Сыщик Вийт и его невероятные расследования
Шрифт:
– Ветрана Петровна, простите! – пробормотал Фирс, подходя к барышне.
Девушка посторонилась. Истопник вспрыгнул на подоконник и оттуда соскользнул на колесо.
Теперь конструкция издала звук, более схожий с визгом.
– А здесь довольно мило! – заметил дедуктивист, продолжая шагать вровень с окном. Он не скрывал восхищения расстилавшимися вокруг красотами реки, парка, лужаек.
– Нас призрак ждёт! – хмыкнул Фирс и решительно спрыгнул в промежуток между колёсами.
Ветрана Петровна в ужасе вскрикнула.
Истопник на мгновение повис, уцепившись руками за деревянную ось, а потом соскочил на внутреннюю поверхность колеса, по пояс погрузившись в бурлящую, всю в мощных завихрениях воду. Солнечный свет к нему почти не пробивался. В воздухе стоял плотный туман брызг. Что творится вокруг, где низ, где верх, понять было невозможно. Приходилось шагать, лишь надеясь, что направление угадано правильно и удастся ступить на поперечную планку. И при этом со всех сторон в него били тяжёлые потоки воды, разворачивая, валя с ног, опрокидывая.
– Прыгаю! – крикнул Вийт.
Ветрана Петровна, замерев, взирала на сыщика округлившимися глазами.
Тут из темноты комнаты проявилась с патериком в руках графиня-мать. Она подошла к окну вплотную, взглянула на шагающего на мельничном колесе Вийта, подняла в удивлении бровь и проскрипела:
– Такого я действительно ещё не видела!
Ронислав Вакулович на ходу поклонился старухе, а затем, щадя ногу, сел на обод. Колесо понесло его вниз.
Девушка в страхе закрыла рот рукой.
Вийт схватился за планку и через мгновение оказался в воде. Надсадно кашляя и отплёвываясь, с налипшими на глаза волосами, мужчина подтянулся, стал выпрямляться, но его нога ступила мимо доски, и сыщик вновь провалился в бурлящую пучину.
Несколько бесконечных секунд его не было видно. Потом Вийт вынырнул. Хватая ртом воздух, стал лихорадочно грести руками, что было совершенно нелепо в этом мире ревущих, сталкивающихся, размалывающих всё и вся водоворотов.
Сверху стремительно надвигалась следующая перекладина. Дедуктивист извернулся, уцепился за обод и проплыл над доской. Колесо потащило его за собой вверх, и Вийт лихорадочно завертелся, отыскивая ногами перекладину, на которую можно бы было опереться. В следующее мгновение таковая нашлась, и сыщик выпрямился. С трудом приноровившись к ритму движения, пару раз споткнувшись, он наконец захромал внутри колеса.
Фирс шагал рядом, то и дело сдвигая налипавшие на глаза мокрые волосы.
– Как нога? – крикнул он.
Его голос едва пробивался сквозь оглушающий гул механизма, скрип движущихся частей, шум льющейся, крутящейся вокруг воды.
– Из-за холода я вообще ничего не чувствую, – проорал в ответ Вийт. – Где привидение?
– Я его не слышу! – Фирс развёл руками. – А ты?
Мужчины шагали рядом друг с другом внутри крутившихся мельничных колёс, пытаясь уловить стоны таинственного призрака.
– И что мы теперь будем делать? – прокричал Вийт, кашляя. – Я не про призрака, чёрт с ним! Я про Крауса! Он ведь получит четыре с половиной тысячи! И проживёт здесь целый год! Сколько ещё денег выманит у графа!
– И каждый день будет встречаться с Ветраной Петровной! – ответил Фирс.
– А это здесь при чём?! – проревел, пытаясь преодолеть непомерный шум, сыщик.
Он держался за мокрый, будто обёрнутый водой столб, но в царившем вокруг аду это мало чем помогало.
– При том! – кричал у него над ухом, срывая голос, истопник. – Ты разбираешься в средневековых рукописях? Может, в красках тех… тех лет? Смыслишь в глубине ца… царапин, оставленных пером на?..
Тут Фирс оступился и в свою очередь с головой ушёл под воду.
Вийт пригнулся, пытаясь ему помочь, но сразу же потерял всякое ощущение направления и сам едва не провалился между перекладинами.
Истопник вынырнул и кое-как, цепляясь за движущиеся по гигантскому кругу доски, выбрался на внутреннюю поверхность колеса.
Сыскной надзиратель облегчённо вздохнул.
– Если бы только этот патерик не был таким древним!.. – начал было он, но вдруг замолчал.
Повёл головой в одну сторону, потом в другую и наконец среди рёва воды и скрипа колеса различил тихий стон. Звук шёл откуда-то сверху.
– Там! – Вийт, указывая направление, вытянул руку, которая была вся будто окутана одеялом воды. – Подсади меня!
Фирс обхватил товарища и рванул вверх. Вийт уцепился за какой-то выступ и повис посреди колеса.
Прямо перед ним вращался толстенный, шире корпуса человека, обитый железом деревянный брус. Его мерные обороты в висящей в воздухе пелене брызг казались неодолимыми.
Стоны стали намного громче.
Вийт оглядывался вокруг, но видел лишь всё ту же серую мглу. Вокруг бурлила вода, воздух вибрировал от беспрерывного гула, взвесь брызг не давала дышать.
– Этот пятнадцатый век, все эти дракулы, торквемады, колумбы и прочие византии… – Вийт подтянулся и ухватился за поперечную перекладину. Перебирая руками подобрался вплотную к валу. – Как тут разобраться?
– Колумб был позже патерика, а Византия – раньше! – ответил Фирс. – С наскока мы ничего не… – он закашлялся, – …не поймём!.. Тебе вся ось видна?
– Будешь ночевать по библиотекам! – проорал сыскной надзиратель, продолжая вглядываться в водную темень. – Разберёшься! А я… я у Вычислителя запрошу!..
И тут Вийт увидел!
Край одной из металлических полос, набитых на вал, отошёл. Всего на четверть дюйма, не больше! Он рассекал воздух, то исчезая, то появляясь в такт вращению оси. И с каждым его появлением раздавался звук:
– Уо-ох! Уо-ох!..
Вийт стукнул по полосе одеревеневшей от холода рукой. Край обивочного листа встал на место. Завывания прекратились.
– Стой! – вдруг вскрикнул Фирс. – А мы ведь знаем ответ!..
С Вийта и Фирса потоками лилась вода. Служанки, выкручивая тряпки сразу за окно, пытались убрать с пола огромную, с каждым мгновением всё более увеличивавшуюся лужу. В библиотеке царила та сумятица, что всегда бывает в первые минуты после возвращения героев.