Сын ветра

Красовская Марианна

Яхо смотрел на лекаря во все глаза. Неужели это тот самый – Аяз Кимак? У которого жена из Галлии? У которой братья летать умели?

Между тем лекарь продолжал раздавать указания:

– Сейчас я немного подлечу, но мне поесть приготовьте и чаю сладкого. Как тебя звать, мальчик?

– Яхор.

– Вот что, Яхор. Тебе оставлю лекарства. Три раза в день по ложке… А есть ли у тебя ложка? Нет? Я так и думал. Считать умеешь? По двенадцать капель. Утром, днем и вечером. Корми бульоном. Если совсем плохо будет, вот этот порошок разведи

весь в чашке воды и дай выпить. И лучше бы в больницу деда, как чуть полегчает.

Яхо кивал изо всех сил, пытаясь не расплакаться. Есть, есть чудеса! И славская богиня милостива!

Когда лекарь уже уезжать собирался, Яхо осмелился тронуть его за рукав:

– Господин Кимак, а правда, что у вас жена из Галлии?

– Да.

– А ее братья… они умеют летать?

Лекарь уставился на мальчика с искренним недоумением, а потом наморщил лоб.

– Летать? Разве что с башни вниз головой. Или ты о другом?

– Я слышал, что они мастерили крылья…

– А! Летать никто не умеет, Яхор. Но братья Оберлинги работают над этим. Я слышал, что канцлер Браенг мечтает сконструировать летательный аппарат.

– Скажите, а я мог бы? Что мне сделать, чтобы поехать в Галлию учиться?

– Похвальное желание, – кивнул Аяз. – Когда дед выздоровеет, приезжайте с ним в Ур-Таар. Меня найти там не сложно. Походишь в школу, выучишься читать и писать, и решим этот вопрос.

2. Чудеса продолжаются

Яхо нерешительно топтался возле дома лекаря. Судя по всему, он был пуст. Уехал ли Аяз Кимак куда, или работает? В больницу идти, отвлекать целителя от важных дел мальчик не решился, сел прямо на землю, прислонился спиной к нагретому камню ограды, поджимая гудящие ноги.

– Эй, малый, чего надо? – выглянула из соседнего дома старая-престарая бабка, которой на вид было не меньше сотни лет. – Если лекаря – то в больничку иди.

– Лекаря, – кивнул Яхо. – Только мне по другому делу его надо. Не по целительскому.

– Тогда в кофейню, там его быстрее встретишь. Попроси, чтобы к хозяйке отвели, а там уже она подскажет. Где пристань, знаешь? Вот через три дома от нее. Ну спросишь, кофейня у нас одна.

Яхо кивнул и неохотно поднялся. Кофейня – это что-то, связанное с кофе. Кофе – напиток такой богомерзкий, дед рассказывал. А где напиток, там и еда. Может, накормят. Не за даром, разумеется, за какую-нибудь работу.

Шел неспешно – теперь-то спешить некуда, некуда, вертел головой по сторонам в изумлении: никогда такого не видел. Дома белые, в два, а то и три этажа, а крыши на них цветные, плоские, почти друг с другом смыкаются. По крышам мальчишки полуголые, такие же, как он, скачут. Множество людей на улицах, вывески деревянные, раскрашенные: там наковальня, а там калач. Деревья растут возле домов – удивительное дело, Яхо никогда столько деревьев за раз не видел. А еще главная улица камнем вымощена, нагрелась на солнце так, что ноги босые жжет.

Кофейня

нашлась быстро. Она вроде бы была и как здание, и как улица – под навесом стояли столики с лавочками и стульями. Пахло чем-то печёным, да до того одурительно, что Яхо пошатнулся. Он замер, не решаясь шагнуть на деревянный настил, остро ощущая, что оборванцам вроде него тут не рады. Надо было хоть в реке помыться, да какую-нибудь рубаху украсть, а не заявляться к лекарю как есть.

– Мальчик, ты кого ищешь? – окликнула его невероятной красоты женщина с круглыми голубыми глазами. – По делу пришел или голодный? Ты чей?

Женщина была одета странно: елек и рубаха степные, а юбка галлийская, почти до полу. И шелковый платок на голове повязан не так, как степнячки носят,

– Госпожа Кимак, – поклонился Яхо. – Я ищу вашего мужа.

– Хорошо, – кивнула женщина, ничуть не удивившись. – Это срочно?

– Нет.

– Тогда иди умойся и проходи на веранду. Я тебя накормлю. Издалека прибыл?

– Да, из стана арына Турмия, – моргнул Яхо, понимая, что жена лекаря самому Кимаку под стать – такая же приветливая и добрая. – Это близь Галаада.

– Ого, не близко, – восхитилась женщина, зачем-то поглядев на солнце. – Пойдем, покажу, где воду взять. Скоро уж доктора обедать придут, там и поговоришь с Аязом.

Но когда появился Аяз – ближе к вечеру, пропустив обед, мальчик уже крепко спал на лавке.

– Тут тебя ждет, – кивнула Виктория мужу. – С самого утра. Говорит, с Галаада пришел.

– Подождет, – равнодушно пожал плечами лекарь. – Все равно спит. Накорми меня, женщина, пока я тебя не съел вместо ужина.

Хозяйка кофейни лукаво улыбнулась, наклоняясь к мужу и шепча ему на ухо:

– Так накормить… или меня съешь? Ты определись!

– Заманчивое предложение, – пробормотал Аяз, обвивая рукой талию жены. – А где Белла?

– Играет в саду.

– Пошли наверх, – тут же решил лекарь.

Яхо, проснувшийся от голосов, приоткрыл один глаз. Ему было ужасно любопытно, зачем Кимак и его жена поднимались наверх, но заметив, как мужчина уже на лестнице принялся супругу целовать, всё понял. Смешные эти взрослые – занимаются глупостями.

Пока он спал, кофейня опустела. На улице стремительно темнело. На террасе послышался топот детских ножек, и в комнату вбежала маленькая девочка, чумазая, в перепачканной травой длинной рубашке.

– А ты кто? – строго спросила она, глядя на зевающего Яхо. – А дадэ где?

– Твой дадэ… эээ… помогает твоей маме что-то починить, – придумывал на ходу мальчик. – А я – Яхо. Меня попросили помочь тебе умыться и поиграть с тобой.

– Яхо, я кушать хочу, – сделала жалобные глазки девочка, и Яхо мгновенно растаял.

– Конечно, – закивал он. – Сейчас найдем еду. Только сначала надо личико вымыть. А то ты грязная, как овечка.

– Разве овечки грязные?

– Если как ты – траву едят, то, конечно, грязные!