Сын планеты
Шрифт:
— Ваш режим бесчеловечен.
— Все режимы бесчеловечны! — отмахнулся наместник. — Зато у нас нет сословных различий. У нас любой может дойти до вершин власти, даже противники это признают. У нас рабочие гарантированно защищены от нищеты, а технологии эфемера дают им эмоциональную наполненность жизни. Пусть не лучшим образом, но мы заботимся о детях. Во всяком случае, лучше, чем, например, на Арктуре! Да вы сами это видели в бытность вашу…кем вы там были в школе?
— И ваши каратели так замечательно поддерживают порядок…
Наместник зло дернул щекой:
— Не режим их породил! Они все — дети этого мира! Если лорды придут к власти, им тоже придется решать, куда деть своих садистов. Ленивые, слабые, ущербные были всегда, и будут всегда. Они все — дети этого мира, их некуда деть! Ну не перестрелять же их!
— Примерно так вы и решаете проблему с охотничьими племенами.
— О, это особый случай! — оживился наместник. — Дело в том, что эфемер не может жить без гор. В частности, там располагаются жизненно важные расположения руд. Опустим это, вам ведь неинтересна экономика, вам подавай духовность и человечность! Так вот о человечности: эфемер сейчас кормит и снабжает работой все приморье. Технологии энергонапряженных структур очень экономичны, они избавили население Веги от голода. Но — эфемера уже не хватает. Нужны иные города, чтобы принять обездоленных бродяг из предгорий, тех же охотников — изгоев, естественно, но их очень, очень много! Только вот некие малочисленные племена не идут ни на какие контакты в вопросах освоения недр. Они дошли до того, что перебили безоружных строителей дорог. Ваши горные охотники по горло в крови невинных людей. Сейчас они не пускают в горы никого. Идет война, и нам просто не оставлено другого решения, как воевать.
— Это их земля.
— Это наша земля! — возразил мужчина твердо. — Мы все пришли в этот мир извне. И, вы должны были это заметить, эфемер никогда не отказывался от жителей гор. Мы и сейчас принимаем всех, хотя район Серых Рук переполнен. И мы готовы принять вас. Несмотря на прошлое.
— Память о прошлом непросто откинуть, — заметил я. — Вождь охотников был моим другом.
— Он погиб?
— Сгорел. Попал под напалм.
— Мне это тоже нелегко, — хмуро признался мужчина. — Я потерял эскадрилью «небесных призраков», а они все были моими учениками и отличными людьми — хотя последнее для вас и неважно. И все же я повторяю приглашение: присоединяйтесь к нам, лучшего не найти. Любое правительство жестоко, любое общество полно уродства и несправедливости. Режим карабинеров — не худший вариант, уж поверьте мне и моему образованию, полученному в лучших учебных заведениях материнской планеты. Или вы воспринимаете всерьез программу гераклитов?!
Я покачал головой. Нет, всерьез я их не воспринимал.
— Я могу дать вам время для размышлений и принятия решения, — предложил наместник понимающе.
Я снова покачал головой.
— То есть… у вас уже готово решение?
— Да, — вздохнул я. — Хотя оно мне и самому не нравится. Я был и остаюсь Защитником Асторы. И этому я буду верен всегда.
— А! — хмыкнул наместник. — Сказки об Асторе! Нет, я верю, я в очень многое верю! В частности, техника нуль-переходов существует на материнской планете, и нечто подобное Домам тоже, правда, без всякого налета мистицизма… да и Хранилище, если вдуматься, имеет аналоги в обитаемых мирах… но согласитесь — это внешнее, необязательное. Главное в ваших сказках — райская чистота человечества. А вот это — действительно сказки. Вы собираетесь защищать эту выдумку?
— Это не выдумка, — вздохнул я. — Совсем недавно я наблюдал эту… райскую чистоту человечества прямо здесь. Вы и Анни-ко.
