Сыщик мафии
Шрифт:
Кто бы сомневался, что это станет основным фактором того, что до утра его оставили под стражей.
Приехавшие полицейские с ходу взялись проверять его на причастность к убийству. Подробно расспросив, с какой целью он находится в подъезде, они направились к Маляру. Как и следовало ожидать, тот отказался подтвердить, что Добрый к нему заходил, хотя не отрицал, что он звонил.
От размышлений отвлек Немец. Он перевернулся на бок и открыл глаза:
– Не спишь?
– Разве не видно? – разозлился Добрый.
– Значит, что-то тебя мучает.
– Догадливый, – буркнул Добрый.
– Имей в виду, в таких местах иногда не очень умные мысли приходят в голову, – медленно поднявшись, тихо проговорил Немец.
– Как это? – не понял Добрый.
– Просто. – Немец обвел взглядом стены камеры, словно впервые здесь оказался, и наклонился к Доброму: – Именно здесь решается твоя судьба. От того, какую тактику выберешь, как себя поведешь, зависит, чем обернется задержание.
– Знаю, – сокрушенно вздохнул Добрый, размышляя, довериться Немцу или нет. А ему ох как нужен был сейчас совет. Хотя он прекрасно понимал, что нельзя в камере делиться сокровенным, нередко опера подсаживают специально подготовленных людей. Но разве Немец может быть таким?
Добрый перевел взгляд на его руки, которыми тот обхватил худые колени. На тонких пальцах красовались две татуировки перстней. Одну он знал, это ходка по «малолетке», вторая ни о чем ему не говорила. Тем не менее это произвело впечатление, и он слегка подался к Немцу:
– Тут вот какое дело… Я к товарищу шел. На этаж поднимался и увидел на площадке знакомого…
– Послушай, – перебил его Немец, – вот ты мне сейчас расскажешь, а вдруг я «барабанщик»?
– Ты? – недоверчиво протянул Добрый. – Да брось! К тому же ничего такого, что могло бы мне навредить, рассказывать не собираюсь. Я не виноват…
– Никто здесь не виноват, – со знанием дела произнес Немец.
– В общем, я прошел мимо этого человека, а он потом убил другого…
– Так тебя за соучастие?
– Ты что, нет! – испуганно замотал головой Добрый. – Я случайно оказался на месте убийства…
Глава 2
– Я смотрю, тебя не устроило предложение? – дождавшись, когда Матвей усядется за руль, спросила Марта.
– Угадала. – Он завел двигатель и заглянул в экран лежащего у нее на коленях ноутбука: – Что ты там ищешь?
– Уже нашла, – самодовольно улыбнулась она. – Шелухин Петр Степанович, шестьдесят четвертого года рождения, судим, кличка Шатун…
– Постой, как ты узнала, с кем я говорю?
– Ругаться будешь? – наклонив голову, игриво заглянула ему в лицо Марта.
– Понятно, – расстроился он. – Снова за старое?
– Это я для того, чтобы форму не потерять, – стала оправдываться она.
– А может, ты меня не только вот так, для поддержания формы, слушаешь? Я что, постоянно «под колпаком»?
– Матвей! – обиженно воскликнула Марта. – Мы же договаривались!
– Тем не менее, не ставя меня в известность, ты сейчас попросту слушала, о чем мы говорили, – разозлился он.
– Я всего лишь страховала. Да и скучно сидеть без дела.
– Я буду вынужден принять меры, – серьезным тоном предупредил Матвей.
– Интересно, – хмыкнула она и замолчала.
Матвей уже не удивлялся ее умению находить в многомиллионном городе людей не только по номеру сотового телефона, но и по протоколам «ай-пи» адресов компьютеров, взламывать базы данных ГАИ… Он подозревал, что Марта способна и на большее, но даже боялся вслух об этом говорить, надеясь на ее благоразумие. Ради спортивного интереса Марта не раз засылала «червей» в компьютеры разных учреждений, подсматривала за тем, чем занимаются ничего не подозревающие банкиры или их секретарши, могла с легкостью использовать в качестве прослушивающего устройства телефоны.
– Послушай, – неожиданно осенило его, – а давай попробуем узнать их мнение о встрече? – Он сунул руку в карман и достал визитку Шатуна.
Марта взглянула на номер и быстро застучала пальчиками по клавиатуре.
Матвей выехал на дорогу. Что-то ему подсказывало, что эта встреча не последняя.
Он проехал уже половину пути до дома, когда из динамиков ноутбука раздался гул, через который прорвался чей-то голос:
– Можешь аккуратнее?
– Виноват, – еле слышно ответил водитель.
– А этот сыщик – парень с характером, – снова заговорил, но уже громче голос человека, который сделал водителю замечание. Наконец Матвей понял, что это говорит Шатун. Сейчас он, по-видимому, обратился к Кобе, сидящему сзади.
– Может, поучить его уму-разуму? – отчетливо раздался голос помощника, у которого, судя по сигналу и качеству звука, и находился телефон.
– А за что? – удивился Шатун. – Я его лично даже уважать стал. И еще, выбрось это из головы, его такие люди рекомендовали, что потом тебя по стенке размажут. К нему кто только не обращался. Мутный парень. Возможно, и заказы на людей берет. Нет, он может пригодиться.
В машине Шатуна воцарилось молчание.
Марта вопросительно посмотрела на Матвея, и он кивнул ей:
– Отключайся. Он нам не интересен.
«Кто тебя дернул за язык трепаться с этим уркой? – с досадой подумал Добрый и запрокинул голову, вливая в себя очередную порцию водки. Холодная жидкость обожгла пищевод и упала в желудок. Он стукнул донышком стакана по крышке барной стойки, задержал дыхание, взял двумя пальцами дольку лимона, забросил в рот и, прислушиваясь к ощущениям, стал с задумчивым видом жевать. Жжение сменилось приятным теплом, которое стало растапливать осколки тяжелых и страшных мыслей. С каждым мгновеньем их острые кромки все меньше цепляли и резали нервы.
Добрый понимал, что это лишь иллюзия спокойствия, но ничего другого придумать не мог, полностью вкусив прелести состояния ожидающего казни человека.
– Повторить? – держа на весу бутылку, спросил бармен.
Добрый поднял на него отяжелевший взгляд. Веснушчатый паренек со смешно оттопыренными ушами и тонкой шеей, торчащей из воротничка белоснежной сорочки, замер в ожидании ответа. Добрый кивнул и, с безразличием наблюдая за струйкой водки, медленно наполнявшей его стакан из никелированной трубки надетого на горлышко дозатора, стал размышлять, как быть дальше. Пока его никто не трогает. Хотя кто может тронуть, если даже мать не знает, куда он уехал? Мать! Потянувшаяся к стакану рука замерла на половине пути и безвольно упала на холодную стойку. А что, если он к ней придет? Перед глазами возникло лицо Сухаря. Подозрительно осторожный взгляд бесцветных глаз пробрал до костей, словно этот человек и впрямь стоял сейчас по другую сторону стойки. Стоял и смотрел на него, как питон на загнанного в угол птенца.