Сын боярский
Шрифт:
Мы все переглянулись. Не знаю, как остальные, но я точно ощутил, что наша авантюра становится еще более опасной и непредсказуемой, а шансы на успех уменьшаются с каждым словом этого загадочного господина.
– Ваша просьба понятна, но она усложняет дело, из-за этого нам придется медленно двигаться после нападения, и это может стоить нам дорого, – сказал Иван. – Я считаю, что все участники похода имеют право отказаться от участия в нем.
В ответ на эти слова все возмущенно загомонили, ведь фактически Иван предложил нам струсить, а понятно, что сыны боярские такого оскорбления снести
– Ну вот, посмотрите, а вы их пускать не хотели, – обратился незнакомец к сотнику. – С таким боевым духом можно горы свернуть, не то что какого-то немца из Ливонии привезти!
– Дух – это, конечно, хорошо, но все-таки я думаю, что им нужна будет и более ощутимая поддержка, – ответил Макар Владимирович.
– Конечно. Сих храбрецов будет сопровождать наш человек, с помощью которого они смогут перейти границу, – ответил он, а затем уже обратился к нам всем: – От него же вы узнаете, где находится ваша цель, но сразу предупрежу: он сопровождает только до рубежа, дальше будете сами по себе. Понятно?
– Понятно, – ответил за нас всех Иван.
– Ну а раз понятно, то я думаю, вам лучше выехать через неделю, в следующее воскресенье. Советую за это время основательно подготовиться, ведь сотник ваш правильно говорит – это не будет легкой прогулкой, а как только соберетесь, наш человек вас найдет. Ну а сейчас разрешите откланяться, мне пора идти и да, чуть не забыл: надеюсь, наш разговор останется в тайне.
Сказав все что хотел, и слегка поклонившись, этот таинственный человек, не задерживаясь больше ни секунды и не дожидаясь ответа, вышел на лестницу и сделал это так же бесшумно, как и вошел.
После его ухода воцарилась звенящая тишина, которую прервал Макар Владимирович:
– Ну что, чего хотели, того и получили? Теперь пути назад у вас нет.
– Это-то понятно, меня больше удивляет, почему он не представился. Как хоть его зовут, Макар, ты же прочел грамотку?
– Прочел, да только имени там нет. Указано лишь только то, что ему надо подчиняться именем государя и все, больше ничего.
– Понятно, что такие люди именами своими не разбрасываются, – сказал Андрей.
– Хорошо, что понятно… А теперь я хочу пожелать удачи и благословляю вас в сим трудном деле, – сказал сотник и трижды перекрестил нас всех. – Ну а теперь можете идти по своим постам, более не задерживаю.
И я, повинуясь велению сотника, уже собрался было выйти, как он вдруг остановил меня:
– Василий, чуть не забыл тебе сказать из-за всего этого. Тебе всю неделю придется в посаде на заставе простоять, а то сам знаешь – людей не хватает.
– Хорошо, Макар Владимирович, все исполню, – ответил я.
– До свидания, Василий.
– До свидания, – ответил я и вышел на лестницу.
На улицу мы вышли всей нашей компанией и, как и сказал сотник, начали расходиться по местам, но я остановил Ивана и обратился к нему с просьбой принять к нам Ждана. Иван обрадовался прибавлению в отряде еще одного воина с послужильцем, особенно учитывая изменение планов на поход, после чего мы распрощались.
Оставшийся день я, как и полагается, провел на торге, а после того как был сдан пост, направился домой к Ждану сообщить о том, что он теперь в отряде. Мой друг встретил меня радостно и тут же предложил отужинать с ним, и я не нашел повода для отказа (памятуя о своем скудном пайке из-за отсутствия Иванко). За ужином я и поведал Ждану о подробностях предстоящего дела, умолчав о том, по чьей инициативе нам теперь придется брать вожака банды живым. Неплохо откушав овсяной каши с курицей, я взял с разрешения Ждана четвертину хлеба с собой на дорогу, после чего, отблагодарив его за угощение, отправился домой.
По дороге домой я зашел к местному купчику и взял у него крынку молока. Зайдя во двор, я увидел в конюшне Данилку, дающего сена лошадям.
– Здравствуй, Данилка, как у тебя день прошел?
– Добрый вечер, Василий Дмитриевич. Хорошо: часа два работал в лодочной мастерской, а затем к вам отправился, я уже всю конюшню вычистил и коней тоже. Хорошие они у вас, добрые – ни укусить, ни лягнуть даже не пытаются.
– Они же видят, что ты еще ребенок, и угрозы от тебя не чувствуют, но все же надо быть осторожным, – сказал я, подойдя к Грому, и погладил его по шее, он же в ответ прервал ужин и потянулся ко мне. – А почему ты в лодочной мастерской так мало отработал?
– У лодочника дети есть, и он им свои знания передает, а я так – принеси-подай. Вот поэтому сегодня только два часа отработал и все бы хорошо, но мне и оплату урезали, так что ваша работа мне как раз к месту пришлась. Спасибо вам.
– Не за что, Данилка, меня благодарить – если можешь помочь хорошим людям – делай это, так я думаю. Ну ладно, заканчивай здесь и пойдем в дом, меня сегодня угостили ужином, так что я и с тобой поделюсь.
– Спасибо, Василий Дмитриевич. Сейчас воды лошадям дам и приду.
Зайдя в дом, я выложил из-за пазухи хлеб на стол, туда же поставил крынку молока и пошел на общую кухоньку за кружкой. Там я застал Никитку, слугу Влада, он же, увидев меня, позвал своего хозяина.
– Ну что, Василий, на торге я не спрашивал, там ушей много, а дома вопрос я тебе задам. Что там с вашим походом, ведь, насколько я понимаю, сотник тебя за этим вызывал? – спросил Влад.
– За этим. Но рассказать тебе не могу: приказ был дан молчать об этом деле.
– Значит, сотник дал добро?
– Не он, а кое-кто другой, а вот кто, я тоже сказать не могу по той же причине. Так что, извини, порадовать тебя новостями не получится.
– Понятно… – задумчиво сказал Влад. – Ну тогда могу пожелать тебе только удачи.
– Спасибо, Влад… Я пойду отужинаю, а то пора бы уже, – немного соврал я.
– До завтра, Василий.
– До завтра.
Войдя в комнату, я закрыл за собой кухонную дверь, и в это время как раз зашел Данилка.
– Садись за стол, поешь немного, – сказал я, наливая в кружку молоко.