Сыны Каина. Капкан на любовь
Шрифт:
Впрочем, никто бы все равно этого не услышал – в кабинете отца разгорался нешуточный скандал. Папа обладал взрывным характером, моментально вспыхивал, переходя на повышенный тон. Но со мной, любимой дочуркой, он всегда был милым папочкой, который позволял мне все, как огромный лев, разрешающий своему львенку трепать его за кисточку на хвосте.
В моей памяти остались только отдельные фразы того разговора. В них было что-то о Хранителях и Стражах – уже смутно знакомых словах. Замерев на последней ступеньке, я дрожала от холода, но с места не сдвинулась. Потом кто-то подхватил меня
– Тебе не стоит это слышать. – Произнес мужской голос.
Его обладатель закутал меня в клетчатый плед, взятый с дивана, и вынес на улицу. Как ни странно, мне даже в голову не пришло сопротивляться, а ведь я наотрез отказывалась обниматься даже с родным дядей – может, из-за того, что от него всегда несло резким запахом женских духов, то которого слезились глаза и пробивало на чихание, как щенка. Причем, ароматы всегда были разными. Дядька хохотал, задабривал племянницу куклами – они тут же оказывались сломанными, потому что я любила машинки, конструкторы, а больше всего – книги.
От незнакомца пахло чем-то приятным, но неизвестным. Рассмотреть его я не смогла. Во дворе было холодно и темно, пока дом не превратился в огромный костер. Меня сковало ужасом – тем самым, который делит жизнь на до и после.
Этот огонь сжег мое детство. Стоя босыми ногами на снегу, на сгорающий дом смотрела резко повзрослевшая девочка. Она сердцем чувствовала, что не рычащее пламя отняло у нее отца, и дала себе слово, что найдет виновных. И покарает их.
После смерти отца мы с Ларой остались одни. Она не отдала меня дядьке, оформила опекунство, хотя последним, что ей было нужно в тот сложный период, являлась неблагодарная падчерица. От красивой блондинки с фарфоровым кукольным личиком осталась лишь тень. Голубые глаза потухли, волосы, всегда теперь собранные в хвост, посерели. Она похудела, осунулась, и часто глядела в одну точку, что-то прижимая к груди.
Однажды я увидела ее из коридора, сидящую на кровати, и застыла, пораженная тем глубоким горем, когда у человека уже не остается сил даже на слезы. Смущаясь и не умея выражать сочувствие, подошла к ней и села рядом. Мы молчали, а потом Лара сжала мою руку, заставив вздрогнуть.
– Почитаешь мне на ночь? – тихо спросила я.
– Конечно. – Она благодарно улыбнулась и отложила в сторону рамку с фото, где папа смеется.
Мы не стали матерью и дочерью, как показывают в мелодрамах, но отцу удалось сплотить нас – своей смертью. Это были странные отношения, больше похожие на дружеские. Экстерном сдавая экзамены, я закончила школу в 16 лет. На выпускной не пошла – подруг у меня не было, а мальчики пока не интересовали, хотя и замечала их взгляды.
– Магда, ты решила, что будет дальше? – спросила Лара, вечером войдя в мою комнату. Теперь мачеха не читала мне на ночь, ритуал изменился, превратившись в привычку обсуждать то, что произошло за день, и планы на завтра.
– Ты расскажешь мне о Хранителях? – вопросом на вопрос ответила я.
– Как всегда в лоб, вся в отца. – Она вздохнула. – Никогда не забудешь, верно?
Я изводила ее этим вопросом с момента смерти папы. Помнила, как их упоминали во время ссоры отца с какими-то мужчинами в кабинете. Лара отнекивалась, говорила, что ничего такого не знает, но то, как она при этом отводила глаза, красноречиво свидетельствовало о том, что женщина лжет. Вероятно, из лучших побуждений, чтобы защитить меня, поэтому ее обман даже не злил.
– Расскажи! – вместо ответа выдохнула я, обхватив себя задрожавшими руками.
– Мне немного известно. – Мачеха подошла к окну. – Знаешь историю Каина и Авеля?
– Ее все знают.
– Поверь, половина современной молодежи о них и не слышала. Суть в том, что у Каина были сыновья, их потомков называют Стражами. Они полулюди, полудемоны. А род, который пошел от Авеля – это и есть Хранители. Борются со всякой нечистью, охраняют мир и прочее. Вот и все.
– А причем тут мой отец? – я встала рядом.
– Он был как раз Хранителем.
– Из-за этого его убили?
– Магда, Бориса никто не убивал. – Лара посмотрела мне в лицо. – Не знаю, с чего ты это взяла. Он погиб при пожаре.
– Не верю! – резче, чем хотела, сказала я. – Помню ссору и…
– Хватит! – мачеха тоже повысила голос. – Ты была ребенком. Твое воображение дорисовало это. Как и мужчину, который якобы тебя спас. Не спорь!
Мои зубы стиснулись. Бесполезный спор, понимаю.
– Лара, я хочу стать Хранителем, как папа.
– Ты уже слишком взрослая для этого. Детей начинают обучать в три года. Твой отец не хотел тебе такой судьбы. Надеялся, ты изберешь другой путь.
– Но это возможно?
– Да, – с неохотой признала женщина. – Ты умная, сможешь нагнать упущенное время. Но…
– Я хочу этого!
– Знаю, если уж что вдолбила в свою упрямую голову, не свернешь. – Она снова вздохнула. – Хорошо, позвоню твоему дяде.
– Он тоже Хранитель?
– Да. А пока, – Лара достала черную коробочку из кармана кофты, – возьми. – Это принадлежало твоей прапрапрабабке, ее тоже звали Магдалина. Борис говорил, что хочет подарить его тебе на свадьбу. Но зная твой характер, этого не дождаться, потому отдаю на окончание школы.
Я открыла футляр. На подложке из белого бархата лежал рубиновый кулончик в форме ягоды. Малина. Малинка – так меня называл папа, сокращая имя дочери до ее любимой ягоды. Слезы капнули на кулон.
– Там гравировка, – подсказала Лара.
Я перевернула ягодку. «Завтра будет отличный день!» Та фраза, которую он мне всегда говорил перед сном.
– Спасибо, – хриплым шепотом сорвалось с губ. Мы обнялись – немного неловко, не зная, куда деть руки, потому что нежности нам были не свойственны. Потом отвели глаза, пряча слезы.
Лара помогла мне надеть малинку и погладила ягодку, что была холодной, но на сердце от нее стало горячо – ведь этот кулончик когда-то держал в руках папа.
Я улыбнулась. Его Малинка знает, что завтра будет отличный день!
Глава 3. Новенькая
Магда
Отличный день начался затемно. Ночью почти не спала, так какой смысл валяться до рассвета? Гимнастика, душ, завтрак. Сумка уже собрана с вечера. Я замерла у окна, изнывая в ожидании. А вот и хруст гравия под колесами. «Мерседес». Это он?