Т. 14 Чужак в стране чужой
Шрифт:
— Знаю, видел. Только старайся не сгибать колени, ступни держи вместе, а носки оттягивай посильнее.
Смит заметно погрустнел.
— Я верно этого не сделал?
— Все было очень хорошо для первого раза. Понаблюдай за Доркас.
Смит тщательно обдумал полученный совет.
— Вода грокает Доркас. Она его лелеет.
— Ее. Доркас — «она», а не «он».
— Ее, — поправился Смит. — Так значит, мое говорение было неверным? Но я прочитал в Вебстеровском новом международном словаре английского языка, третье издание, опубликованное в Спрингфилде, штат Массачусетс, что при устной речи мужской род включает в себя и женский. В книге Хагуорта «Контрактное законодательство», пятое издание, Чикаго, Иллинойс, тысяча девятьсот семьдесят восьмой год, на странице тысяча двенадцатой сказано, что…
— Тише, тише, — поспешно оборвал его Харшоу. — Формы мужского рода действительно включают в себя и женский, но только в тех случаях, когда говорится о группе лиц, а не об одной конкретной женщине. Доркас всегда «она», а не «он».
— Я это запомню.
— Да уж постарайся, пожалуйста, а то еще спровоцируешь Доркас доказать тебе, насколько она женщина.
Харшоу задумчиво поморгал.
— Слушай, Джилл, а этот парень, он спит с тобой? Или вообще с кем-нибудь из вас?
Джилл немного помедлила, а затем ответила абсолютно бесстрастным голосом:
— Насколько мне известно, Майк вообще не спит.
— Ты мне не ответила.
— Можешь считать, что я сделала это намеренно. Но если ты так уж интересуешься, могу сообщить, что со мной он не спит.
— М-м-м… ну чего, спрашивается, колючки топорщить? У меня же чисто научный интерес. Майк, так чему ты там еще научился?
— Я научился двум методам завязывания ботиночных шнурков. Один из них пригоден только для лежания, а второй — для хождения. Еще я научился спряжению. Аз есмь, ты еси, он есть, мы есм, вы есте, они суть, я бых, ты бы…
— Ладно, ладно, достаточно. Что еще?
Майкл восторженно улыбнулся.
— До вчера я учись водить трактор, сильно, ярко и прекрасно.
— Как? — Харшоу повернулся к Джилл. — Где это было?
— Вчера днем, пока ты спал. Не бойся, Дюк следил, чтобы с ним ничего не случилось.
— М-м-м… да, и, похоже, уследил. А ты что-нибудь читал?
— Да, Джубал.
— И что же именно?
— Я прочитал, — начал перечислять Майкл, — еще три тома энциклопедии, от Магриба до Мюржа, от Мюржа до конца буквы О, от П до плантации. Ты говорил, чтобы я не читал слишком много энциклопедии за один раз, поэтому я остановился. Потом я прочитал трагедию «Ромео и Джульетта», написанную Уильямом Шекспиром. Потом я прочитал «Записки Джованни Казановы», переведенные на английский язык Артуром Мейченом. Потом я прочитал «Методику перекрестного допроса» Френсиса Уэллмана. Потом я старался огрокать прочитанное, но тут пришла Джилл и сказала, что я должен идти завтракать.
— Ну и как, огрокал ты все это?
На лице Смита появилось смущение.
— Не знаю, Джубал.
— Тебя что-нибудь беспокоит?
— Я не огрокал прочитанное во всей его полноте. Я читал историю, описанную Уильямом Шекспиром, и был очень счастлив, когда Ромео умер. А потом я прочитал дальше и узнал, что Ромео развоплотился преждевременно, если только я верно это грокнул. Почему он развоплотился?
— А потому, что у этого недоноска крыша съехала.
— Извини?
— Не знаю я, Майк.
Смит задумался. Затем он пробормотал несколько слов по-марсиански и тут же их перевел:
— Я всего лишь яйцо.
— Да? Ты говоришь так, когда хочешь о чем-нибудь попросить. Ну и что же на этот раз?
Смит замер в нерешительности.
— Брат мой Джубал, — выпалил он наконец, — не будешь ли ты добр, пожалуйста, спросить Ромео, почему он развоплотился? Я не могу его спросить, я всего лишь яйцо. А ты можешь, и потом ты сможешь передать мне гроканье этого случая.
Как не трудно понять, Майкл считал Ромео вполне реальной личностью и надеялся, что Джубал вызовет дух Ромео и потребует, чтобы тот объяснил свое прошлое, еще при жизни, поведение. Как объяснить, что Монтекки никогда не существовали и Капулетти тоже? Понятие вымысла полностью выходило за рамки жизненного опыта Майка, неизвестно даже, с чего начать. Неуверенные попытки Джубала привели к единственному результату — Джилл испугалась, что ее подопечный снова свернется в клубок.
Но Майкл сумел с собой справиться; он успел уже понять, что не стоит отключаться в присутствии друзей, по не совсем непонятной причине все они (за исключением доктора Нельсона) воспринимали вполне естественный уход в себя с большим возбуждением. Сделав над собой титаническое усилие, он замедлил пульс, успокоил свои эмоции и улыбнулся.
— Я подожду, пока гроканье придет ко мне само.
— Вот и прекрасно, — облегченно кивнул Джубал. — А впредь, прежде чем читать что-нибудь, спроси у меня, или у Джилл, или еще у кого вымысел это или факты. Мне бы не хотелось, чтобы ты путал одно с другим.
— Я буду спрашивать.
Майкл решил, что нужно огрокать это странное понятие, а затем доложить его, во всей полноте, Старикам… и тут же поймал себя на размышлениях — знают ли Старики, что такое «вымысел»? Невероятная мысль о существовании понятия, столь же нового для Стариков, сколь и для него самого, сотрясала самые основы мироздания, была значительно более дикой, чем дикое понятие «вымысел». Пришлось отложить ее в сторону, приберечь для медитаций.
— …но я, — говорил брат его Джубал, — позвал тебя совсем не затем, чтобы побеседовать о литературе. Майк, ты помнишь тот день, когда Джилл забрала тебя из больницы?
— Из больницы? — эхом отозвался Смит.
— Возможно, — вмешалась Джилл, — Майк даже и не знает, что был именно в больнице. Дай-ка я попробую.
— Валяй.
— Майк, ты помнишь это место, где ты находился? Где ты жил в комнате один и откуда я тебя увела?
— Да, Джилл.
— А потом мы ушли в другое место, и я тебя раздела и выкупала в ванне.
Лицо Смита озарилось радостной улыбкой.
— Да. Это было большое счастье.
— Потом я тебя обсушила, а потом пришли два человека.
Смит уже не улыбался, он задрожал и начал сворачиваться в комок.
— Прекрати сейчас же! — прикрикнула на него Джилл. — Не смей уходить в себя!
С еще большим, чем прежде, трудом Майкл взял себя в руки.
— Я не буду, Джилл.