Т. 10 Туннель в небе
Шрифт:
Он задумчиво посмотрел на нее.
— Значит, сочла нужным изменить мои указания? Хейзел, ты напрашиваешься на то, чтобы тебя оставили?
Хейзел подметила в его голосе зловещую мягкость и, прикусив язык, ответила просто:
— Нет.
— Что «нет»?
— Нет, капитан.
— Может, еще и не капитан, но такова установка. Ну, а вы, питекантропы, — обратился он к близнецам, — правильно понимаете эту ситуацию?
Кастор закусил губу. Поллукс перевел взгляд с брата на отца.
— Это ты, папа, неправильно понимаешь ситуацию. Ты поднимаешь шум по пустякам. Если тебе это доставит удовольствие, мы снова разберем регулятор — и ты сам убедишься, что мы были правы. Если б ты видел эти прокладки, ты бы разрешил.
— Возможно. Почти наверняка. Но указания шкипера относительно подготовки его корабля для полета в космос — это не предмет для обсуждения механиков ремонтного дока, кем вы в данный момент и являетесь. Это понятно?
— Ладно, мы просто тебя не дождались. Завтра мы разберем регулятор, ты увидишь, что мы были правы, и мы его снова соберем.
— Ошибаешься. Завтра вы пойдете, разберете регулятор и принесете мне сюда старые прокладки. А потом будете сидеть дома и ждать, пока не пришлют новые. Можете провести это время в размышлениях о том, что приказы надо выполнять.
— Подожди, папа! — сказал Кастор. — Ты нас так задержишь на несколько дней.
— Не говоря уже о том, что мы и сейчас теряем с тобой рабочее время, — добавил Поллукс.
Кастор:
— Нельзя же ожидать, что корабль будет готов, если все время толкать нас под руку!
Поллукс:
— И не забывай, что мы экономим твои деньги.
Кастор:
— Верно! Ремонт тебе ни гроша не стоит!
Поллукс:
— А ты еще играешь в корабельную дисциплину.
Кастор:
— Просто руки опускаются, и все!
— Заткнитесь!
Отец встал и схватил сыновей за шиворот. Лунное притяжение, одна шестая земного, позволило ему оторвать их от пола и держать так на вытянутых руках подальше друг от друга.
Близнецы беспомощно дергались, но не могли ни за что ухватиться.
— А ну, слушайте меня, — приказал отец. — До этого момента я все не мог решить окончательно — брать вас, дикарей, с собой или нет. А вот теперь решил.
Близнецы помолчали, и Поллукс скорбно спросил:
— Значит, мы не полетим?
— Нет, вы полетите. Вы гораздо больше нуждаетесь в корабельной дисциплине, чем в обучении наукам. Современные школы недостаточно суровы для таких, как вы. У меня на корабле должен быть порядок — повиноваться быстро, весело, одна нога здесь, другая там! В противном случае последует строгое взыскание. Поняли? Кастор?
— Да, сэр.
— Поллукс?
— Так точно, сэр.
— Вот и запомните. Если вы в космосе начнете тявкать на меня так, как сейчас, я запихну вас друг другу в глотку. — Отец ловко стукнул близнецов головами и отпустил.
На другой день, возвращаясь домой со старыми прокладками, близнецы зашли в городскую библиотеку. Четыре дня простоя они провели, штудируя космическое право. Это оказалось весьма отрезвляющим чтением, особенно закон о правах командира корабля в космосе. Закон гласил, что командир — лицо независимое и может и должен отстаивать свою власть, если кто-либо вознамерится узурпировать или оспаривать ее. Некоторые примеры вселяли в них трепет. Так, они прочли о капитане торгового судна, который в качестве верховного судьи вынес приговор — выбросить мятежника из выходного отсека, и у того лопнули легкие в вакууме, и он захлебнулся собственной кровью.
Поллукс скорчил гримасу.
— Дедуля, — спросил он, — как бы тебе понравилось, если б тебя выкинули в космос?
— За этим нет будущего. Вакуум — малопитательная штука. Низкое содержание витаминов.
— Надо бы нам остерегаться и не раздражать отца. Ему капитанство в голову ударило.
— Ударило или нет, а после старта капитанство станет таким же законным, как церковь в воскресенье. Но отец ведь не выбросит нас в космос, что бы мы ни сделали.
— Ты на это не рассчитывай. Папаша становится очень крутым мужиком, когда забывает, что он — любящий отец.
— Что-то ты очень разволновался, юнец.
— Да? Когда почувствуешь, как падает давление, вспомни мои слова.
Еще раньше было решено, что корабль не останется «Херувимом». Однако в отношении нового названия такого единодушия не наблюдалось. После нескольких шумных споров доктор Стоун, у которой собственных идей не было, предложила поставить на обеденном столе коробку и опускать в нее свои предложения без лишних прений. Бумажки копились неделю, потом коробку открыли.
Доктор Стоун выписала все варианты:
Неустрашимый
Икар
Курятник
Сьюзен Б. Энтони
Корабль его величества «Передник» [3]
Железный герцог Ветошь
Утренняя звезда
Звездный фургон
Странник
Ко всем чертям
Шалтай-Болтай
Вперед
Викинг
— Можно было надеяться, — проворчал Роджер, — что поскольку вокруг этого стола собралось столько хваленых умников, то хоть один проявит что-то похожее на оригинальность. Почти все названия из этого списка можно найти в Большом регистре, причем половина кораблей еще на ходу. Предлагаю выкинуть все избитые, затертые, бывшие в употреблении имена и рассматривать только оригинальные.
3
Известный английский мюзикл с юмористическими куплетами.
Хейзел подозрительно посмотрела на него.
— Что же тогда останется?
— Ну…
— Ты и раньше подглядывал, правда? По-моему, я видела, как ты читал бумажки еще до завтрака.
— Мать, твое обвинение лишено почвы, неуместно и недостойно тебя.
— Зато справедливо. Ладно, давайте голосовать. Или кто-нибудь хочет произнести предвыборную речь?
Доктор Стоун постучала по столу наперстком.
— Будем голосовать. У меня еще сегодня собрание медицинской ассоциации.