Сюрприз для отца-одиночки
Шрифт:
— Угу, — бормочу я. — Я сказал им, что все в порядке. Я беру на себя всю ответственность. Простите, мистер Тэймс.
— Я поднялся на гору не для того, чтобы меня называли «Мистер Тэймс». Меня зовут Тео.
— Ты ведешь себя грубо, папа, — говорит девочка.
Он стреляет в нее взглядом, затем смотрит на меня, смягчаясь. Он вздыхает.
— А вы кто такая?
— Эм, — я протягиваю ему руку. — Наоми. Просто Наоми.
Он пожимает мне руку, и я понимаю, что его ладонь мозолистая
— Я очень рад познакомиться с тобой, Наоми, — говорит он, глядя больше на свою дочь, чем на меня. Как будто он говорит мне это только для того, чтобы удовлетворить просьбу своей дочери быть милым, а не из какого-то реального желания быть милым именно со мной.
Бригадир закатывает глаза.
— Наоми, нам нужно работать. Вы хотите...
— Я сейчас подойду, — говорю я, почти прогоняя его рукой. — Начинайте без меня.
На этот раз он закатывает глаза еще сильнее и топает прочь. Через несколько мгновений я слышу громкий гудок одной из машин, сдающей назад.
Тео снова начинает говорить, но сейчас я едва могу его расслышать. Его дочь зажала уши руками.
— Что? — кричу я.
Он подходит ближе, чтобы услышать меня, и я оказываюсь в опасной близости от его груди. Достаточно близко, чтобы я могла просто упасть в него и надеяться, что он обхватит меня руками, чтобы я не упала в грязь. Верный шанс.
Он наклоняется еще ближе и громко кричит.
— Я был бы вам очень признателен, если бы вы больше не ездили по моей дороге.
Я с энтузиазмом киваю.
— После обеда я первым делом съезжу в магазин и возьму напрокат бензопилу. Я расчищу путь...
Теперь он закатывает глаза, глядя на меня.
— Что? — я стараюсь перекричать грохот машин.
— Иди сюда, — говорит он, указывая рукой. — Я устал кричать.
Я следую за ним, замечая, когда он поворачивается ко мне спиной, что у него аппетитная задница.
Его дочь оборачивается и ловит мой взгляд, но я думаю, что ей едва десять, и она никак не может знать, на что я смотрю. Так ведь? Десятилетний ребенок не знает таких вещей... По крайней мере, я так думаю.
Я одариваю ее широкой, дружелюбной улыбкой, и она просто улыбается мне в ответ. Милая девчушка.
Мы подходим к какому-то гниющему забору, и Тео поднимает свою дочь, а затем проносит ее в том месте, где забора почти нет.
Я смотрю, как они проходят, стоя там, как идиотка.
Он оглядывается на меня, и я ловлю себя на том, что — по какой-то невообразимой причине — говорю:
— А меня ты не хочешь тоже перенести?
Он приподнимает бровь, подтверждая, что я действительно
Я нервно смеюсь, пытаясь заставить его думать, что это была намеренная шутка, а не просто мои мысли вслух, и поспешно переступаю бордюр.
Моя нога зацепляется за деревянный обломок, почти утопающий в траве, и я начинаю заваливаться.
Я слышу, как девочка нервно вскрикивает:
— Папа!
Следующее, что я помню, это то, что он схватил меня.
— Подними ногу, — рявкает он, его сильные руки крепко держат верхнюю часть моего тела.
Я пытаюсь поднять ногу, но она за что-то зацепилась.
— Эммм, — мямлю я.
— Полагаю, мне действительно придется нести тебя? — говорит он, вздыхая.
Я чувствую, как он тянет, и все, что меня держало, отпускает мою ногу. Он поднимает меня в воздух, не совсем романтично, как я себе представляла. Вместо того, чтобы держать меня, как Фабио на обложке какого-то дрянного любовного романа 80-х, он просто поднимает меня, как Тарзан. Как будто я мешок с картошкой, а ему нужно перелезть через забор, и он отшлепает меня, как только я расчищу завалы.
Но я чувствую его руки на своей талии. Они теплые, и его сильная хватка так приятно ощущается на моей...
— Идем, — говорит он, кивая головой, чтобы я последовала за ним.
Мы проходим мимо чего-то, похожего на скромный маленький сад.
Девочка смотрит на меня.
— Это наш травяной сад! У нас есть орегано, петрушка, кинза, укроп...
— Да ладно тебе, Эмили, — говорит он. — Она знает, что такое травы.
Она хмуро смотрит на него, и он берет ее за руку, снова игнорируя меня.
Как только шум строительной техники почти затихает, я замечаю его дом на вершине горы. Он гораздо больше и красивее, чем я ожидала увидеть — что-то в стиле грубого неотесанного горца.
— Это твой дом? — спрашиваю я, указывая пальцем.
— Да, — говорит он. — Отчасти я показываю его тебе затем, чтобы ты знала, где начинается моя собственность, и лучше бы тебе держаться от нее подальше. Так как у тебя кажется немного проблемы с этим.
Я прикусываю губу. Неужели он не шутит?
— Извини, Тео, но когда я подъезжала, то держалась в стороне от твоей дороги.
— Неважно, — говорит он, махнув рукой. — Пошли, мы идем в сарай.
Я следую за ним и Эмили, и девочка нервно оглядывается на меня.
Когда мы подходим к дому, я вижу небольшой сарай в стороне, всего в нескольких футах от линии деревьев.
Эмили замедляется и подходит ближе ко мне. Она смотрит на меня с серьезным выражением лица.
— Сарай страшный.
«Не такой страшный как твой отец», — ловлю себя на мысли.