Мужчина помрачнел.
— Я люблю ее, — проворчал он. — Это не пример.
— Вы и я. Вы и ваши ученики…
— Достаточно. Я понял вас. Это есть, согласен. Но это не Астора. И это не пример!
— А что же это? — полюбопытствовал я.
— Болезнь! — с тоской ответил он. Сейчас он уже не походил на наместника. — Это — редкая драгоценность в мире грубых, грязных камней. Никогда человечеству не стать таким! Так что ваша Астора — всего лишь сон! Пусть удивительный и прекрасный — но сон…
— Вы погибнете, — заключил он с грустью. — Или сойдете с ума. Воевать против всего мира невозможно. Уж я-то знаю, что говорю, поверьте хотя бы моему образованию…. У меня, по крайней мере, есть любимая жена, дом и мирные заботы по управлению эфемером. Но даже меня частое общение со смертью… разрушает.
— Как же вы защищаетесь?
— Когда мне плохо, я ухожу в небо, — просто сказал он.
Он медленно поднялся на холм и поднял голову. Что увидел он там, за пеленой дождя?
Призрачная птица развернула крылья и рванулась к тучам. Прощай, мой мимолетный друг.
Я остался наконец наедине со своими мыслями.
Эстер и ее молодой телохранитель без сил опустились на теплую скалу. Под ними осталась покоренная тропа — сотни метров вертикального лаза в сплошном камне. А до тропы были долгие переходы через горы. Очередной отряд гераклитов проводил горные учения, сейчас они без сил валялись на траве где-то далеко внизу, за прозрачной воздушной бездной. Эстер почему-то считала необходимым участвовать в каждом походе, и телохранителю приходилось тяжко — чудовищные мышцы пляжного бойца в горах больше мешали, чем помогали.
— Знаешь, я вот что хотел спросить… — задыхаясь, начал юноша.
— Знаю! — обидно усмехнулась Эстер. — Зачем нам горные учения, если воевать будем в эфемере? Не ты один, все спрашивают, когда немножко устают.
— Я готов уставать! — взвился гераклит. — Если это для пользы дела!
— А это для пользы дела, не сомневайся. Я хочу посмотреть, как будет держаться каждый гераклит на грани возможного, когда уже ни сил, ни дыхания — вот как сейчас. Так я хотя бы приблизительно проверяю вашу готовность к настоящим боям. Понятно? Тогда вставай, нам еще спускаться и идти через долину, а затем обратно, и чтоб успеть до темноты, а то в отряде забеспокоятся.
Телохранитель угрюмо полез за ней.
— Она просто хочет посмотреть! — бормотал он. — Две недели по горам! Посмотреть, это ж надо придумать…
Долина внизу неожиданно оказалась ухоженным садом.
— Здесь кто-то живет? — бесстрастно поинтересовался телохранитель, хотя лучше было б начинать трястись от страха, если это — сокрытые долины горного народа, место обитания их семей.
— Живет, — подтвердила Эстер. — Но не охотники, можешь не трястись. Вон, видишь на скале человека? Это хозяин, мы к нему с визитом.
— Дурак какой-то, сидит открыто, снять его можно в момент! — процедил гераклит.
Эстер вздохнула:
— Видно, ты хорошо выучил военные учебники? Ну вот теперь знай: они ничего не стоят. Настоящий бой ведут не по уставу карательного корпуса карабинеров — ты ведь по нему учился?
— Ну и что? — обиделся гераклит. — Профессиональный труд, у меня же родня в карабинерах, лучший учебник порекомендовали!
— Вон там сидит человек, который сам по себе устав! — отрезала Эстер. — Ты прав в том, что гостей лучше бы поджидать в засаде — вдруг они не совсем гости? Так вот это и есть перед тобой лучшая засада — сидеть на виду. Как только ты начнешь действовать, он сразу это заметит. И примет меры. очень убедительные меры. Понятно?