Сын Солнца
Шрифт:
После этого началось непосредственное планирование операции против северян, в ходе которого я десятки раз пожалел, что инки не изобрели железных дорог! Да и вообще не имели никакой тягловой силы. А расстояние от Куско до Кито, по разным данным, - от 1700 до 2000 километров! По проложенным практически напрямую - через горы и ущелья - инкским дорогам! По современным автомобильным, правда, было б и того больше за счет большого крюка в сторону побережья и по прибрежной равнине - наиболее пригодной для прокладки дорог местности - вот только по ним ездили автомобили, способные преодолеть это расстояние за несколько дней. Сейчас же - с учетом стандартного для инкских армий дневного перехода в 22 км - на то, чтобы добраться только до Томебамбы уйдет два с половиной месяца! К этому моменту все наши планы могли обратиться в прах, так что приходилось ограничиться общими набросками.
Напоследок распределили должности. Общее командование должен был осуществлять прославившийся в сражениях времен Уайна Капака Титу Атаучи, Аток был утвержден командующим Громотрубной армией с присоединенным к ней гарнизоном Куско, еще не подошедшие с юга войска разделили на две армии, командующими которыми были назначены уже находящийся в войсках Топа Атау и отправленный на юг Уампа Юпанки. ‘Исполняющим обязанности Сапа Инки’ на этот раз стал Майта Юпанки.
***
(Юкатан, Чектамаль. Апрель 1529 года)
Выйдя из дворца правителя Чектамаля, где обсуждали планы будущих боевых действий, Сути Пунчау направился к своим людям. Да, еще год назад о таких поворотах своей жизни он не мог даже предполагать. Родившись в айлью потомственных торговцев, со времен присоединения их родного племени чинна к государству инков получивших статус торговых агентов Великого Инки, Сути Пунчау автоматически получил и профессию. Непосредственно его айлью занималась морской торговлей с северными народами, и когда он несколько подрос - родители стали брать его с собой в походы - показать, чем торгуют, где и с кем и научить самому этому (надо сказать, весьма непростому) ремеслу. Так начиналась его трудовая жизнь…
С тех прошло более двух десятилетий. Сути Пунчау давно вырос и начал совершать самостоятельные плавания. Сколько всего их было - сейчас помнят, наверное, одни лишь кипукамайоки. Где только не пришлось побывать за эти времена - и у дикарей джунглей Колумбии и уже захваченной белокожими чужаками Панамы, и в поселениях более северных племен, и в городах майя и какчикелей, а однажды их плот занесло и еще дальше на север, где, впрочем, они с тем же успехом расторговались и вернулись домой.
Но все это были обычные торговые экспедиции. В этот же раз задача перед ним была поставлена совершенно нетипичная. Он должен был возглавить посольство инков в земли майя - и, прежде всего, вступить в контакт с правителями Чектамаля и посодействовать созданию союза против белокожих чужаков.
– Ну что там решили?
– спросил у Сути Пунчау командир отряда сопровождения (от которого после отплытия Льюкюлья Майю осталось меньше половины).
– Через три дня армия выступает. По пути к нам присоединится армия Уаймиля, - ответил присутствовавший на совещании глава посольства, - Отправится придется и нам.
– А это зачем?
– не понял офицер, - Артиллеристы у майя свои уже есть. Железного оружия сколько-то наделать тоже сумели.
