"Та самая Аннушка". Часть первая: "Аннушка и ее Черт"

Почему я всегда полон оптимизма? Потому что, как бы хреново ни шли мои дела, я всегда знаю — может быть хуже. И, скорее всего, будет.

Вот, например: пройдя все стадии от гнева до принятия, впав в отчаяние и смирившись, лечь спать. А потом проснуться от того, что на горле ботинок, а в нос направлен ствол.

Ботинок неплох — клёпаный, высокий, на толстой рифлёной подошве. Раздавить таким кадык — милое дело. Нога над ботинком тоже ничего. Пистолет в этом ракурсе не узнаю, не знаток я пистолетов, но калибр приличный. Ствол и прочие части заслоняют лицо, видны только тёмные очки и длинные чёрные волосы, пребывающие в некотором беспорядке.

— Лежать-бояться, — произнёс усталый женский голос.

Я попытался ответить, но ботинок на горле не способствует свободному вокалу. Аккуратно постучал пальцем по берцу и изобразил жестом что-то типа извинения. Очень осторожного, потому что у некоторых пистолетов, я слышал, весьма чувствительный спуск.

— Дёргаться не будешь? — спросила сердитая дама. — Хватать за всякие места? Я пистолет, в основном, имею в виду. Лучше не пробуй, пристрелю как здрасьте. Девушкам в наше сложное время надо себя блюсти.

Я, как сумел, изобразил руками полную собственную безобидность.

— Ладно, но учти, патрона не пожалею. У меня их целая коробка, если что.

Ботинок с моего горла убрался, заняв позицию в некотором отдалении, где принялся нетерпеливо притопывать по пыльному полу. Я с некоторым трудом сел — импровизированное лежбище было не слишком мягким, и спина протестующе хрустнула. Теперь смотрю на внезапную собеседницу хотя и снизу, но в более выгодном ракурсе. Кроме высоких, под самое колено, не то ботинок, не то сапог, на ней кожаные штаны, кожаная куртка и не очень чистая майка. Про волосы и очки я уже говорил, но теперь видна остальная часть лица, и она мне нравится. Это приятно — лучше быть застреленным красивой девушкой. Чем лучше? Чем некрасивой, разумеется.

— Итак, — напомнила о себе дама, — кто ты, нахрен, такой? И кончай уже пялиться, не про тебя моя красота цвела.

— Кхм-кхм, — сказал я, растирая горло, — Тебе в двух словах или развёрнуто?

— Можно в одном. Имя у тебя есть, придурок?

— Лёха, — сказал я честно.

— Лёха… Лёха… Какой ещё, к чёрту, «Лёха»? — непонятно чему удивилась она.

— Ну… Зовут меня так, — встречно удивился я. — Обычное имя.

Она сунула пистолет за пояс, полезла во внутренний карман куртки, вытащила оттуда мятую бумажку, развернула, прочитала, свернула и убрала обратно. Бумажку, значит, убрала, а пистолет, значит, снова достала. Большой, автоматический, выглядит достаточно смертоносно.

— Никаких «лёхов» программой дня не предусмотрено, — сказала девушка раздражённо. — Ума не дам, как так вышло. Ладно, раз ты не тот, кого я ищу, то кто?

— А кого ты ищешь?

— Не твоё дело, раз ты не он. Клянусь вечными жопами Ушедших, не помню уже, когда в последний раз так прокалывалась. Итак, человек Лёха, какого хрена?

— Какого хрена что?

— Какого хрена вообще. Давай, рассказывай.

— А можно я встану, умоюсь и схожу в сортир? Да и пистолет меня тоже нервирует, если честно.

— А ты не учинишь какую-нибудь несусветную дурь?

— Например?

— Типа сбежать.

— И куда тут бежать?

— Я повидала много людей. Большинство из них сначала бегут, а потом думают. Не, вру — большинство не думают вообще. Ты, надеюсь, не из таких?

— Если бы я был не из таких, как бы я тут оказался? — со вздохом признался я, вставая. — Но от тебя я не побегу. Ты мне нравишься.

— Тупой подкат, парнишка. Вообще никакой. Вали уже в сортир, подожду тебя на улице. Захочешь сбежать — ни в чём себе не отказывай. Раз ты не тот, кто мне нужен, бегать за тобой не стану. Пристрелю вдогонку и пойду своей дорогой.

— А пристрелишь тогда зачем? — спросил я, собирая бутылки с водой с полки (водопровод не работает). — Если я не тот?

— Не хочу оставлять за спиной хрен пойми кого. Вдруг ты недалеко убежишь и вернёшься? Я девушка осторожная, и патронов у меня много.

— Целая коробка, — вздохнул я, — помню. Не уходи далеко, я скоро.

Прошедшая ночь застала меня… Или я её… В общем, мы с ней встретились в небольшом придорожном магазинчике. Я доковылял к нему в пятом часу, что даже вечером не назвать, но тащиться дальше сил не было, да и, в общем, смысла никакого. Ходок из меня дохлый, два десятка километров в день — достижение. Погода, по счастью, тёплая и сухая, но лучше ночевать под крышей среди еды, чем в чистом поле, добывая провизию из рюкзака. Пищевой ассортимент в таких торговых точках минимальный: печенье, соки, воды, концентраты, алкоголь. Куда больше автомобильного — чехлы, лампочки, ремни, масла, техжидкости, покрышки. Продажа попутного товара при автомастерской. Купишь, заодно и установят. Судя по тому, как часто я их встречал по пути, качество машин тут было не очень. Автомобильная расходка мне теперь ни к чему, за отсутствием автомобиля, а вот продукты всё ещё актуальны. Пока живой, жрать хочется. А что сухие концентраты — зато не портятся. Лет десять пролежали, а такая же дрянь.

Когда, при помощи сложной эквилибристики с бутылками, закончил гигиенические процедуры и покинул туалет для персонала, обнаружил, что девушка никуда не ушла, а рассматривает витрину с алкоголем.

— Что из этого виски можно пить? — спросила она задумчиво.

— Без понятия, — ответил я.

— Не пьёшь? Или не любишь виски?

— Просто не пробовал местные сорта.

— То есть ты не местный.

— А что, — я показал вокруг, — разве не заметно?

— Ну, мало ли. Может, отсиделся в каком-нибудь бункере и выжил. Я ещё и не такие причудливые случаи встречала, а уж сколько слышала всякой брехни… В общем, с виски ты мне не подскажешь, а жаль.

— Так хочется выпить с утра?

— Нет, я коллекционирую. А выпить — это ближе к вечеру и лучше всего не здесь. Раз уж ты не эксперт, — она решительно перепрыгнула стойку продавца и раскрыла витрину, — придётся использовать метод больших чисел. То есть брать бутылку с самой большой цифрой на ценнике. Две. Или три? Одну в коллекцию, одну попробовать, а одну на случай, если приспичит накидаться. Взяла бы больше, но не люблю таскать тяжести. Поищи там какой-нибудь пакет, что ли…

Я подал ей тряпичную сумку с логотипом, который повторяется на вывеске. Видимо, какая-то местная франшиза.

— Пистолетом больше не тычешь?

— Не, руки заняты. Подержи сумку, сейчас заверну, чтобы не разбились, — девушка взяла из держателя несколько газет, развернула их на стойке и стала упаковывать добычу. — Погоди-ка, что это тут…

Она отодвинула бутылку и повернула газету текстом к себе. Молча прочитала, развернула в мою сторону и ткнула пальцем в передовицу.