Сюрприз
Шрифт:
— Я понимаю, сколько тебе пришлось пережить этим утром, — сочувственно сказала Имоджин. — Да и мне тоже. Должна признаться, что эти события меня вывели из равновесия. Вполне понятно, что ты, имея более слабую нервную систему, расстроен случившимся. Тем не менее…
— Расстроен? Это слово не передает моего состояния, мадам. Если вы не заметили этого, объясню: я взбешен, как тысяча чертей! Имоджин бросила на него недоумевающий взгляд:
— Взбешен?
— Похоже, ты не отдаешь себе отчета в том, что могло бы произойти. К счастью, один лишь мой грум
— Маттиас, пожалуйста…
— Еще больше повезло нам в том, что Ваннек был уже мертв и его секунданты не появились на месте дуэли. Представляю, какие сплетни пошли бы, если бы тебя узнали.
Наконец Имоджин кое-что поняла:
— Так вот в чем проблема…
Он бросил на нее уничтожающий взгляд:
— А ты считаешь возможным постоянно подвергать риску свою репутацию?
Имоджин отвернулась и стала глядеть в окно. Его слова больно ранили ее.
— Сэр, когда вы женились на мне, вы знали, что я не гонюсь за высоким положением. Более того, кажется, вас тоже мало интересовало мнение света.
— Проклятие, Имоджин, это заходит слишком далеко! Уязвленная и сердитая, она резко повернулась к нему:
— Если вы и в самом деле хотели иметь жену, которая соответствует представлениям света о том, какой должна быть графиня, вам не следовало жениться на Нескромной Имоджин.
— Черт побери, мадам! Мне нужна лишь такая жена, как вы! — Он настолько быстро подвинулся к Имоджин, что она не успела распознать его намерения. Маттиас схватил ее за запястье, притянул и прижал к своей груди.
— Маттиас…
Его руки обхватили ее, словно тиски.
— То, что ты сделала сегодня утром, подействовало на мои нервы гораздо больше, чем перспектива встречи с Ваннеком. Ты понимаешь меня?
— Похоже, вас заботит только моя репутация, милорд.
— Ты считаешь, что мужчина не должен возражать против, того, чтобы его жена присутствовала на дуэли?
— Я так и знала! — Имоджин почувствовала, что к ее глазам подступают слезы. — Вам следовало бы жениться на более подходящей леди!.. Мы обречены, вы и я, и это ваша вина, сэр! Я пыталась вас предупредить.
— Обречены?
— Перестаньте меня перебивать, Колчестер! Я уже наслушалась ваших нотаций. — Она стала шарить в карманах непривычной для нее одежды, тщетно пытаясь отыскать носовой платочек. — Вы связали себя на всю жизнь с женщиной, которая не принесет вам ничего, кроме скандалов и унижения.
Он вынул белоснежный носовой платок из своего кармана и сунул его в руки Имоджин.
— Я боюсь не скандалов и унижений.
— Нет, вы боитесь именно этого! Вы только что сказали. Вы говорили, что нас связывают страсть и Замар, но, очевидно, этого недостаточно. — Имоджин высморкалась. — Не вполне достаточно.
— Имоджин, ты не понимаешь меня.
— Я отлично понимаю, что должна взять
Взгляд Маттиаса посуровел.
— Так ты, стало быть, сожалеешь о нашем браке?
— Я уже сказала, милорд, что мы обречены. Обречены, как древний Замар.
— Довольно! — Маттиас схватил ее за руку. — Я солгал, когда говорил, что опасался за твою репутацию.
Она настороженно взглянула на него:
— Что вы имеете в виду, сэр?
— Выслушай меня внимательно, Имоджин, — серьезным тоном сказал Маттиас. — Хочу расставить все точки над i. Я обязан был бросить вызов Ваннеку после того, что он сделал с тобой. У меня не было выбора. Но, честно говоря, зная его трусость, я полагал, что он не явится на дуэль. Я был уверен, что вернусь к тебе с вестью о том, что дуэль не состоялась.
Имоджин нахмурилась.
— Понимаю.
— Я считал, что продумал все очень умно. Ваннек в конце концов навсегда покинет Лондон, поскольку репутации его будет нанесен непоправимый ущерб, а это как раз входило в твои планы. И при этом тебе рисковать не придется.
— Боже милостивый! — восхитилась Имоджин. — Ты действительно очень умно придумал.
— Но когда я увидел экипаж Ваннека, я осознал, что мой план рухнул. Я понял, что мне придется стреляться. И тут вдруг я увидел тебя, переодетую в грума. Пойми: угроза смерти и грандиозного скандала для моих нервов была слишком суровым испытанием, и я вышел из себя.
— Смерть и скандал. — Имоджин понизила голос. — Маттиас, мне следовало бы сразу понять, какие чувства ты переживаешь. — Она слабо улыбнулась. — Должна признаться, что последние дни я слишком была занята собственными переживаниями.
Маттиас коснулся ее щеки:
— Если Ваннек и в самом деле убил Люси, она отомщена. Все кончено, Имоджин.
— Да… Неужели это правда? — Это казалось ей странным, даже нереальным. Она слишком долго жила с мыслью отомстить за Люси, и ей было трудно осознать и поверить, что месть осуществил некто другой. — Я вовсе не хотела, чтобы ты рисковал своей жизнью ради того, чтобы наказать Ваннека.
— Я знаю. — Маттиас обнял ее и притянул к себе.
— Я хотела защитить тебя…
— Я в полной безопасности, дорогая.
— Но опасность существовала.
— Это не так.
— Существовала! — упрямо повторила Имоджин. — Мы же видели, что Ваннек собирался драться на дуэли. Во всяком случае, его экипаж прибыл на ферму Кабо. Значит, он…
— Тс… — Маттиас дотронулся пальцем до ее губ. — Мы никогда не узнаем о его намерениях, да это теперь и не имеет значения. Как я уже сказал, все кончено.
Имоджин хотела было возразить, но в этот момент карета остановилась.
— Мы приехали, — объявил Маттиас. — Если в доме еще не проснулись, мы можем тихонько пройти к себе и лечь досыпать. Сон сейчас не повредит моим взбудораженным нервам.