Сын рыбака
Шрифт:
Фред открыл его в том месте, где была сделана новая запись. Четким прямым почерком там были вписаны иронические и грустные слова Марка Твена:
«Радуйся жизни, пока живешь, ибо мертвым ты пребудешь долгие времена. — На добрую память от Аниты».
— Ну, что ты теперь скажешь? — улыбнулся Фред. — Ее это почерк?
— Да, на этот раз ты не лжешь, — сразу став задумчивым, тихо ответил Оскар.
«Что это должно означать? Неужели Анита?.. Нет, нет, тут что-то не так, Фред просто хвастается».
— Она мне сказала, какие мужчины ей импонируют, — продолжал Фред. — И теперь мне вполне понятно, почему она так увлекается мною. Я, говорит, не хочу в мужья флегматика, я хочу такого, чтобы он любил меня и готов был из-за меня пойти в огонь и в воду, чтобы он не сдерживал ревности, не позволил обойти себя сопернику… Словом, точь-в-точь такого, как я.
«Опять дурачится, — подумал про себя Оскар. — Уж так-то она не могла сказать».
Но смутное чувство тревоги не покидало его весь день.
7
В субботу вечером Бангер делил очередную выручку. Лавка была закрыта, но Анита еще не показывалась. Госпожа Бангер пригласила Оскара и Фреда в большую комнату, где лавочник уже приводил в порядок счета.
— А где барышня? — немного поотстав, тихо спросил ее Фред.
— Наверно, на балконе.
Фред задержался с остальными ровно до того момента, когда был произведен расчет. Получив свою долю, он многозначительно подмигнул Оскару и тихонько, на цыпочках, вышел из комнаты.
Бангер достал из буфета бутылку и закуску. Как раз вернулся Эдгар, и они втроем проговорили около часа о предстоящем расширении дела. Речь зашла и о постройке консервной фабрики. Все согласились, что здесь потребуется участие всей округи и что лучше всего будет основать рыбацкий кооператив. Бангер обещал на следующей неделе съездить в Ригу и разузнать о всех необходимых формальностях.
Оскар рассеянно слушал. Сейчас он даже консервной фабрикой, своей заветной мечтой, мало интересовался — так его тревожило отсутствие Аниты. Он прислушивался к каждому звуку шагов за стеной, и когда хлопала наружная дверь, в нем оживало радостное чувство надежды. Но Анита все не шла…
Оскар больше не стал задерживаться. Он умышленно громко простился с хозяином дома и вышел. Эдгар провожал его, и во дворе они остановились на минутку. Заметив угрюмое выражение лица Оскара, Эдгар улыбнулся.
— Подожди меня здесь, — сказал он и убежал обратно в дом.
Оскар, недоумевая, ждал его возвращения. К нему подошла собака, обнюхала руку и ласково заскулила — это был старый знакомый.
Прошло несколько минут. С шумом открылась дверь, и на пороге показалась Анита. Ее блузка белела в лунном свете, лицо девушки было серьезно и холодно.
Оскар стремительно бросился к ней.
— Добрый вечер! — сказал он, протягивая ей руку.
— Добрый вечер, — ответила Анита, но руки не подала. — Говори скорее, что тебе нужно? — сухо спросила она. — Эдгар сказал, что ты меня звал.
Лицо Оскара потемнело.
— Это неправда. Я тебя вовсе не звал, это он сам выдумал. Но ты сама знаешь, как я хочу тебя видеть… Уж не заболела ли ты? — спросил он, удивленный странным поведением Аниты.
Она окинула его гневным взглядом:
— Как тебе не стыдно так насмехаться надо мной!
— Ты же сама видишь, что я не смеюсь.
Анита презрительно скривила губы и повернулась к двери. Оскар схватил ее за руку:
— Что с тобою, Анита? Я тебя сегодня просто не узнаю.
— Пусти меня! — Она стала вырывать свою руку. — Что ты… пристаешь! Я не из тех особ… которых ты водишь к себе по ночам…
— Что? О чем ты говоришь! — Оскар схватил и другую руку Аниты. — Какие еще особы?
— Я жду, когда ты выпустишь мои руки. Свое физическое превосходство можешь показывать перед другими.
Стиснув зубы так, что они скрипнули, он отпустил ее руки, отступил в сторону и бессмысленным взглядом уставился в пространство. Лицо его побледнело, губы подергивались.
— С какой стороны подул этот ветер? — спросил он охрипшим голосом.
— Спроси свою сестру.
— Лидию? — удивился он.
— Нет, Ольгу…
Он стоял, освещенный светом луны, а в душе у него был беспросветный мрак. Горькие складки легли возле губ Оскара, он рассмеялся невеселым смехом.
— Хорошо, я ее расспрошу, — сказал он, повернулся и ушел.
Долго глядела ему вслед Анита, прислушиваясь к звукам тяжелых шагов. Она хотела было что-то крикнуть, рванулась вперед, но через несколько шагов остановилась.
«А что, если она солгала… оклеветала его?..» — И Анита вся похолодела при этой мысли.
Тогда она вспомнила, что на балконе ее ждут. Усталой, вялой походкой подымалась Анита по узкой лестнице. С каждым шагом ей все сильнее хотелось остановиться, вернуться обратно, но какое-то странное упрямство, какая-то ложная гордость не позволяли ей это сделать.
Глава десятая ПОСЛЕДНЯЯ ГРОЗА
1
Дела брата Теодора за последнее время заметно пошатнулись. Среди приверженцев секты почувствовалось некоторое охлаждение, зашевелился даже червь сомнения. Молодежь начала увиливать от собраний. Не стало и прежнего уважения к проповеднику: многие парни перестали приветствовать его при встрече, некоторые старики с насмешливой улыбкой выслушивали его советы. Глаз у Теодора был достаточно наметан, чтобы сразу должным образом оценить неблагоприятные признаки. Может, у сектантов это было только временное, преходящее ослабление веры: ведь у всех только и было на уме, что морская мережа и сказочные уловы Оскара Клявы, только о них и шли разговоры во всех концах поселка. Многие собирались уже последовать примеру Оскара.