Шрифт:
Художественные образы, сюжеты придуманы Рене Госинни и Жан-Жаком Сампе. Права на товарный знак сохранены за издательством IMAV.
ООО «Издательская Группа «Азбука-Аттикус», 2016
Machaon®
Жильберту Госинни
Шоколадно-клубничное мороженое
– Мам, можно я завтра приглашу ребят из школы поиграть у нас дома? – спросил я.
– Нет, – ответила мама. – Последний раз, когда они приходили, пришлось менять два стекла в гостиной и красить твою комнату.
Я расстроился. Нет, ну правда, это же весело, если ребята приходят ко мне поиграть, а я никогда не могу их позвать. Всегда одна история: только я хочу развлечься, как мне сразу запрещают. И я сказал:
– Раз мне нельзя позвать друзей, я перестану дышать.
Это хитрость, я иногда так делаю, если хочу чего-нибудь, но, когда я был маленьким, это получалось лучше. Тут пришёл папа и сказал:
– Николя! Что это за спектакль?
Тогда я снова стал дышать и сказал, что раз мне не разрешают позвать своих друзей, то я уйду из дома и они обо мне пожалеют.
– Отлично, – сказал папа. – Можешь пригласить своих друзей. Но предупреждаю, Николя: если они хоть что-нибудь в доме разобьют или сломают, ты будешь наказан. А если всё пройдёт хорошо, мы с тобой сходим поедим мороженое. Договорились?
– Шоколадно-клубничное? – спросил я.
– Да, – ответил папа.
– Договорились! – закричал я.
Мама была не очень довольна, но папа сказал ей, что я большой мальчик и умею отвечать за свои поступки, и тогда мама сказала, что хорошо, пусть будет так, но она предупредила папу, и я поцеловал папу и маму, потому что они классные. Пришли все ребята. Они всегда приходят, когда я их зову, а не приходят, только если их папы и мамы запрещают, но это бывает редко, потому что папы и мамы любят, когда их детей куда-нибудь приглашают. Я позвал Альцеста, Жоффруа, Руфюса, Эда, Мексана, Клотера и Жоакима – в общем, всех школьных друзей, чтобы хорошенько повеселиться.
– Будем играть в саду, – сказал я им. – В дом заходить не надо, потому что если вы зайдёте, то обязательно что-нибудь разобьёте.
И я рассказал им про шоколадно-клубничное мороженое.
– Ладно, – сказал Жоффруа, – давайте играть в прятки, у тебя в саду ведь есть дерево.
– Нет, – сказал я, – дерево растёт на траве, а папа рассердится, если мы будем ходить по траве. Надо играть на дорожках.
– Так у вас только одна дорожка, да и та не слишком длинная. Во что можно играть на одной дорожке?
– В мяч, если встать потеснее, – сказал Мексан.
– Ну нет, – сказал я, – знаю я эти штуки: играем в мяч, дурачимся и – бац! – стекло разбито, меня наказывают, и не видать мне шоколадно-клубничного мороженого.
Мы стояли и не знали, во что бы нам поиграть, и тогда я сказал:
– А давайте в поезд! Встаём друг за другом, первый будет локомотивом – ту-у-у! – а остальные – вагонами.
– А как мы будем поворачивать? – спросил Жоаким. – Дорожка-то не такая уж и широкая.
– Мы не будем поворачивать, – сказал я. – Когда доедем до конца дорожки, последний станет локомотивом, и мы просто поедем в обратную сторону.
Похоже, ребятам моя игра не очень-то понравилась, но, в конце концов, они же в гостях у меня, и если им не нравится, то пусть уходят! Я направил локомотив сбоку от дома, чтобы не помять цветы. Мы ходили и говорили: «Чух, чух, чух, чух!» – но через три поездки ребятам надоело играть. В общем, игра была не слишком интересной. Если ты локомотив, это ещё ничего, но если вагон – немножко скучно.
– Может, поиграем в шары? – сказал Эд. – Тогда мы ничего не разобьём.
Это правда была отличная идея, и мы сразу начали играть, потому что у всех в карманах были шары, а у Альцеста они были в масле из-за бутербродов. Всё шло отлично, только я чуть не подрался с Жоффруа, потому что он сел на траву, но тут ребята сказали, что хотели бы пойти в дом.
– Нет, – сказал я. – Будем играть в саду.
– Нам надоело играть в саду, – сказал Мексан, – нам хочется пойти к тебе в дом!
– Не за чем, – сказал я. – Остаёмся в саду.
Но тут мама открыла дверь и крикнула:
– Дети, вы с ума не сошли? Такой ливень, а вы торчите на улице! Быстро в дом!
Мы вошли в дом, и мама сказала:
– Николя, поднимайся с друзьями в свою комнату и помни, что тебе сказал папа!
И мы пошли ко мне в комнату.
– Ну а теперь во что будем играть? – спросил Клотер.
– У меня есть книги, давайте читать, – сказал я.
– Ты сбрендил? – спросил Жоффруа.
– Нет, – ответил я, – но если мы будем играть во что-нибудь другое, я наверняка останусь без шоколадно-клубничного мороженого!
– Ты уже достал со своим шоколадным и клубничным мороженым! – закричал Эд.
– Минутку, – сказал Альцест, откусывая от бутерброда, который он перед этим отлепил от шара. – Минутку! Шоколадно-клубничное мороженое – вещь серьёзная, с этим шутить нельзя. Николя прав.
– А ты неправ! – закричал я. – Ты крошишь на ковёр! Мама будет ругаться!
– Это уже слишком! – закричал Альцест. – Вот доем бутерброд и дам тебе по морде!
– Ну вы даёте! – сказал Эд.
– А ты что вмешиваешься? – спросил я Эда.
– Ну вы даёте! – сказал Жоффруа.
Но я вдруг понял, чем всё кончится: мы начнём драться, бутерброд Альцеста упадёт на ковёр маслом вниз, потом кто-нибудь чем-нибудь кинется и разобьёт стекло или посадит пятно на стене, прибежит мама, и не видать мне шоколадно-клубничного мороженого.