– Не доверяют нам особо, - усмехнулся в ответ Сути Пунчау, - Хотя, железного оружия у них тоже маловато…
– Понятно. Что ж, это и к лучшему, - рассудил инкский офицер, - Насколько знаю, главной целью похода является уничтожение поселения белокожих чужаком. Вот и посмотрим, на что они способны…
***
(Тауантинсуйу, Куско. Апрель 1529 года)
Сразу после военного совета все вокруг пришло в движение. Часки, отправленные на север, рассылали по прилегающим к Великой дороге поселениям приказы о выделении месяц носильщиков - в счет работ по мите, которым предстояла доставка пушек. Их должны были разместить на почтовых станциях так, чтобы одна ‘бригада’ проносила груз до соседней станции, где передавала его следующей. Солдаты ‘Громотрубной армии’ и гарнизона Куско начали готовиться к походу. На пригнанных на следующий день лам навьючивали наполненные порохом тыквины и мешки с боеприпасами - картечью и ядрами для пушек, коробками с патронами для винтовок и картечных ружей, запасные барабаны для винтовок. Грузили на носилки разобранные на части пушки - впрочем, в наличии имелась пока лишь часть их - те, что были отлиты в мастерских Куско и доставленные с юга. Те же, что были изготовлены в городах Чинчайсуйу, получить предстояло по дороге. Впрочем, это было в какой-то мере даже удобнее - меньше тащить с собой, меньше народа придется отвлекать от полевых работ.
На третий - предпоследний день пребывания в Куско - я, дабы подстраховаться от возможных на войне случайностей, официально объявил своим наследником Манко. Понятно, правда, что за малостью возраста править за него пока будут другие - скорее всего, один из моих и Манко дядьев, Майта Юпанки или Титу Атаучи, но хоть борьбы за власть не должно начаться. Пожелавшую было отправляться вместе со мной Чукуй Виру пришлось отправить в Хатун Ирриру к Майтанчи. Нечего и ей еще рисковать, война - не женское дело. Туда же, кстати, отправил и койю, главную жену Сапа Инки, у которой недавно родились две дочери (которые, естественно, не могли претендовать на власть). На случай моего поражения в гражданской войне также предупредил, что в случае неудачного хода войны с белокожими чужаками, чье прибытие предсказали мне предки, необходимо в первую очередь позаботиться о вывозе в безопасное место специалистов-металлургов и оборудования из Хатун Ирриру и из мастерских Куско и уничтожении всего того, что нельзя вывезти - эти специалисты и оборудование потребуются потом для изготовления оружия, с помощью которого инки смогут освободить свою страну. Во всяком случае, это даст местным народам хоть какой-то шанс отстоять свою свободу…
Уже под вечер мне внезапно пришло сообщение с побережья - вернулась домой часть посольства к майя. Ждать их в Куско времени у меня не было, так что часки немедленно отправил послам мой приказ следовать в Хауху, где они должны оказаться несколько раньше меня. Там и поговорим.
В этот же день состоялась и церемония жертвоприношений перед Камнем войны на центральной площади Уакапата. Жрецы во главе с самим Вильяком Уму проводили специальные ритуалы, которые якобы должны ослабить мощь вражеских богов, обходя вокруг огня, на котором приносили в жертву диких птиц. Они несли камни с изображениями змеи, жабы и пумы, и произносили: ‘Пусть придет победа’ и ‘Пусть боги наших врагов потеряют свою силу’. Затем в жертву принесли несколько предварительно подготовленных - не евших несколько ней - черных ламы. После того, как лам зарезали, из них извлекали сердца и осматривали, чтобы увидеть, не была ли окружающая плоть деформирована и не повредил ли ей голод; это означало бы, что и сердца их противников стали точно такими же слабыми и вялыми. Естественно, результат был положительным, что вызвало взрыв ликований у войска - боги обещали победу. После чего начался пир и пляски а наутро - 11 числа Месяца Произрастания цветов, - взяв с собой они брали идолов, олицетворяющих Манко Капака и Уанакаури, инкская армия тронулась в путь…
***
(Тауантинсуйу, территория современного северного Перу. Апрель 1529 года)
– То есть вы знаете такого зверя?
– спросил Чекчи Миси у камайока-главы деревни.
– Да, - глядя на явившегося к нему молодого жреца Солнца, подтвердил свои же слова чиновник, - Но это очень скрытный зверь. К тому же, ночной. За последние лет десять тапиры попадались нашим охотникам лишь несколько раз.
– Неважно. Со мной одни из лучших охотников со всей Тауантинсуйу, - отмахнулся жрец и уже в приказном тоне добавил, - Значит, ты дашь нам проводников, которые покажут места их обитание.