совершенно невозможно умереть. Местные жители не рождаются, а выходят из цветов белоснежного благоуханного лотоса. Они совершенствуются, пока не достигают идеала, а затем погружаются в нирвану.
Около двух недель я провел в Тысячемирье – высокоразвитой магической империи, объединяющей девятьсот восемьдесят восемь миров. Там больше пятисот видов разумных существ, в том числе и люди, однако заправляют всем инфалы – бессмертные сволочи, ходящие между мирами так же свободно, как мы – между комнатами. Кроме того, они раз в двадцать сильнее людей, могут регенерировать и обучаются магии так же легко, как мы – таблице умножения. Инфалы относительно немногочисленны – их всего тридцать
с чем-то миллионов, причем десять из них живут в столице Тысячемирья – Глезуме. Однако они считаются высшей расой, и без их дозволения нельзя даже чихнуть.
Еще мне довелось погостить на одном из кораблей межмировых кочевников – Наблюдателей. Эти ребята чем-то похожи на энгахов, но между мирами перемещаются не с помощью Слова, а на удивительных летучих машинах – виманах. Не уверен точно, магия ли это или технология, – на определенном уровне они становятся практически неразличимы.
В отличие от тех же инфалов, Наблюдатели приняли меня радушно, даже воодушевленно. немножко чересчур воодушевленно, как мне показалось. Меня непрерывно расспрашивали обо всем подряд, осматривали, ощупывали, подвергали различным тестам и ужасно расстраивались, что у меня нет отверстия для анального зонда. В конце концов я от них просто сбежал.
Побывал я и на разных вариантах родной Земли. Их в нашем секторе до хрена и больше. Наверное, среди демиургов тоже хватает сачков – ленятся выдумывать новые миры, вот и копируют одно и то же. Наша Земля – это у них, видимо, самая популярная модель.
В тех из них, что отстают по времени, я даже могу играть роль пророка. Множественность миров позволяет увидеть в одном мире то, что через некоторое время произойдет и в другом. Однако миры никогда не бывают полностью идентичны, поэтому такие предсказания всегда грешат неточностями.
Например, Земля-1880. Фиг я там что-нибудь предскажу. Ее история разминулась с историей нашего мира еще в шестом веке до нашей эры, когда армяне сумели вырваться из-под владычества Ахеменидов, стать независимой державой, а затем и покорить бывших владык-персов. После этого Великая Армения век от века только усиливалась и расширялась. Сейчас она занимает семьдесят пять процентов Евразии и неустанно несет всяким дикарям свет, мудрость и величие армянской расы. Российской империи тут нет и никогда не было, а русские – национальное меньшинство, один из множества малых народов, населяющих Великую Армению.