Та, что будет моей
Шрифт:
— Я сочувствую тебе, Валь, правда, но помочь ничем не смогу.
— Ну почему… — снова перевел на нее осоловелый взгляд. — Так сколько ты там накопила?
Так вот оно в чем дело. Ее деньги!
Он часто спрашивал у нее раньше, где она хранит сумму, надежно ли. Сколько накопила.
Эти вопросы ей не нравились, но явного подвоха она не ощущала: ну интересуется человек, да, немного бестактно, но они как бы друзья. А теперь он открыто намекает, что хочет присвоить ее сбережения.
Стало так обидно. Обидно за себя, за мать, которая отдала ей все, что копила несколько лет.
Ну уж нет, обойдется!
— Они в банке лежат, на депозитном счете. Я же говорила.
— Разве? — Валентин прищурился. — А по-моему ты рассказывала, что дома где-то хранишь, — и покрутил головой цепко осматривая комнату. — Я точно помню.
— Да, раньше хранила, а потом на счёт положила. Как ты и советовал, кстати. Ты же сам говорил, что так надежнее.
А тем временем пользуясь случаем чуть отодвинулась.
— Не подумай плохого, но мне они реально нужнее. В долг, — и снова эта бросающая в дрожь улыбка. — Нет, сначала я не собирался у тебя их просить — ты мне правда понравилась. Но раз теперь ты меня опрокинула, променяв на этого своего американского мажорика, то вроде как я вправе требовать моральную компенсацию. Согласна? Он тебе купит квартиру, а будешь хорошо стараться — купит две. Для него это так, мелочь. Я тачку видел, абы кто на таких не ездит, там бабок поди задницей жри. Так где деньги, Аглай?
Пульс пустился вскачь, в висках застучало.
— Я же сказала — в банке. Ну хочешь, выписку покажу? Дай телефон, у меня все там, в приложении.
— Обмануть меня хочешь, что ли? Ментам позвонить? Ну ты даешь, — смеясь, переложил телефон в задний карман. — Я же знаю, что они у тебя где-то дома. И где?
— Да нет их дома! Я не вру! Давай вместе сходим утром в банк, я сниму и все тебе отдам!
— Что-то ты такая на все согласная, даже подозрительно.
— Ну тебе же нужнее.
И тут его глаза стали злыми, улыбка сошла на нет.
— А ты типа мать Тереза? Даешь всем сирым и убогим? Кого ты лечишь, а? Да, я пьяный, но я не идиот! Так ты и отдала бы нажитое непосильным трудом. Да, мне они реально нужнее! Я в полной клоаке! Повторюсь — ты сама виновата. Хотел я по-человечески. Хотел! Но ты решила переметнуться, забив на все хорошее, что я для тебя сделал! И не стыдно?
Аглаю уже просто трясло от страха, все происходящее казалось каким-то киношным кошмаром. Ну не могло произойти в ее жизни такого!
Было жутко, но особенно она боялась за Валюшу. Кто знает, что на уме у этого психопата. Волк в овечьей шкуре! Ради нее она была обязана сохранять разум в трезвости и не показывать свои настоящие эмоции.
— Я все поняла, ты на меня обиделся…
— Обижаются бабы! — рявкнул он. — А настоящие мужики делают выводы. И я свой сделал! Хорошо, что не женился, нужна мне такая шлюха?! Пусть вон он подбирает. Этот твой.
А вот подобного она слушать уже не желала!
Какое право он имеет ее оскорблять? Да, она женщина и слабее, но не позволит ни за что втаптывать себя в грязь!
— Не смей меня оскорблять, понятно?! Не смей! И пошел вон из моего дома! Уходи! — и толкнула мужчину что есть сил. Пользуясь моментом вскочила и почти уже выбежала из кухни, но Валентин схватил ее за волосы, рывком притянув к себе.
— Подожди-ка, то есть ты надеялась так просто улизнуть, что ли? Одного бабла мало, я больше хочу, — и нагло просунул ладонь ей под юбку. — Ещё одна компенсация. Я реально как лох вокруг да около ходил, терпел. А надо было по-другому, оказывается. Действовать жестко.
— Сейчас Валюша проснется, мы ее напугаем! Пожалуйста, — заплакала она, но Валентин лишь усмехнулся:
— А мы по-тихому. Хотя со мной по-тихому без вариантов. Сейчас сама поймешь, что теряла. Ай, с-су-ука-а! — взвыл он, отцепив от нее руки и, согнувшись, схватился за пах.
Ударила она его коленом что надо, заработав фору чтобы смыться, но, увы, ликование длилось недолго — уже в следующую секунду Аглая получила размашистую пощечину. Настолько мощную, что, потеряв равновесие, упала, ударившись головой об угол стола.
Последнее, о чем она подумала отключаясь — Валюша. Но сделать уже ничего не смогла.
Часть 29
В первую секунду Артур подумал, что увиденное ему просто почудилось, настолько картина выглядела даже не ужасной, нет — противоестественной. Уютная маленькая кухня, тусклый свет, тиканье часов и… на полу Веснушка, с лужицей крови у головы. Но это только в первую секунду — далее он быстро взял себя в руки и, опустившись на колени, приподнял голову девушки. Ладонь сразу стала мокрой и липкой от крови.
— Аглая! Ты меня слышишь? Аглая! — приложил ухо к ее груди — дышит, сердце бьется.
Никогда еще он не чувствовал себя настолько растерянным и беспомощным. Раздавленным. Уязвимым. Испуганным. Все те эпитеты, что никогда не ассоциировались с его довольно сложной натурой.
Дышит. Слава богу она дышит!
Ничего ему больше не было нужно в этот момент, совсем. Даже то, как это произошло отошло на второй план, главное — живая.
А если бы… не успел? А вдруг рана оказалась бы опаснее? А вдруг бы она…