Сын воды. В стране райской птицы. Амок
Шрифт:
— Эй ты, обезьяна! Подай рому! — услышал он у самого уха пьяный голос.
Манг оглянулся и увидел пьяного господина, который уставился на него бычьими глазами.
— Извините, — сказал Манг, — я занят.
— Что?! — гаркнул господин и грохнул кулаком по столу. — Разве я не вижу, что ты идешь с пустыми руками? — И он снова хватил кулаком по столу так, что зазвенели бокалы.
Подскочил старший служащий:
— Извините, сэр! Чем вы недовольны, сэр?
— Что ж это у вас тут делается, а? — заревел тот. — Насобирали обезьян со всего света, а служить не научили: идет с пустыми руками и отказывается принимать заказ. Это же…
С трудом удалось его успокоить. Но в послужном списке Манга появилось еще одно пятно…
Манг подошел к столу Грэт и поклонился. Оба мужчины начали внимательно присматриваться к нему.
— Так вот он какой! — пробормотал военный.
— Ну, как живешь, Манг? — начала Грэт. — Как идет служба?
— Спасибо, мисс. Служу, как могу.
— А я теперь уже не мисс, а мистрис. А это мой муж, капитан военного корабля.
— Видно, так уж тебе на роду написано, сестричка, что важнейшие моменты твоей жизни связаны с капитанами.
— Спасибо за сравнение! — недовольно буркнул муж.
— Не обижайся, Джек, — продолжал брат, — он ведь был не военным, а гражданским капитаном.
Манг стоял и смущенно улыбался. Он хорошо помнил «торжественную» встречу на корабле.
— А что, Манг, не хотел бы ты вернуться домой? Не жалко тебе своей невесты Мгу? — расспрашивала Грэт.
— На знаю, — ответил Манг после минутного раздумья. — Проведать во всяком случае хотелось бы.
— А мы с тобой, пожалуй, уже не скоро увидимся. Я сегодня ночью еду с мужем в Индию.
Манг и так за эти четыре года видел ее всего раза три, но тут ему почему-то стало грустно. Будучи одиноким в этом чужом многомиллионном городе, он все-таки чувствовал, что где-то здесь есть человек, который знает его, который связан с ним общими переживаниями, воспоминаниями, к которому можно было бы обратиться в случае беды. Это ведь она устроила его в этот ресторан и даже в первый год заплатила хозяевам крупную сумму за его содержание и обучение. И после хозяева считались с нею и, кажется, еще раз получили деньги. Без нее он не продержался бы тут и одного дня. А теперь кто знает, что будет…
— Ну, так принеси нам поужинать, — сказал военный и повторил свой заказ: — Шампанского и омаров.
Когда Манг отошел, офицер обратился к жене:
— Грэт, ты забываешь, что находишься на людях. Разговариваешь с ним, как с равным. Это же неприлично. Что могут подумать люди?
— Это ведь последний раз, на прощание, — оправдывалась Грэт. — Все-таки я обязана ему своей жизнью, а ты — своей женой, — добавила она, лукаво улыбаясь.
— Так ты ведь сделала для него в сто раз больше! Не каждый так отблагодарил бы. Но ведь из этого не следует, что ты должна по-дружески беседовать с этой обезьяной.
— Ну уж, какое там «по-дружески!» — махнула рукой Грэт.
— Капитан капитану завидует, — вставил брат.
— А тебе лишь бы сострить, — недовольно ответил офицер.
Когда после ужина военный расплачивался, он дал Мангу «на чай» целых три фунта стерлингов, за что жена наградила его благодарным взглядом.
Манг долго стоял на место и смотрел вслед Белой птичке. А она уже щебетала об отъезде, о путешествии, о знакомых и совсем забыла, что на свете существует какой-то Манг.
Через три дня Манга уволили…
Последним поводом было «недоразумение» с пьяным господином. Еще важней было то, что его покровительница уехала. А настоящую причину Манг знал и сам: у него не было той изворотливости, ловкости, хитрости, которая требуется от лакеев в таких аристократических заведениях.
И Манг очутился на улице среди тысяч безработного люда — белых, черных, желтых, бурых.
И, слоняясь по туманным улицам Лондона, он часто вызывал в воображении другой город — среди скал, улицы-каналы, морских птиц, кану, свою семью и Мгу.
1927
В СТРАНЕ РАЙСКОЙ ПТИЦЫ
I
«Земной рай». — В мангровом лесу. — Китаец Чунг Ли. — В гостях у папуасов
Далеко-далеко от нас, на противоположной стороне земного шара, к северу от Австралии, лежит большой остров Новая Гвинея. Почти на две с половиной тысячи километров протянулся он в длину и на шестьсот с лишком — в ширину.
Это самый большой после Гренландии остров в мире. Четыре таких республики, как наша Белоруссия, свободно разместились бы на его территории.
Лежит он у самого экватора: значит, там стоит вечное лето. Не нужно заботиться ни о топливе, ни о теплой одежде, не нужно строить домов — легкая хижина с кровлей из пальмовых листьев надежно защитит и от палящего зноя и от ливня.
Круглый год растут и цветут там разные удивительные растения. Никто не запасается пищей на зиму. Все двенадцать месяцев года можно кушать свежие плоды, овощи, зерно и еще много такого, о чем мы и представления не имеем.
В лесах Новой Гвинеи растут диковинные красные цветы — настоящие великаны, и с цветка на цветок перелетает райская птица, которая только и живет в этой стране да на некоторых ближайших островах. Кто из вас не хотел бы жить в этом раю?
А между тем рай этот никого не привлекает.
Народу там живет раз в пять меньше, чем у нас. Да и те считаются самыми дикими на свете. Называется этот народ папуасами. Еще недавно можно было слышать, что они там, в этом раю, едят людей.
Европейцев на Новой Гвинее всего несколько тысяч человек, да и те живут только по побережью. В центре острова есть такие места, где ни разу не ступала нога белого человека.