Сын генерала
Шрифт:
Но двое облагодетельствованных Альконом академиеров надавали шутнику тумаков и на этом все закончилось.
Лисиц ждали долго, но они до темноты так и не появились. Короткий зимний день закончился, а вместе с ним и охота.
А к утру все туши были обглоданы, остались лишь крупные кости.
К обеду вернулись обе группы академиеров, побывавших на передовых пограничных заставах. Они прибыли наполненные впечатлениями и переполненные эмоциями, которые поспешили выплеснуть на товарищей. Еще бы. Они хоть издалека, но видели мамонтов! Самых настоящих мамонтов! А еще скрэбов, и … ехидные смешки вместо восторженных возгласов, привели их в недоумение. Кто-то
Когда первый шок прошел, и вновь прибывшие поняли, какую заварушку они пропустили, не один клок волос был вырван с досады и обиды. А ветераны битвы со скребами и волками все подливали и подливали масла в огонь своими подробными, очень подробными рассказами, с демонстрацией боевых ран, шкурок пушных зверей, ожерелий волчьих клыков и огромных рогов. И напоследок их добили известием о белом льве. Да, да, никто не ослышался, здесь действительно побывал белый лев, которого уважительно нужно называть – хозяин.
В общем, настроение ребятам испортили основательно. Их рассказ о мамонтах не шел ни в какое сравнение с рассказами о самой настоящей битве.
На другой день пришла очередь оставшимся академиерам прокатиться к границе. Гартош попал в группу, направляющуюся на северо-запад. Крупные олени, хоть и уступающие размерами скребам, легко тянули сани с шестью пассажирами: тремя мамонтами и тремя академиерами. Колонна ходко скользила по ровному белому полю, но академиерам такой порядок движения и скорость вскоре надоели. Они напросились в возницы и с согласия мамонтов устроили гонки. Покой белой пустыни потревожили крик и гиканье. Сани неслись наперегонки, олени выдыхали целые облака пара, но пока еще не показывали признаков усталости.
Сани Гартоша шли четвертыми, и ему никак не удавалось заставить оленей ускорить бег, но это не злило его, а скорей додавало азарта. Ветер бил в лицо, впереди, по бокам и сзади неслись сани товарищей, веселый и задорный смех сменялся перекрикиванием и понуканием.
Все сменилось мгновенно. Перед идущими впереди санями вдруг вздыбился снег и из-под него вырвалось коричневое чудовище. Олени просто налетели на него: это был никто иной, как носорог, огромный северный носорог. Крики ужаса смешались с ревом боли оленей и ярости у носорога. Не успел Гартош уступить место мамонту, как точно такая же туша возникла перед их санями. К счастью олени сумели увернуться от лобовой встречи с гигантом. К счастью для оленей, но не для людей. От резкого поворота и рывка сани перевернулись и все оказались на снегу, перед самой мордой разъяренного чудовища.
– Никому не двигаться! – Заорал выпавший вместе со всеми Стесиор. – Я постараюсь его отвлечь!
Он запрыгал и замахал руками. Для злобного северного носорога этого было достаточно. Довольно резво набирая скорость, он протопал к десятнику. Успевший подняться на одно колено Гартош, обливался холодным потом и молился Кривону, когда мимо него промчалась громадина выше скреба и с рогом в полтора шета длиной. Когда казалось, что острие рога неминуемо проткнет человека, Стесиор нырнул вправо и вниз, и буквально выкатился из-под ног чудовища. Гартош облегченно вздохнул и немного успокоился, но ненадолго. “ Их” носорог не обнаружил первоначальной цели, чуть изменил направление и тут же нашел себе новую жертву – сани с людьми.
Громадный рог, словно пушинку подкинул, в общем – то нелегкие сани с шестью человеками, и если бы не оборвались постромки, взлетели бы и олени. Испуганные животные понеслись, не разбирая дороги.
– Держи оленей! – крикнул Стесиор.
Подчиняясь этому крику, скорей инстинктивно, чем обдуманно, бросился Гартош на наперерез оленям, но только и успел, что упасть и зацепиться за болтавшиеся ремни. Его быстро потащило по снежной целине.
Снег забивался в рукава, вылетая из-под копыт оленей летел в лицо, да и сами копыта мелькали в опасной близости перед кончиком носа. Гартоша уже посетило сомнение, правильно ли он поступил, но упрямство и желание доказать, что он самый смелый, упорный, везучий, умный и так далее, заставляло все крепче сжимать эти чертовы ремни, и терпеть все, что приготовили ему олени.
А те словно с ума сошли. Где они находили в идеально ровной тундре рытвины, бугры и ямы было непонятно, но они находили их в изобилии. Гартош уже потерял счет глубоким ямам и высоким буграм, он будто типичная кукла болтался позади оленей. Но постепенно он приноровился к их бегу и даже пытался устроиться с каким – то комфортом, хотя это было и непросто. А олени с бешеного галопа перешли на быструю рысь, и их незадачливый пассажир начал подавать признаки жизни, то есть выкрикивать команды. Но дело в том, что команды в голову приходили совсем не те, которые подавались оленям, и рогатые даже не пытались реагировать на незнакомый набор звуков. Но Гартош довольно быстро взял себя в руки, в голове прояснилось, и всплыли команды, которые полагались оленям, а не лошадям. Животные сначала не доверчиво, но затем все внимательней вслушивались в уже вполне понятные выкрики, и наконец решили остановиться.
Гартош лежал в снегу, боясь выпустить ремни и поверить, что его никто никуда не тащит. Он медленно поднялся, не спеша обошел оленей, подошел и обнял их большие и теплые морды. Все еще испуганно вздрагивая и косясь по сторонам, олени слушали ласковый шепот человека и постепенно успокаивались. Успокаивался и Гартош, радуясь, что уцелел и сумел остановить, а возможно и спасти от смерти этих милых и ценных животных, так доверчиво сейчас тянувшихся к человеку. Вряд ли они сумели бы выжить в тундре без стада, да еще и связанные между собой.
Он почесал оленей между рогами и окончательно успокоившись, начал осматриваться. Нда… Вокруг, насколько хватало взгляда, тянулась белая бесконечная пустыня. Ни одной зацепки, ни одного темного пятнышка, все вокруг белым бело, и при спрятавшемся солнце просто невозможно угадать направление. В душу начало закрадываться что-то холодное и колючее. Так, стоп! Никакой паники, нужно взять себя в руки, не так все и страшно, в крайнем случае, можно воспользоваться магией, она подскажет направление. Уже совсем вознамерившись связаться с товарищами, Гартош хлопнул себя по лбу. Вот тупица! Такое просто недопустимо для будущего офицера. Болтаясь за оленями, он оставил на снегу приличную борозду, и даже слепой, на ощупь, нашел бы дорогу назад. Хорошо еще, что никто не видел, как чуть было не поддался панике, причем в довольно безобидной ситуации, никто иной, как лидер выпускной группы южной академии.
Развернув оленей Гартош поплелся назад, но быстро понял, так дело не пойдет, пешком он и до ночи не доберется до своих. Он посмотрел на рогатых подопечных. Ездовые олени были гораздо выше своих верховых собратьев и вряд ли использовались в непривычной для себя роли. Как они отнесутся, если попытаться на них взобраться? Как бы опять не понесли. Но делать нечего, пешком он действительно не успеет дойти до места встречи с носорогом, разве что кого-нибудь вышлют навстречу. А Гартош догадывался, что там сейчас хватает забот и без него. Хорошо если обошлось без жертв.