Сытин-1. Измена

Черри Кэролайн Дженис

Что уж говорить о Джеймсе Карнате с его многочисленными идеями, о Джеймсе Карнате, который исполнился решимости прижить от Ольги ребенка, способного превзойти Бок, едва осознал, что его смерть не за горами.

Что и подтолкнуло их к этому проекту, к этой комнате.

Стало быть, рассудила Джейн, она должна во всем уподобляться Ольге. «Выше голову, Ари! Тише, Арии. Ари, принимайся за уроки», — мысленно передразнила Ольгу Эмори госпожа Штрассен, вновь и вновь называя ее стервой.

Между появлением Ари на свет и препоручением ее заботам нянек-ази надлежало делать то, что она проделывала когда-то с Юлией. Теперь Джейн, оглядываясь в прошлое, испытывала угрызения совести…

Если изменить откровенное родительское невнимание, это сделает Ари совсем другой. Благодушная невнимательность к ребенку… Теперь Джейн было крайне неприятно сознавать сделанные когда-то ошибки. Изучать Ольгу и все,

с ней связанное, было все равно, что глядеться в чересчур правдивое зеркало. Жиро все-таки прав: и в сто тридцать два года узнаешь много нового.

До сегодняшнего дня Джейн испытывала к Юлии не больше материнских чувств, чем к обычной продукции лабораторий. Не больше, чем, например, к двум ази, которые как раз появлялись на свет на другом конце лаборатории. В случае с Ари — то же подсказывали опыт воспитания дочери и пятидесятидвухлетний опыт обучения студентов — надлежало исключительно точно следовать заданной программе. Для блага самого же ребенка. Ведь Джейн, как-никак, уважала Ариану Эмори, и, черт побери, если бы замысел не удался, в Ресионе осталась бы о ней недобрая память. Джейн ни на минуту не забывала, что ей уже сто тридцать два. Она на дух не переносила накладки, самоотдачу и нелогичный образ мышления.

Было все еще чертовски трудно смотреть на Юлию и думать, каким кротким созданием она стала — постоянные неувязки на работе, безмерное потакание ребенку, зависимость от череды любовных историй. Причем Юлия стала такой частично по вине генов, а частично — по вине Джейн. Тот же недосмотр, те же придирки, как признавала теперь госпожа Штрассен, она допустила и в отношении Юлии; но они были частью того, что позволило Ари подняться на такую высоту. Психошаблонирование и генетика в действии…

Возможно, в надежные руки попал не тот ребенок. Или наоборот.

Так или иначе, что-то все-таки сработало.

2

— Все они в хорошей форме, — доложил Петрос Иванов.

— Прекрасно. В самом деле — прекрасно. — Деннис положил в рот кусочек рыбы, потом — еще один. То был частный обед в служебной столовой — с плотно задернутыми занавесками на герметичных окнах, предназначенных для наблюдений за происходящим на этаже. Синоптики, как и было заказано, организовали дождь, и по стеклам уныло струилась влага. Все обещало успокоиться в течение одного-двух дней. — Черт побрал бы нашего Жиро — конечно, все пройдет как надо, утверждает он. И тотчас отбывает в столицу. Не верю, что его вызвали по телефону.

— До сих пор все протекало без осложнений. Ази абсолютно нормальны. Они уже задействованы в программе.

— Как и Ари.

— Штрассен взъелась на старшую няню.

— Что еще нового?

— Утверждает, будто няня самоуверенна и третирует сотрудников.

— Подумать только: ази самоуверенна! Получается, что ази в точности выполняет инструкции, а Джейн бесится просто оттого, что у нее в квартире появились новые люди. Ничего, переживет! — Най подлил себе еще кофе. — С ази Ольги все еще непросто ладить. Он себя в обиду не дает. Олли моложе, он — парень твердый. Не то что бедняга старик, которого Ольга держала прежде. Но Джейн в чем-то права: нужно прокатать Олли обучающую ленту, дабы смягчить его нрав, а остальное сделает сама Джейн. Линию поведения по отношению к ребенку она сумеет выдержать; изменив Олли и ее отношение к нему, можно ожидать, что все зайдет дальше, чем Джейн была способна себе позволить. Если у девчонки есть обычная детская сообразительность, она едва ли не с колыбели будет чувствовать напряженность между взрослыми. Если вспомнить внимательность Ари, трудно судить, что еще она начнет схватывать с первых дней. И потому скажите: что вы намерены делать?

— Прокатаем Джейн обучающую ленту? — понимающе улыбнулся Петрос.

Фыркнув, Деннис отхлебнул кофе:

— Я и сам очень хотел бы. Но нет. Джейн — профессионалка. Она понимает, что к чему. Мы заключили сделку: мы не трогаем Олли, а Джейн втолковывает ему, какую играть роль. Мы полагаем, что ази, способный осчастливить нашу Джейн, в состоянии справиться с чем угодно.

Собеседники рассмеялись.

