Сыщик Брок. Дилогия
Шрифт:
– Разве мы об этом договаривались?.. – проблеял сыщик. – Я ведь не хирург…
– Ты мне достань Таньку с Димкой и поставь передо мной живыми и невредимыми, а кто из нас хирург – разберемся! – зловещим тоном выдала Хитрюгина. – Тогда и с тобой расплачусь, как полагается. – Она двусмысленно подмигнула, и несчастного сыщика бросило в жар. Почему-то страшно захотелось есть.
Он с надеждой посмотрел на часы и засиял торжествующей улыбкой:
– Всё-всё-всё! Граждане посетители, прошу освободить офис, у нас обеденный перерыв!
И как
– Ой! У нас снова гости! – с порога мурлыкнула она и опустила тяжелую ношу на отцовский стол. – Как раз и пообедаем все вместе.
– Не откажусь, – оскалила ровные белые зубы посетительница. Брок понуро опустил голову.
– Знакомьтесь, – сказал он безо всякого энтузиазма. – Моя дочь Александра.
– Тамара, – неуклюже присела в книксене «дама с помойки».
– Ой, а что это на вас надето? – всплеснула руками непосредственная Сашенька и развернулась к отцу, возмущенно заломив бровки. – Папа! Мы сидим тут с тобой, как в склепе, и совсем не следим за модой! Ты погляди, как чудненько! – мотнула она белокурой головкой на Тамару. – Какая экспрессия! Какой вызов!
– После работы прогуляемся на помойку, – шепнул Брок, – и ты выберешь самую последнюю модель.
– Ты ничего не понимаешь в моде, папа! – протестующе взметнула солнечные космы Саша и вновь повернулась к женщине. – Тамара, сознавайтесь сейчас же, кто ваш модельер?
– Вася Пупкин, известный среди бомжей кутюрье, – огрызнулась Тамара. – Я тебя с ним познакомлю.
– Правда? – В глазах Сашеньки замигал стробоскоп счастья. – Только вы оговорились, наверное? «Среди бомонда» хотели сказать?
– Вы меня будете кормить?! – насупилась посетительница. – Или так и будете на пару оскорблять невинную жертву?
– Ой, папа, а где жертва? – закрутила светлой головкой Саша.
Брок хотел было ответить, но почему-то промолчал. Недостающие части мозаики никак не выходили у него из головы… Что-то тут было не так – теперь он ясно это чувствовал. Перед мысленным взором проскакала лошадь с безголовым всадником. Брок помотал головой, отгоняя видение.
– Можешь выбрать сама, – грозно двинулась к девушке Тамара. – Или ты, или твой папа! Или оба сразу!.. То есть, обе… обои…
– Сухая штукатурка! – провел по стене ладонью Брок.
– Тьфу ты! – сплюнула Тамара и остановилась. – Столько времени зря потеряла! Пока, веселая семейка! – Она помахала ручкой и направилась к двери. – Здоровья не желаю, поздно уже.
– Да нет же, как раз время обеда! – кинулась за женщиной Сашенька. – Покушайте с нами, прошу вас! Вы же хотели!..
– А что у вас в сумке?.. – остановила занесенную ногу Тамара.
– Борщик, котлетки, картошечка… – стала загибать наманикюренные пальчики девушка.
– Борщик?!.. – вздрогнул сыщик и побледнел.
– Да, борщик! – с вызовом ответила Саша. – Что ты этим хочешь сказать, папа?
Брок расплылся в улыбке:
– Я хочу этим сказать, что буду счастлив видеть за нашим столом несравненную госпожу Хитрюгину! – Затем он подошел к дочери и, делая вид, что помогает разгружать сумку, зашептал: – Дочурка, ты не помнишь книжку?.. Ну, где всаднику голову отрезали? Что с ней потом сделали?.. Пришили кому-нибудь?
– Книжку помню, – прошептала в ответ Сашенька, - но никому там голову не пришивали. Кому ее там было пришивать? Лошади, что ли?
– Ой, точно, лошади!.. – обрадовался было Брок. – Или нет... Кажется, там самого всадника пришили к лошади...
– Это уже книжка про кентавра получается, – тихонечко фыркнула Саша. – Ты все перепутал, папочка! Головы пришивали в другой книжке. «Голова профессора Доуэля» Александра Беляева.
– Точно! Точно! Ура-ура! Я вспомнил, теперь я всё вспомнил! – заплясал вокруг дочери Брок. – Ай да умница ты у меня!
Тамара, наблюдавшая эту сцену, лишь скорбно покрутила у виска.
Глава 4. Пролет с борщом, новые сомнения, три шестерки и счастливая дюжина
Сашенька расставила посуду, разложила ложки-вилки проворно, словно опытный халдей. Буль-буль – борщ уже исходит паром в тарелках! Шмяк-шмяк – источают одуряющий запах котлеты. Шлеп-шлеп – вздымаются желтые горки пюре… Себе тоже всего – по чуть-чуть.
Тамара набросилась на борщик пикирующим бомбардировщиком. Точнее, истребителем. Поскольку истребила содержимое тарелки со сверхзвуковой скоростью. Брок не успел еще это осознать, как и котлетки с пюре в Тамариной тарелке постигла та же участь. Сыщик поспешно отодвинулся и чуть пригнулся, поглядывая на живот мадам Хитрюгиной. Лишь вспомнив, что никаких пуговиц на «одежде» посетительницы нет, он позволил себе немного расслабиться. Самую-самую малость.
От Сашенькиных глаз не ускользнули маневры отца.
– Папа! – фыркнула она. – Что за манеры? Вертишься за столом, как дитя малое!
– Может, он не голоден? – спросила Тамара Хитрюгина, пожирая глазами – так, что стало убывать – содержимое тарелок сыщика. Тот резво дернулся к столу и схватил тарелку с котлетами.
– Борщиком могу поделиться! – широко улыбнулся он. Его губы еще не успели сомкнуться, как пустая тарелка из-под борща брякнула о стол.
– Между прочим, зря ты, папа, отказался от борщика, – сказала Сашенька, доедая свою порцию. – Мама сегодня постаралась на славу!
– Как «мама»?! – ахнул Брок и схватился за сердце, тут же переместив руку к заурчавшему желудку.
– Мамочке сегодня лучше. Она поднялась, сварила борщик и пожарила котлетки!
– Что же ты раньше!.. – застонал сыщик и поспешно зачавкал котлетами, чтобы хоть они не исчезли в необъятном чреве Тамары.
Компот сыщик выпил совсем без настроения, не почувствовав даже вкуса. Зато Хитрюгина и здесь проявила себя – хлопнув один за другим три стакана подряд и заплевав косточками от сухофруктов стол.