Сюрприз
Шрифт:
— Приготовь немедленно кровать, — сказала она кому-то. — А ты, да-да, Чарльз, добудь носилки, чтобы можно было перенести его светлость наверх.
Маттиас пошевелился и лениво открыл глаза.
— Кому-то из нас надо остановить ее, пока она не превратила дом в настоящую больницу.
На лице Уфтона выступила бледность.
— Пожалуйста, не смотрите на меня, когда говорите, что кто-то должен остановить леди Колчестер, сэр.
— Я никогда раньше не замечал в тебе недостатка мужества и твердости,
— А мне никогда не приходилось иметь дело с подобным темпераментом.
— Ты в этом не одинок.
Голос Имоджин в зале поднялся на новую высоту.
— Это кровь? Кровь Колчестера! Боже милостивый! Принесите побыстрее бинты! Воды! Иголку с ниткой! Да поживее, ради Бога!
— Крепись, Уфтон! — Маттиас глянул на дверь. — Она приближается к нам.
Заканчивая бинтовать, Уфтон вздохнул.
Дверь с шумом распахнулась, и в библиотеку ворвалась Имоджин. С широко раскрытыми глазами она бросилась к дивану. Маттиас постарался придать лицу спокойное и даже несколько героическое выражение.
— Проклятие, Маттиас! Что случилось? — Имоджин резко остановилась перед диваном. Она переводила взгляд с белой повязки на руке на разорванную, окровавленную рубашку, лежавшую рядом. Маттиас готов был поклясться, что она побледнела.
— Ничего страшного, Имоджин, — сказал он. — Успокойся, дорогая.
— Боже мой, это я виновата! Мне не следовало отпускать тебя! На улицах столько опасностей! Тебе надо было ехать домой вместе с нами… О чем я только думала, когда заставляла тебя поговорить с мистером Бэгшоу?!
Маттиас протянул вперед руку:
— Ты не должна винить себя за это, дорогая. Как видишь, я не на смертном одре. Уфтон имеет немалый опыт, и он компетентнее среднего лондонского врача, уверяю тебя.
Имоджин с подозрением посмотрела на Уфтона:
— Опыт? Это что еще за опыт?
— Я сопровождал его светлость во всех экспедициях по поиску Замара, — стараясь не встретиться взглядом с Имоджин, объяснил Уфтон. — Случались всякие происшествия. Я научился лечить раны, переломы и тому подобное.
— Вот как! — На короткое время она испытала замешательство. Затем удовлетворенно кивнула. — Ну что же, если вы уверены, что все сделано как надо, Уфтон, то мы можем положиться на вас.
— Да, вполне можем, — заверил Маттиас. — У него есть жилка врачевания. За время наших путешествий он научился многим приемам и способам лечения.
— Каким именно приемам? — спросила Имоджин.
Уфтон откашлялся:
— Например, я промыл рану его светлости с помощью бренди, прежде чем зашить ее. Многие матросы и военные считают, что спирт убивает всякую заразу.
— Очень интересно! — Имоджин понюхала воздух. — У меня такое впечатление, что вы влили бренди и в рот его светлости… Это тоже входит в курс лечения?
— Это совершенно необходимо, —
Уфтон тихонько кашлянул:
— Я также подержал иглу в пламени, прежде чем стал зашивать рану. Этому я научился на Востоке.
— Я слыхала об этом. — Имоджин присела на корточки, чтобы получше рассмотреть повязку. — Кажется, кровотечение прекратилось.
— Рана не слишком глубокая, — пояснил Уфтон. И, чуть понизив голос, уверенно добавил:
— Его светлость поправится через день или пару дней.
— Это отличная новость! У меня словно камень с души свалился. — Имоджин резко выпрямилась и порывисто обняла Уфтона. — Как мне вас отблагодарить за то, что вы спасли жизнь Колчестеру?!
Уфтон оцепенел, на лице его появилось выражение ужаса.
— Ах, мадам… Это так… необычно. — Он бросил умоляющий взгляд на Маттиаса.
— Полагаю, будет лучше, если ты отпустишь его, Имоджин. — Маттиас с трудом сдержал улыбку. — Уфтон не привык к подобным проявлениям благодарности. Дело в том, что я всегда благодарил его деньгами. Полагаю, он предпочитает именно такой способ.
— Ах да, конечно! — Имоджин выпустила из объятий Уфтона и отступила на шаг. — Прошу прощения, Уфтон. Я ни в коей мере не хотела поставить вас в неловкое положение. — Она широко улыбнулась. — Но хочу, чтобы вы знали, что я у вас в долгу за помощь, которую вы оказали милорду. Если я могу что-либо сделать для вас, скажите об этом.
Лицо Уфтона приобрело малиновый оттенок, он прокашлялся.
— Благодарю вас, мадам, но уверяю вас, что в силу длительности моей службы у его светлости ничего такого не требуется. Он поступил бы так же, случись что-либо со мной… Да, кстати, такое и случалось.
Это явно заинтересовало Имоджин:
— Он зашивал вам рану?
— Это было несколько лет назад… Несчастный случай в гробнице… А сейчас я, пожалуй, пойду. Вам и его светлости есть о чем поговорить.
Уфтон повернулся и вышел.
Имоджин дождалась, когда за ним закрылась дверь, и села к Маттиасу на диван.
— Расскажи мне обо всем. Где на тебя напал бандит?
— Я не думаю, что следует употреблять слово «бандит».
Глаза Имоджин расширились от ужаса.
— Неужели это молодой Бэгшоу потерял над собой контроль?
— Нет.
— Слава Богу! А то я уже стала клясть себя за то, что подтолкнула тебя к разговору с Бэгшоу.
— Бэгшоу вполне в здравом уме, насколько я понял. Его совершенно не заинтересовало то, о чем я ему рассказал.
— Боже мой! — Имоджин вздохнула. — Я так надеялась, что он поймет… Но не огорчайся. А сейчас расскажи обо всем по порядку.
— Это долгая история. — Он пошевелился и поморщился, ощутив боль в раненой руке.
Это не укрылось от взора Имоджин.
— Очень больно?