Деннис был чрезвычайно зол на брата. Ведь Жиро мог запросто снять с его плеч немалую долю того, что ему приходилось теперь делать. Однако с некоторых пор Жиро завел привычку летать в Ресион, причем вне зависимости от состояния дел с проектом.

«Все — твои заботы, — втолковывал Жиро. — Ты у нас управляющий, тебе и карты в руки».

Большая часть года ушла на изучение заметок Арианы — той крохотной исходной составляющей компьютерных материалов, с которой техники могли работать без особых трудностей. Ресионская компьютерная система целых три недели обрабатывала только начальные данные

по Ари. Хорошо еще, что Ольга в свое время догадалась заархивировать все со ссылками и в хронологическом порядке. Теперь предстояло отыскать нужные обучающие ленты — причем имевшие отношение не только к Ари, но и к паре единственных в своем роде ази, послуживших исходными прототипами. Под холмами располагался тоннель, а теперь спешно сооружались еще три, ибо громадное хранилище было заполнено материалами, что называется, под завязку, а потому сотрудники даже стали сортировать обучающие ленты на активные, более активные и самые активные, поэтому теперь можно было хранить непосредственно в корпусах гораздо большее количество информации.

Когда проект заработает на полную мощность, информация хлынет настоящим потоком, грозя затопить ресионские архивы. Один из сооружаемых тоннелей намечалось использовать для хранения сведений о физическом состоянии, что подразумевало создание особых компьютерных программ, предназначенных исключительно для обработки данных, которые не успела обработать сама Ариана, а также тех, над которыми трудились другие до момента, когда ребенок научился разговаривать.

Ресион не собирался передавать в чужие руки ничего имеющего отношение к проекту. Он готов был поручить другим лабораториям некоторые циклы воспроизводства ази, дабы освободить своих сотрудников от монотонных простейших операций. В свете последних широкомасштабных трат Ресион неминуемо разорился бы, не поспей со своими деньгами военные; именно на средства Комитета по обороне возводились филиалы Ресиона на Фаргоне и Планисе, на эти же средства закупались дополнительные эмбриофоны и компьютеры, увеличивалось производство и прокладывались новые тоннели. А в это время Джордан Уоррик оказывал всем услугу самим своим пребыванием и надзором за оборудованием комплекса на Планисе, что впервые после кончины Арианы позволяло ученому ощущать себя счастливым, ибо теперь он был при деле и при очень существенном деле — как-никак, к его разработкам проявляли интерес военные. Из оперативного отдела Ресиона пришлось перевести Роберта Карната — он получил назначение директором комплекса на Планисе: Роберт не водил дружбу с Уорриком и был опытным организатором, способным удержать ситуацию под контролем. Кроме того, из Ресиона пришлось откомандировать еще кое-кого — на строительство фаргонского комплекса, а в будущем предстояли новые переводы, в особенности когда лаборатория вступит в эксплуатацию и будет развернут проект «Рубин». Когда все только началось, в Ресионе ощущался избыток квалифицированных специалистов, но теперь начальству приходилось выкупать в заведениях типа «Лаборатории Бухера» и «Фермы жизни» работавших по контракту ази, подвергать омолаживанию всех ази старше сорока лет и терзать сотрудников бесконечными обучающими лентами для переквалификации. За пределами Ресиона — как здесь было принято выражаться, «в городе» — стояли пятнадцать пустых бараков, и администрация исследовательского комплекса только-только успела подписать с Комитетом по обороне соглашение по рациональному использованию ази предпенсионного возраста: военные экономили таким образом средства, которые в ином случае пришлось бы затратить на переподготовку и выплату пенсий, а ази, в свою очередь, были безумно рады открывшимся перспективам, поскольку вместо отправки в захолустный правительственный трудовой центр могли продолжать трудиться, да к тому же получить неплохие должности в «Ресион-эйр», при организации производства и транспортировки грузов и тому подобную работу; словом, эти ази могли с уверенностью смотреть в будущее. А Ресион в один заход получал солидный резерв дисциплинированного и осознающего секретность предстоящей работы персонала. Даже в отлаженном ресионском механизме неизбежно должен был возрасти процент ошибок и оплошностей, однако они полностью исключались во время работы над проектом, где участвовали сплошь проверенные люди, за деятельностью которых к тому же наблюдали подлинные мастера своего дела.

Откупившие этих людей военные поистине спасли их. Деннис особенно гордился этим маневром. И неспроста; не каждому под силу сделать из водного проекта несколько — проект «Рубин» и двух ази. Не забывая к тому же координировать осуществление проекта, обеспечивать финансирование и соблюдение режима секретности. Последнее взял на себя Жиро. Остальным занимался Деннис, и занимался столь усердно, что под конец ощутил себя роженицей, разрешившейся от бремени.

— Легче не стало, — предупредил он Петроса. — Потому что с этого момента начнется схватка между ребенком и главными действующими лицами. Если кто-то допустит промах, немедленно докладывай. Если она узнает что-нибудь неположенное, тоже докладывай. Здесь нет ничего несущественного. И не будет, пока мы не получим результаты, пригодные для сравнения с исходными данными.