Сюрприз для двоих
Шрифт:
«Нужно было всего лишь сказать: «Дима, я беременна»» - Кому сказать, Железнов?! КОМУ?!! ответом мне звучит только тихой щебетание птиц, которые носятся у дороги, шелест шин, рычание двигателя.
«Господи, как же я теперь без него?» - выкрикнула и смахнула слезу.
«Мань, прекрати истерить ».
– Я сделала глубокий вдох, затем выдох, и уже в более спокойном состоянии продолжила свой путь.
– Машуль ?
– отец удивленно разглядывал меня, когда я въехала во двор, который постепенно укрывается сумерками.
– Да, пап. Это я. я пыталась скрыть
– Они с соседскими ребятами еще гуляют. Я не знал, что ты приедешь, поэтому и не стал их звать домой раньше, папа словно оправдывается передо мной.
– Я и не собиралась сегодня приезжать, но так случились обстоятельства. И это даже хорошо, что мальчиков сейчас нету. Я устало опустилась на стул, стоящий в беседке, куда мы с отцом неспешно пришли. У меня к тебе есть пару вопросов. я испытующе смотрела в глаза отцу.
– Мань, спрашивай. Он недоуменно пожал плечами, и сел напротив меня.
– Скажи мне, почему ты мне так и не рассказал, что Железнов звонил тогда, девятнадцать лет назад, когда вы меня выпроводили из города? я сдерживаю дыхание, чтобы не выплеснуть весь свой гнев.
– Мама. Тихо шепчет отец, ставит локти на стол и ладонями потирает свое лицо. Это было ее пожелание, Маша.
– Папа, - я все-таки не выдержала и вспыхнула, словно свечка. Эта ваша с ней прихоть стоила мне девятнадцати лет жизни. Девятнадцати лет жизни без любимого человека, ты понимаешь, что вы наделали?! не сдерживая эмоций, я начала кричать.
– Маша, прости меня. Он все так же тихо шепчет, не поднимая на меня взгляда. Прости, дочка. Если я в своей жизни и допускал ошибок, то это была самая большая.
– Папа, ты себя сейчас слышишь. Моя жизнь это ошибка?! кажется, истерика вновь накатила на меня.
– Ошибка моя была в том, что тогда я послушался твою мать. Он сжался и, казалось, за эти минуты разговора отец уменьшился в размерах, превратившись из высокого и статного мужчины, которым был до сих пор, в маленького и несчастного старика.
– А потом почему молчал? я понемногу начала успокаиваться, глядя на испуганное лицо отца.
– Когда потом, Маш? Его родители уехали незадолго до твоего возвращения, как-то резко собрались и, особо никому не распространяясь просто уехали. Он даже не заезжал за ними. Поверь, дочь, если бы он хоть на час тогда появился, я бы обязательно ему все рассказал.
Я вновь сделала глубокие вдохи-выдохи, рассматривая пустым взглядом темнеющий двор.
– Папа, почему же все так? Почему она так со мной поступила. Из моих глаз вновь потекли слезы.
– Маш, она просто любила тебя, и хотела уберечь от проблем. Вот такая странная была ее материнская любовь. Он подошел ко мне сзади и положил свои ладони мне на плечи. Прости ее, дочка. Она любила, как умела. Поцеловал меня в затылок и ушел в дом, оставляя меня наедине со своим прошлым.
Я растерянно оглядывала окружающее пространство, уже абсолютно не понимая, что мне делать со всей этой правдой жизни, и главное, как потом объяснить это все Диме. Матери нет уже несколько лет, и мне совершенно не хочется мириться с мыслью, что она все это сделала нарочно. Прав отец просто она любила, как умела. Хотя мальчишек моих мама обожала, всегда стараясь их баловать, как любая другая бабушка.
Я, закрыв глаза, сидела на веранде, и под звуки летней ночи, пытаясь решить для себя вопрос как мне помирится с Димкой. Сердце, казалось, разбившееся на мелкие кусочки, пару часов назад, еле трепыхается маленькой испуганной птичкой, от мысли «А вдруг не получится?». Я встряхнула головой, пытаясь отогнать этот болезненный вопрос и вновь не пуститься в рыдания.
Ночь полностью вступила в свои права, когда на улице раздался громкий смех моих мальчиков, заглушающий стрекот сверчков.
– Ой, Маня приехала. Ко мне несется Даня, радостно улыбаясь. А мы тебя только завтра ждали.
– Я взяла отпуск и решила провести его с вами. Я поцеловала младшего, когда подошел Кирилл, и обнял меня, крепко сжимая в своих объятиях.
– Хорошо, что ты приехала. Он поцеловал меня в щеку. Просто замечательно. Кир чему-то мечтательно улыбается.
– А давайте пить чай. Раздается голос папы, который уже нес к нам чашки. Мальчики помогайте, - и мальчишки, весело переговариваясь, унеслись на кухню.
– Маш, - отец вновь подошел ко мне и положил свою ладонь мне на плечо. Прости меня, дочь, и маму прости.
– Все хорошо, пап.
– Я устроила сверху на его руку свою ладонь, и мягко погладила пальцы.
Я все так же видела на веранде, когда мальчишки после чаепития помогли деду убраться со стола, и схватив мой планшет, унеслись в дом. Я разглядывала очертания огромного сада, резкие метания-полеты летучих мышей, слушала редкий шорох в кустах малины. Ко мне вышел отец и устроился рядом:
– Что же ты теперь будешь делать, девочка моя? отец робко спросил, не глядя на меня.
– Не знаю, пап, - в моих глазах вновь появляются слезы. Раньше здесь не было его, но были мы. И все казалось, гладко и устаканено. А теперь вернулся Дима, и мы с ним попытались вновь вернуть то, что между нами было двадцать лет назад. Пока добрейшая я с сарказмом выплюнула последнее слово, - тетя Поля не решила поставить его в известность, чей Кир сын. Он обиделся, пап. Сильно обиделся, - в моей памяти вновь всплыла сцена, когда Димка выхватывал фотографии Кира из альбома, и своими словами расстреливал меня. А теперь я просто ничего не знаю.
– Ты до сих пор любишь его. Еле слышно произнес отец.
– Да па, люблю. Очень сильно люблю.
– Машка, что же мы с матерью наделали? его голос начала дрожать, и я подскочила и обняла отца.
– Пап, не надо, а то я сейчас вновь разревусь. Я обняла его так и не распрямленные за весь вечер плечи. Не надо. Меня приводит в чувство звук телефонного звонка. Извини, - я целую отца в щеку, и иду к машине, в которой оставила телефон.
«Господи, только пусть это будет он», - я подняла глаза к небу, и беззвучно молилась.