Т. 10 Туннель в небе
Шрифт:
— Признаться, братец, я не распознал в тебе оптовика. Однако у меня для вас плохие новости. Вы не продадите велосипед мне, не продадите моим конкурентам, никому не продадите.
— Почему?
— Потому, что покупателей на них нет.
— Как?
— Вы не слыхали об Аллилуйском узле? Не видите разве, что в магазине нет покупателей? Три четверти марсианских «песчаных крыс» заявились в город, но не за покупками — о велосипедах и говорить нечего. Все повалили на астероиды — нанимают корабли и летят. Вот откуда у меня
Близнецы слышали об астероидах — новость об открытии на узле Аллилуйя одновременно урана и графита они узнали, будучи еще в космосе. Но это вызвало у них отвлеченный интерес — ведь астероиды больше не входили в их планы.
— Двое моих братьев уже отправились туда, — продолжал Анджело, — я бы и сам не прочь, да вот магазин на мне. Мне бы закрыться и переделать его в лавку для туристов, да надо избавиться от нынешнего товара. Вот такие дела.
Близнецы удалились из магазина, как только позволило приличие.
— Велосипед не хочешь купить, лопух? — спросил Поллукс.
— Спасибо, у меня уже есть. Плоского кота не хочешь купить?
— Не очень. Слушай, пошли в порт. Если будет туристский рейс — может, удастся всучить его другому лопуху. Может, сможем даже заработать на плоских котах.
— Нет. Мохнатые Штаны для Вундера, это решено. Но все равно пошли: может, наши велики уже прибыли.
— Кому они нужны-то?
— Мне. Даже если их нельзя продать, можно хоть взять пару и ездить на них. Ноги болят.
Их багаж еще не прибыл с Фобоса, но ожидался примерно через час. Близнецы зашли в «Обеды старого Юга. Содовый родник» напротив зала приема пассажиров. Они попивали содовую, гладили Мохнатые Штаны и размышляли над своей неудачей.
— Меня не столько деньги волнуют… — начал Кастор.
— А меня как раз они.
— Ну, меня тоже, но главное — как посмеется отец, когда узнает. И что он скажет.
— Не говоря уж о Хейзел.
— Да, Хейзел. Юнец, нам обязательно надо на чем-нибудь заработать до того, как мы им скажем.
— На чем? Капитала-то нет. И отец не дал бы нам больше ни гроша из наших денег, будь он даже тут, но его нет.
— Значит, надо заработать без капитала.
— Так больших денег не наживешь.
— Вон как Хейзел загребает кредитки — без всякого капитала.
— Уж не хочешь ли ты, чтобы мы писали сценарий телесериала? — ужаснулся Поллукс.
— Нет, конечно. У нас его никто и не возьмет. Но способ должен быть. Думай.
После мрачной паузы Поллукс сказал:
— Дедуля, ты не обратил внимания — в приемном зале висело объявление: в следующем месяце будет чемпионат Марса по шахматам.
— Нет. А что?
— Тут на шахматистов делают ставки — все равно что на Земле на лошадей.
— Не люблю ставить. Проиграть можно.
— А если мы заявим Вундера?
— С ума сошел? Вундер — против лучших мастеров Марса?
— А что? Хейзел была чемпионкой Луны, а Вундер все время ее обыгрывает.
— Ты же знаешь, почему. Он читает ее мысли.
— О чем я и говорю.
— Это нечестно, юнец, — покачал головой Кастор.
— С каких это пор принят закон против телепатии?
— Все равно — мы не знаем точно, читает он ее мысли или нет. И сможет ли читать мысли посторонних людей. А на хорошую ставку у нас нет денег. Да еще и проиграем. Нет.
— Ладно, это была просто версия. Послушаем твою.
— Ничего не лезет в голову. Пойдем посмотрим, может, наши велики пришли. Тогда устроим себе отдых и поедем смотреть город. За те деньги, что мы в них вложили, можем и покататься.
Кастор встал.
Поллукс остался сидеть, уставившись в свой стакан.
— Пошли, — поторопил его Кастор.
— Сядь, дедуля. У меня, кажется, идея.
— Не спугни.
— Тихо. Вот мы с тобой, дедуля, только что прибыли сюда, собрались на экскурсию — и сразу вспомнили про велосипеды. А почему бы не предложить их туристам — не бесплатно, конечно?
— Да? — Кастор обдумал идею. — Тут, наверно, есть какая-то загвоздка, не то этим кто-нибудь занялся бы задолго до нас.
— Не обязательно. Туристскую визу на Марс стало возможно получить всего несколько лет назад. Или становись колонистом, или не лезь на Марс. По-моему, никому еще не приходило в голову ввозить велосипеды для туристов. Велосипеды стоят дорого, и их поставляли только для старателей — для дела, потому что «песчаная крыса» на велосипеде может покрыть в четыре-пять раз больше, чем пешком. Спорю, никто еще не додумался поставлять сюда велосипеды для отдыха.
— Ну и как ты это себе представляешь? Нарисуем вывеску, станем под ней и будем кричать: «Велосипеды! Возьмите велосипед! Туристу на Марсе без велосипеда не обойтись!»?
— В крайнем случае. — Поллукс подумал. — Но можно и по-другому. Можно попробовать продать их еще кому-нибудь, кто способен организовать это дело. Мы ведь даже место для своей базы проката снять не сможем.
— Во всей теории есть одно слабое место. Мы обращаемся к такому человеку, а он? Он у нас не покупает, а едет к Тони Анджело и закупает его велосипеды по более низкой цене.
— Ты думай головой, дедуля. Анджело и другие торговцы не станут давать свои велосипеды напрокат — они им слишком дорого стоили. А туристы не станут брать тот хлам, что лежит у Анджело на складе. У них отпускное настроение — им хочется чего-нибудь новенького, веселенького и блестящего. Имей в виду — для проката наши велики не просто «как новые», а по-настоящему новые. Всякий, кто берет вещь напрокат, знает, что ею уже пользовались, и доволен, если она выглядит новой.