Сын палача Том 2
Шрифт:
Кабачок без вывески прятался в стороне от главных дорог, но, насколько мне было известно, пользовался определенной популярностью. Слуги из поместья как-то раз поделились сведениями об этом местечке, оставалось надеяться, что они его не перехвалили.
Когда мы вошли, нас спокойным взглядом окинул трактирщик, находившийся в этот момент за стойкой. Я указал Раде на лестницу, а сам подошел к нему.
— Нам бы комнату и побольше выпивки с закуской.
Мужчина, бородатый, но в целом аккуратного ухоженного вида, еще раз глянул на мою спутницу, затем на меня. Что о нас можно подумать, догадаться несложно.
— Я недавно потерял друга, а она возлюбленного, — не дал я развить ему мысль. — Помянуть хотим в спокойной обстановке и без нежелательных гостей.
Начавшая было формироваться в выражении лица враждебность тут же исчезла.
— Соболезную, — коротко ответил он, подойдя к дверям за спиной. Стоило им только приоткрыться, как мужчина гаркнул во всю мощь своей глотки. Да еще так, что, кажется, задрожали стаканы на столе. — Мелкий! Проводи гостей в седьмую.
Мелкий оказался парнишей на голову выше меня и вдвое шире, с простодушным улыбчивым лицом. Он моментально выскочил из подсобного помещения и проводил нас в свободную комнату, пообещав вскорости принести выпивку и закуску, которую уже готовят.
Убранство оказалось вполне подходящим: диван, кресло, столик, пара стульев. Рада сбросила камзол на диван, оставшись в элегантной рубашке… сквозь мягкую ткань едва заметно просвечивало белоснежное белье. Заставив себя отвернуться, я снял куртку, после чего устроился в кресле.
— Давно вы с ним были знакомы? — осторожно спросил я.
С чего-то нужно было начинать. Почему бы и не с такого? Вполне возможно, светлые воспоминания позволят проще пережить этот период.
— Да… Наверное. Несколько лет можно называть «давно»? — немного рассеянно ответила Рада, осматривая комнату.
— Пожалуй. Некоторых своих сослуживцев я знал всего пару месяцев, но мы успели стать близкими друзьями. Иногда для этого не требуется много времени. Достаточно пережить событие, которое вас связывает.
Она присела на стул, закинула ногу на ногу и, на мгновение склонив голову набок, распустила волосы.
— Да, ты прав. Барн был первым, кому было плевать на мое происхождение. Одного этого было достаточно, чтобы я прониклась к нему симпатией, — с теплой улыбкой произнесла девушка.
— А что не так с твоим происхождением? — не понял я.
— Так ты не знаешь? — удивилась она моему вопросу. — Я…
В дверь постучали. Вместо Мелкого, с нашими закусками пришла какая-то девчушка. Хорошо, что меня правильно поняли: не было ни острых, ни излишне жирных блюд.
— Сейчас принесут выпивку, — прощебетала девушка прежде, чем уйти.
Когда дверь закрылась, я спросил:
— Так чего я не знаю?
Рада на мгновение опустила взгляд будто решаясь.
— Я — бастард, — и тут же с вызовом и ожиданием заглянула мне в глаза.
Черт, ни за что бы ни подумал. Для незаконного ребенка она слишком хорошо обучена.
— Не старшая ветвь, да? — уточнил.
Рада отвернулась хмыкнув:
— Все это спрашивают, когда узнают. Кроме Барна. Ему было все равно.
— Не вижу странности, — пожал плечами. — Ты хорошо обучена и воспитана, а не выгнана на улицу. И я уверен, что ты отлично представляешь, какую опасность несут незаконнорожденные…
— Так и говори — ублюдки, — огрызнулась волшебница.
Я терпеливо вздохнул.
— У моего деда был брат, Дориан. Он был бастардом. Когда в семье назрел раскол, он предпочел умереть, чтобы не претендовать на главенство и не накалять ситуацию еще больше. Мой отец, став главой рода, назвал его дочь своей сестрой, потому что Дориан своей жертвой доказал преданность семье. Ты не в ответе за своих родителей и их ошибки, важно лишь то, что делаешь ты. А я всего лишь констатировал факт, говоря о том, что тебя хорошо обучили.
Рада вновь потупилась, отвернувшись в сторону. Мне кажется, что она срывается на мне, но сама не рада этому. Обдумать эту мысль я не успел — пришел Мелкий. Хозяин порадовал нас неплохим выбором крепленых вин — самое то, что было нужно. Если нервы на взводе, а голову терзают невеселые мысли, алкоголь действует совершенно иначе. Когда мы вновь остались одни, я открыл первую бутылку и наполнил бокалы. Коротко отсалютовав друг другу без слов, выпили.
Рада с безразличием посмотрела на пустой бокал.
— Как вода, — констатировала она.
— Не волнуйся, в голову все равно ударит. Пусть и чуть позже, — я снова разлил.
Поскольку мое состояние было далеко не таким паршивым, как у Рады, закуску пропускать я не стал, уделив ей должное внимание.
— Ему было плевать на твое происхождение, — вернулся я к разговору. — А как вы познакомились?
— Твоя очередь делиться откровением, — Рада отрицательно покачала головой и слегка улыбнулась. Девушка бросала задумчивые взгляды то на пустой бокал, то на меня, но к какому-либо решению пока не пришла.
— Я рассказал о своем деде, — напомнил я.
— Не пойдет — о деде, не о себе. У тебя есть братья или сестры?
Я приложился к вину, но пить до дна не стал. Торопиться в принципе было некуда — сегодня я точно свободен.
— Нет. Но у меня мог быть старший брат, — довольно долго от меня скрывали эту маленькую тайну. — Он умер за полтора года до моего рождения, прожив всего семь месяцев.
— Знаю, — понимающе кивнула девушка, — такое бывает. Ребенок двух магов одной стихии, да еще и родовитых, либо может принять стихию родителей, либо гибнет.
— Да. Только у Хаоса это еще и усилено в сторону риска. К счастью, — саркастично улыбнулся, — я был просто рожден для этой силы.
Обращаясь к своему аспекту, вызвал его сияние вокруг поднятой ладони. Да, просто рожден. Потенциал четвертого круга в таком возрасте, да и еще с подобным аспектом.
— А еще в нашем роду принято… было принято иметь только одного ребенка в старшей семье. Чтобы все наследие концентрировалось в одном человеке. Считается, что так удается собрать весь необходимый опыт и потенциал в одном маге. Я ответил на твой вопрос? — спросил я с улыбкой.